Артания - Юрий Никитин

Придон спросил тревожно:

– Что с ним?

– Он погасил ценой своей жизни. Тхор убит, его сторонникирассеяны, Артания едина, как и прежде. Но Горицвет получил три стрелы в спину.Вчера его привезли, сегодня тризна, Скилл распорядился насыпать курган, кактцару-герою. Он сильно опечален, хотя, как ты знаешь, артане не должны жалетьпогибших, ибо те уходят в небесный дворец, где пируют за одним столом с богами.

– А что сам Скилл?

– Принял тцарскую власть, – сообщил Олекса. –Так что, Придон, будь готов, что Аснерд и Вяземайт останутся. Скилл мудр не погодам, но ему нужна помощь. Тцарская власть свалилась на его плечи… очень ужвнезапно.

– Скилл сможет, – горячо сказал Придон. –Скилл все сможет!

Черево первые два дня лежал пластом, бешеная скачка даласьтяжело, но, едва оклемавшись, заторопился домой. Антланец, уже обжившись средирадушной родни, от щедрот выделил ему коня, Черево тут же отбыл в Куябу.

Наконец прибыл Скилл. Еще в дороге узнал, что его несчастныйбрат сумел проникнуть в твердыню горных дэвов, разнес ее всю, дэвов истребил, аиз обломков извлек драгоценную рукоять меча Хорса. О нем говорили с восторгом,пересказывали его подвиги.

Шел пир, когда Скилл вошел в зал, там крики, песни, щедроезастолье, все заняты собой, но Придон, словно и здесь, как в пустыне, сразу жеощутил изменение, резко обернулся и увидел открывающиеся двери.

Скилл с тревогой и жалостью смотрел на брата. До первойзлосчастной поездки в Куявию это был веселый парень с открытым и чистым лицом.Он старался выглядеть суровым, сдвигал брови и принимал надменный вид, но всевидели, что это чистый и добрый юноша, стремящийся быть лучшим во всем, как иположено юности. Сейчас же из-за стола поднялся в самом деле суровый и жестокийвоин. Шрамы на лице и на теле не исчезли, но потускнели, пахнуло железом икровью, гарью пожаров, а в ушах предостерегающе прозвучал звон клинков.

– Скилл, брат мой!

– Придон!

Они обнялись, Скилл с удивлением чувствовал под своимипальцами упругость дерева, чуть ли не металла. Он встряхнул брата за плечи,снова ощупал его мышцы. Впечатление было такое, что он сжимает ствол дуба, аСкилл помнил, что под его пальцами любое дерево дает сок.

– Ты крепок, – только и сказал Скилл. – Что стобой случилось, Придон?

– Ты знаешь, – ответил Придон, – ты всезнаешь, брат.

– Знаю, – ответил Скилл негромко. – И… немогу ничего сказать.

– Почему? Ты же мудрый, брат! Скилл покачал головой.

– В таких делах нет мудрых. Даже боги совершаютбезумства.

Придон спросил настойчиво:

– Но как поступить? Как поступить разумно?

– Как бы ты ни поступил, – ответил Скилл, –все будет неверно.

Он обхватил его за плечи и повел обратно за стол. Гулякивскакивали, заметив Скилла, выкрикивали здравицу молодому тцару. Скилл улыбалсяи кланялся, но в глазах старшего брата Придон видел пугающую тоску.

Из-за стола поднялся могучий воин, жестокое суровое лицо вжутких шрамах, толстая шея и плечи, как горы, но глаза смотрели дружелюбно.

– Мой военачальник Печегд, – назвал егоСкилл. – Он напросился со мной, чтобы пожать тебе руку. Ты стал именит,Придон!.. А это – Фриз, он водил отряды на Куявию, когда мы с тобой еще подстолом кувыркались. Он тоже прибыл со мной, чтобы…

Высокий, худощавый и по возрасту под стать Аснерду, мужчинарывком протянул Придону руку. Ладонь показалась выкованной из железа, но пожалпальцы осторожно, в глазах было расположение.

– Ты герой, Придон, – сказал Фриз. Голос его былрезкий, звучный. – Ты даже в наше мирное… тьфу!., время показываешь, чтогерои всегда могут свершать подвиги, сражать дэвов и драконов, очищать мир отнечисти. Ты пример для тех, что начинает засыпать на скаку!

Скилл похлопывал Придона по спине и плечам, повел вдольстола, гуляки серьезнели, поднимались, смотрели в глаза и крепко пожимали руку,а он, смущенный и растерянный, краснел, лепетал что-то, ибо со Скиллом прибылив самом деле великие полководцы, чьи имена наводили ужас на земли Куявии, на прибрежнуюполосу Вантита, чьи боевые отряды пересекали море и воевали неведомые страны.

– Прий, – называл Скилл, – Волог… Ну кактебе? Гордись, брат, тебя заметили… и не просто заметили!.. Ты уже среди геров.Ну, теперь пойдем, пойдем за стол!

Придон сказал тихонько:

– Аснерд и Вяземайт, как я слышал, разгребают конюш-ни,что остались от прошлых тцаров? Брат, дай мне самых лучших коней! Я полечу вКуявию.

– Завтра на рассвете, – ответил Скилл тихо. –Я понимаю твое нетерпение, Придон. Ты не поверишь, но я… понимаю. Ладно, иди застол, улыбайся! Держи лицо, брат мой.

За столом он просидел до полуночи, а когда песни загремелинад всеми столами, мужчины пустились в пляс, он потихоньку встал, в голове и втеле все еще слабость, ноги как будто сами вынесли в прохладную артанскую ночь.

Дворец артанских правителей ярко освещен, даже во дворе иперед дворцом полыхает смола в бочках, доносятся слабые песни, даже звоноружия.

Под сапогами сперва похрустывала галька, затем зашелестелатрава. Он опомнился, когда по обе стороны медленно поплыли белые могильныекамни. Острая тоска сжала сердце с неожиданной силой. Под этим камнем лежитотважный Тавтандил, он был ранен в грудь и горло, но его сумели привезти вродное кочевье… А вот дальше веселый и всегда беспечный Агларц, погиб впредпоследнем набеге. Его привезли, засыпанного золотом и драгоценными камнями,что взяли в захваченной сокровищнице. Вдруг почудилась песня Жукоглаза, тотлюбил на привалах петь и плясать. Он погиб, когда возвращались из похода, когдасняли доспехи, ехали беспечные, веселые, уже мысленно пировали и хвастались запраздничным столом тцара. Стрела, неумело пущенная рукой подростка, попала емув горло. Он умирал долго, мучительно, волхвы спасти не сумели…

И Жукоглаз больше никогда не споет. И никто из павших героевне промолвит слова. Здесь всегда тишина. Могильная тишина. Кладбище молчаливоразрастается, разрастается… Когда-то в этом городе мертвых поселиться придетсяи ему…

Белые могильные камни тянулись и тянулись, он нагибался,трогал некоторые кончиками пальцев. Казалось, что слышит молчаливый ответпавших друзей.

Дошел до конца, тоска в груди стала еще глубже. Но нет здеськамней с именами Кизлица, Орнатиса, Кмица, хотя понятно, что они давным-давнопогибли. Но где, в каких землях?

На миг почудился веселый голос Устина, быстрые шаги Кимира,даже песня Евлаха.

И нет здесь камней с именами Велигрозда, Панаса, Даниты, онитоже остались в чужой земле. А где погиб доблестный Чернотал, их дальнийродственник, соперник и союзник? Слава о нем катилась впереди него, но нетбелой плиты с треугольным знаком летящей птицы.