Артания - Юрий Никитин

– У меня? – оскорбился Вяземайт. – Это брызгииз реки!

– Там реки не было.

– Тогда дождь! Капли дождя.

– Да, – согласился Аснерд, ибо Вяземайт, которомунельзя терять головы и яриться, на то он волхв, начал повышать голос, –это просто капли дождя.

Дважды встречали пастухов, часто видели табунщиков. Степьдрожала и прогибалась, как молодой лед, под тяжестью этого чудовища в несколькотысяч голов, облачко пыли вздымалось следом, даже если табун несся по густойвысокой траве: передние кони мяли и ломали стебли, следующие вбивали в землю,взрыхляли ее копытами, а потом измельчали так в бешеном беге, что онапревращалась в перепаханное поле.

За сутки до Арсы их догнал Антланец с тремя сыновьями. Конипод ними были подобны змеям: с гибкими шеями, блестящие, под тонкой кожейперекатывались тугие мышцы, широкогрудые, с сильными мускулистыми ногами.

Наконец вдали показались стены Арсы, такие родные и такиекрохотные в сравнении со стенами Куябы. На воротах закричали было радостно,умолкли, навстречу высыпали вооруженные люди. Антланца и его могучих сыновейрассматривали придирчиво, с недоверием.

Антланец привстал в стременах, на огромном лице расплывалосьвеселье.

– Так-то встречаете родню? – грянул он громовымголосом. – Разве по мне не видно?

Из-за встречающих артан выехал на коне Нагайка, самыймладший сын Антланца.

– Я им все рассказал! – крикнул он ломкимголосом. – Предупредил!.. Не поверили, дурачье.

Придон утихомирил разгоряченного коня, в распахнутые воротавъехали с Антланцем стремя в стремя, сзади Аснерд и Вяземайт, а потом ужемогучие горные витязи.

Народ орал, из домов выбегали мужчины и женщины. Кто-тобыстро осмотрел их отряд, крикнул:

– А где же этот… как его… имя такое чудное… Конст?Придон смолчал, ответил за спиной Аснерд:

– Конст погиб, как должен погибать мужчина.

– За други своя, – прошептал Придон. Он ощутил,что его расслышали, но все же повторил громче: – За други своя… Всем бы нам такв свой смертный час не дрогнуть.

Он стиснул зубы, некоторое время ехал молча, перед глазамивстала страшная картина гибели друга. Народ притих, только все новые набегали сликующими воплями. Придон чувствовал, что не сводят глаз с рукояти меча.

У тцарского дворца он соскочил на землю, коня тут жеподхватили под уздцы и увели. Аснерд и Вяземайт слезли медленно, важно,сознавая, что на них сейчас смотрят, оценивают, ибо герои всегда возвращаютсядругими, чем отправляются в поход.

– Да, – сказал Аснерд. – Придон добыл уже ирукоять!.. Теперь у него волшебные ножны и рукоять. Об этом герои могли толькомечтать.

– Герои всех стран, – добавил Вяземайт, возвысивголос. – Но добыл – артанин!

Толпа росла, всех окружили таким плотным кольцом, чтоприходилось протискиваться почти силой. Со всех сторон вопили ликующе,требовали показать меч, поднять над головой, чтобы видели все, да повыше…

Антланец посматривал по сторонам с удовольствием, на медвежьейхаре проступила сдержанная улыбка. Но он же первый насторожился, привстал встременах, а рука потянулась к мечу.

Между домов, пугая народ, в их сторону мчался огромныйчерный жеребец с развевающейся гривой. Впереди жеребца стелился над землейкрупный черный волк, Придон не сразу разглядел припавшего к конской шеемальчишку: развевающаяся грива укрывала ему голову и плечи.

Жеребец, без седла и узды, остановился резко, присев на зад,копыта пропахали в земле борозды. Жуткие красные, как полыхающие угли, глаза сдикой злобой уставились на людей. Дрожь пробежала по телу Придона, он поспешнонапомнил себе, что этот жеребец всегда так смотрит, его и кормят горящимиуглями, ведь это не просто жеребец…

Ютлан соскочил, подбежал, Придон тоже слез на землю,обнялись. Под пальцами Придона плечи мальчишки оставались все такими же худымии угловатыми, но за это лето там начали нарастать мышцы, а тонкие косточкивроде бы стали шире. Только в глазах прежнее дикое пламя во всю глазницу.

– Как мне тебя не хватало, – шепнул Ютлан.

– Я здесь, – ответил Придон тоже шепотом. –Ты чего, брат?.. Тебя любит Скилл, тебя любит Блестка.

– Блестка – да, – ответил Ютлан тихо. – Хотя,наверное, просто боится и жалеет…

– Скилл тоже любит, – заверил Придон. –Только наш старший брат не выказывает, это ж не по-мужски… Ох, отпусти меня, ато твои… наши братья меня в клочья!

Ютлан наконец улыбнулся, выпустил Придона из кольца своихтонких рук. Волк присел у его ног слева и внимательно наблюдал за Придономгорящими красными глазами. Конь грозно сопел и нависал над плечом Придонаогромной головой, приподнимал верхнюю губу, показывая совсем не лошадиныеклыки. У них у всех троих в глазах бушевало пламя, Придон снова ощутил знакомыйхолодок по коже.

– Покажи, – попросил Ютлан.

Придон вытащил из ножен рукоять. Обломок дивного меча сразуже вспыхнул оранжевым огнем. Ютлан расширенными глазами смотрел на это чудо,Придон с облегчением увидел, как жестокое красное пламя в глазах началоугасать, и через минуту Ютлан ничем не отличался от обыкновенного подростка.Только в глазах его пса и его коня пламя стало ярче, шерсть на холке пса всталадыбом, он предостерегающе зарычал, а конь фыркнул и ударил в землю копытом.

– Я чувствую в нем силу, – прошептал Ютлан. –Брат, ты… необыкновенный!

– Да ладно тебе, – возразил Придон с неловкостью.Он сунул обломок в ножны, обнял Ютлана за плечи. – Пойдем в дом. Скиллдома?

– Нет, – ответил Ютлан, и Придон понял, где и скем Скилл. – Зато Блестка должна быть…

Издали послышался счастливый визг. Народ расступился, отдворца неслась, почти не касаясь ногами земли, Блестка. Придон подхватил ее наруки, она не размыкала рук на его шее, он понес ее, счастливо повизгивающую, вдом.

Еще до пира явился Олекса, сильно исхудавший,прихрамывающий, с жуткими шрамами на груди и животе. Один шрам страшнопересекает щеку от скулы до подбородка, но в глазах жизнь, а когда обнялПридона, в руках ощутилась прежняя сила.

– Ты все-таки добыл…

– Это мы добыли, – возразил Придон. – Ты шелсо мной!

– Только за ножнами, – возразил Олекса.

– Нет, – отрезал Придон. – Ты и Тур все времярядом. И тогда, и в горах… Когда пойду за лезвием, будете со мной оба.

Они обнялись снова, Придон ощутил, как защипало глаза,подумал с испугом, что с ним происходит что-то странное, слишком уж истончиласьскорлупа сердца, любое дуновение ветра вызывает слезы. Это плохо, это непо-артански. Вообще не по-мужски.

– Здесь многое произошло, – сказал Олекса. Онотстранился, прямо посмотрел Придону в глаза. – Стряслась беда, Придон…Тхор поднял мятеж, к нему присоединились северные племена. Хотели отделиться…Горицвет бросился туда с малым войском, спешил не дать разгореться пожару. Онсумел погасить, но…