Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 1 - Александр Дмитриевич Григорьев

кнесь Михайло

во высокой да в новой в терем, —

50. Да нету тут веть его кнегины,

що кнегины да Катерины:

«Ушла моя да кнегина;

Не знаю, куды она да девалась,

Девалась кнегина да потерялась!»

55. Выходит на новы да сени.

Ему нянюшки да сказали:

«Твоя маменька да родима

она парну баенку да топила,

Огурьци́ она да нажыгала —

60. На утробу живо́ угольё ко кнегины клала,

Она младеня да вынимала;

Гробову колоду да тесала —

В гробову колоду да она клала,

Три обруця жалезны да наводила;

65. На Волынь-морё колоды (так) да вывозила!»

Как бросалсэ да кнесь Михайло

Он на задни да на повети,

Он веть сети да собираёт,

Он веть нёвод да сошиваёт,

70. На Волынь-морё да поежджаёт.

Перву тоньку да закидаёт, —

Гробову колоду младеня да увидаёт

До колен в воду да броса́лсе,

за гробову колоду да има́лсе.

75. Другу тоньку да закидаёт, —

гробову колоду кнегины да увидал же;

До грудей в воду бросалсе,

За гробову колоду да ималсе.

У его маменьки да родима

80. она по берешку да ходила,

Она по кру́тому да гуляла,

Руцьки к серьцю да прыжыма́ла:

«Ох-те мнециньки! Я да согрешила,

Три души я да погубила:

85. Перву душу да безымянну,

втору душу да безответну,

Третью душу да занапрасно!»

Как повёз да веть кнесь Михайло

Що кнегину да Катерину

90. ко Божьему да ко храму,

Он запел же да вечну паметь

Со малым да со младенём.

Родну матёнку да не допускают:

Белы руки у ей да свезали,

95. Резвы ноги у ей да сковали,

В тёмну в те́мницю да посадили.

Тут роскаеласе его мати:

«Погубила кнегину да напрасно,

99. безответну да занапрасно!»

179. Роман и его дочь Марья

Да Роман жону убил да в цисто полё схоронил.

Оста́лась его Ма́рьюшка ма́ненька,

Маненька да нидельня (так) она.

И стала наша Марья в зыбоцьки:

5. «Татонька, татонька! Где моя мамонька?» —

«Ушла твоя мамонька во три подгреба

Да во глубокия!..»

Стала наша Марьюшка из зыбоцьки,

Пошла наша Марьюшка во три погреба / во глубокия, —

10. Нету веть у Марьюшки ро́дной матёнки.

«Татонька, татонька! Где моя матёнка?» —

«Ушла наша матёнка ко Божьей церькви!»

Пошла наша Ма́рьюшка ти́тосьня (так)[393],

Титосьня да мала, зыбосьня,

15. Пошла наша Марьюшка ко Божье́й церькви́:

«Люди, вы люди, богомольцивы люди!

Не видали ле Романовой жоны?»

Сказали богомольци: «Не видали мы Романов[о]й жоны!

Нет, не видали, слыхо́м не слыха́ли!»

20. Пошла наша Марьюшка, заплакала.

Вышла наша Марьюшка на церьковноё крыльцё,

Облегласе наша Марьюшка о церковны перила́

И во цисто полё гледит.

Що во цистом-то поли ище три волка бежат,

25. И три волка бежат, и они на небо гледят.

Зговорила наша Марьюшка маненька (так):

«Волки, вы волки, серы волки!

Не видали ле Романовой жоны?»

Отвецяли ее (так) волки да серыя,

30. Остановилисе волки во цистом поли:

«Дитетко, дитетко Марьюшка!

Да Роман жону убил да в цисто полё схоронил,

В цисто полё схоронил да под межу повалил.

Твоя-та веть матёнка за волками идёт;

35. Позади она идёт да молоком ре́ку бе́лит,

Молоком реку белит, во слезах пути не видит,

Во слезах пути не видит да Марьюшку жале́т».

Пошла наша Марьюшка к татоньки:

«Татонька, татонька! Омманываш миня́:

40. Ты веть мамоньку убил да в цисто полё схоронил,

В цисто полё схоронил да под межу повалил!»

Татонька сказал: «У́ш ты Марьюшка, Марьюшка, / где услыхала?

Уш где услыхала, куго́ (так) увида́ла?»

Отвецяла ее́ Марьюшка ти́тосьня,

45. Титосьня да ма́ла, зыбосьня:

«Ище три волка бежат да они на небо гледят,

Я у волков спросила, мине волки сказали:

«Роман жону убил да в цисто полё схоронил,

В цисто полё схоронил да под межу повалил;

50. Моя-та веть матёнка молоком реку белит,

51. Молоком ре́ку белит, во слезах пути не видит — Марьюшку жалет».

180. Илья Муромец покупает коня, воюет с Полубелым, ловит и казнит Соловья-разбойника

Илья Муровиць да сын Ивановиць

За моря да за широкия,

За широкия да за глубокия

Он приходит же да ко родну отьцю,

5. Ко родну отьцю да всё ко батюшку.

«Уш ты батюшко да мой родитель же!

Уш ты дай мине́ динёк не мало же,

Ты не сто рублей да ты не тысецю —

Мне купить коня да коня серого,

10. Коня серого да коня доброго:

Мне купить коня да слугу верную,

Слугу верную да неизменную;

Мне купить на коня седло доброё,

Седло доброё да седло медноё».

15. Ему дал отець да отець сто рублей.

Попросил отьця да ище тысицю:

«Мне купить коня — да коня доброго,

Коня доброго да коня верного!»

И дал отець да ему тысецю:

20. «Ты купи коня — да коня доброго,

Коня доброго да ко́ня серого!»

«Я пошол молодець да Илья Муровець,

Илья Муровиць да сын Ивановиць!» —

Он пошол Илья да всё ко конюхам,

25. Он ко конюхам да ко добрым коням:

«Отворите-ко мне да конюшенку,

Покажите-тко да ко́ней добрых же!»

Отмыкают же да ему конюхи

И заводят Илью да во конюшенку,

30. Показывают да коней добрых же.

Илья Муровиць да сын Ивановиць

Посмотрел коней да коней вороных, —

Всё не глянутсе да кони вороны:

Кони вороны да не смирёны же.

35. Стоит же конь да за семи замкам,

За семи замкам да за семи яслям;