Туман над Смородиной - Катерина Самаркина

постоянно сверяясь с алфавитом. Колдун наклонился ближе, пытаясь оценить её старания, но тут же отклонился назад — ведьма кинула на него предупреждающий взгляд и закрыла текст руками.

Спустя пару долгих минут Тумун услышал, как Меон доел свой кусок мяса и вышел на улицу. Спустя ещё пару — чуть не задремал. Наконец, когда ведьма закончила, он прочитал:

«Тумун, ты большой дурак и задавала!»

Колдун затрясся в немом хохоте, а на его глазах от смеха выступили слёзы. Он перечитал написанное ещё несколько раз, только на последний заметив маленькое «Креслав ♡», написанное чуть аккуратнее его собственного имени. В груди что-то неприятно шевельнулось, он взял чистый лист.

«Ты вчера с ним ходила?»

«Да» — ответ последовал незамедлительно.

«Я с ним тоже виделся как раз накануне, о тебе говорили».

Глаза ведьмы округлились, она подскочила с лавки, дёрнув друга за рукав.

— Он говорил обо мне? Что он сказал? Надеюсь не что-то плохое, Мун, скажи же!

Колдун слегка усмехнулся.

«Он тобой очарован. Его просто засосало в трясину твоих зелёных глаз».

Прежде чем Агена забрала бумажку себе насовсем, он добавил на ней:

«Я не верю ни единому его слову».

Повисло минутное молчание, Агена нервно затеребила кончик своей косы.

— … но он называл меня красавицей… — ведьма склонила голову в сомнениях.

«Ладно, верю только этому», — Тумун поднял глаза от бумаги и столкнулся взглядом с подругой. Она тревожно оглядела его, кивнув на забинтованную шею.

— Неужели это он тебя?

Колдун отрицательно покачал головой, не давая Агене накрутить себя.

«Не волнуйся, царевна».

…

В дом бесцеремонно влетела сова Лина, бросила на стол какой-то свёрток и вылетела через окно, когтями едва не зацепив цветочные горшки. Это что ещё такое? Тумун ждал, что она по обыкновению клюнет его в щёку. Интересно, что она принесла в такой спешке?

Ученик колдуна подошёл к столу и увидел на сложенном вчетверо листе слово «Срочно», выведенное аккуратным угловатым почерком тётушки Велены. «Раз срочно, то и дядю из деревни ждать не стоит», — подумал он и развернул бумагу.

«Матвей», — писала она, — «Тумун, не важно кто из вас первым прочтёт эту записку. Не могу с утра найти Агену, поиски Лины также не увенчались успехом. Увидите её на ярмарке — дайте знать, что с ней всё хорошо. Велена».

Тумун прочёл письмо трижды, перед тем, как до него дошло — Агена пропала. Куда её могло так занести, что даже Лина с её зорким глазом не смогла её отыскать? Время близилось к вечеру, приезжая ярмарка уже наверняка закрылась, поэтому, не желая терять времени, он поспешил к площади, где был утром.

На пути по узким деревенским улочками ему встретились лишь стайка резвящихся детей, да одинокий старичок, сидевший на завалинке своего дома. На самой площади уже не было никого, лишь пустые прилавки стояли и ждали завтрашнего дня, чтобы вновь встретить гостей.

Куда же могла деться грозная Агена? Тумуну не верилось, что она вообще появлялась в шумном балагане торговой площади. Агена ненавидела толпу, всегда боялась в ней потеряться. Потому вариант, что она действительно приходила на ярмарку, был маловероятен.

Если только… она действительно была там, но снова испугалась…

У проулка на краю площади Тумун заметил какое-то движение — на него пристально смотрел маленький дух девочки, безмолвно зовущий пойти за ней. Чем ближе он подходил, тем ярче в голове становилась картинка: Агена, бегущая прочь с площади. Душа девочки, убедившись, что он увидел то, что она показала, зашагала прочь. Она повела колдуна по тем улицам, где они с Агеной обычно ходили гулять — вот дом портнихи, за ним небольшой сад, и вот он уже на краю деревни. Поровнявшись с девочкой, Тумун выровнял сбитое дыхание. Душа маленькой ручкой показала направление.

Ни секунды больше не раздумывая, он рванул в лес, к большой ели.

«О Предки, хоть бы она правда была там!» — молился про себя Тумун. Страшнее, чем «Агена потерялась в лесу» могло быть только «Агена потерялась в ночном лесу». До ночи оставалось совсем немного, а он всё бежал и продолжал себя накручивать. Ногу резко обожгло крапивой, место тут же неприятно зачесалось — потом вылезут волдыри, вот зараза! До ели оставалось ещё минут пять пути. Все дриады в округе уже спали, Солнце село, но он уже был в знакомой части леса.

Вот показалась старая стройная ель с необъятным стволом, крепкими толстыми ветками и тёмно — зелёными острыми иголками, которые отгоняли всяких проходимцев. Под тяжёлой еловой лапой на земле сидела Агена.

— Гена, ты здесь? — колдун перешёл на шаг, стараясь наступать аккуратно и не делать лишнего шума, — это я, Тумун, не пугайся только, ладно?

— Мун? — она произнесла его имя очень тихо, на грани слышимости, — А я здесь вот…

Он аккуратно отодвинул удивительно скрипучую ветку, садясь на землю рядом с ведьмой. Не слишком далеко, чтобы всё ещё её слышать, но и не слишком близко. Она смотрела в землю перед собой, пальцами перебирая бахрому накосника. Тумун окинул её тревожным взглядом — вроде целая и невредимая, только слегка растерянная.

— Я вижу, — он тоже заговорил тише, — сразу, как узнал, что ты пропала, помчался сюда.

— Я такая очевидная? — спросила она, подвинувшись чуть ближе. Становилось холоднее, ночь вступала в свои права и Луна медленно выкатывала свой сияющий серебром бок из-за горизонта.

— Нет, мне снова помогли.

Они сидели на сухой мягкой хвое, колдун прислонился спиной к дереву, откинув голову, Агена, всё также обнимая колени, пристроилась у него под боком. Первой нарушив недолгое молчание, она спросила:

— Знаешь, зачем я на ярмарку пошла?

— Я очень надеюсь, что цель была стоящей. Я без ног остался, пока бегал тебя искал.

— Хотела посмотреть на украшения, — она усмехнулась, — ужасно глупо, правда? Они же дорогие, чего зря ноги утомлять? Но очень хотелось…

— И как, посмотрела? — он спросил, прекрасно зная ответ.

— Нет. Я не дошла до этих лавок. Напугалась, там…

— Много людей, — закончил предложение за неё, — я знаю, Ген. Я сам там чуть не потерялся сегодня, зато смотри, что я для тебя нашёл.

Агена обернулась в момент, когда он полез в карман за свёртком, и они неловко стукнулись лбами, тут же засмеявшись.

— На, держи, я сражался с торговкой в тяжёлом бою за них, — Тумун протянул ей бумажный свёрток.

Она взяла его своими по-прежнему дрожащими руками — то ли от волнения, то ли от холода — и начала аккуратно разворачивать. В момент, когда в лунном свете блеснули камушки серёжек, она ахнула, едва