Кровавый рассвет - Святослав Купчик

– Ну, раз стыдишься, значит что-то человеческого в тебе осталось. Ты сам так говорил.

– Так-то оно так. Я назначил встречу этой даме на балу, теперь я в ожидании, придет ли она, или просто пустит меня по ветру.

– Я думаю, что ты ее обязательно очаруешь, папа. Я буду только рад, если ты действительно встретишь достойную даму.

– Спасибо, Гриша. – Отец будто расцвел, засиял весь.

Я отодвинул шторку и стал смотреть в окно, на звезды. Прекрасная была ночь, теплая. Я обрадовался за отца, он смог дать себе еще один шанс, я понадеялся, что он встретит свою даму.

Приехав к дому графа, мы с отцом заметили очень много людей. Казалось, будто вся округа собралась здесь. Мы тут же разделились. Я пошел искать Двинских, он пошел к старым статным аристократам. В этом огромном стаде напыщенных овец было очень тяжело передвигаться. Я случайно зацепил какую-то женщину. Она споткнулась и стала падать. Развернувшись, я сразу подставил руку и поймал ее. На мгновение наши взгляды пересеклись. Я увидел прекрасные глаза, напоминавшие мне два кусочка ночного неба. Черные волосы прекрасно сочетались с темным платьем.

– Прошу прощения, я не нарочно, простите, – стал извиняться я в спешке.

– Никаких проблем, здесь действительно слишком много людей, Григорий.

– Вы знаете мое имя? —Смущенно спросил я.

– Мне кажется, каждый из присутствующих знает вас, может быть лично не знаком, но знает.

– Ох, спешу вас огорчить, я не такая яркая фигура, как вам кажется.

– Да что вы? Однако же я, не зная в лицо, узнала вас.

– Ладно-ладно. Благодарю. Но позвольте назвать себя.

– Екатерина Бурская, будем знакомы, – улыбнулась она, сделав приветствующий жест, как будто после танца. В этот момент я понял, что отныне я ненавижу тесноту. Из-за того, что я толкнул Екатерину и познакомился с ней сейчас, я рискую не увидеть Анну.

– Так вы, получается, дочь той самой княгини Бурской?

– Именно. Откровенно говоря, не люблю, когда люди знакомятся со мной и сразу начинают говорить о моей матери. Неужели я не человек? Неужели я не Екатерина, а именно дочь княгини, – начала бунтовать девушка, глядя в мои глаза.

– Не заводитесь, Екатерина, будьте спокойны. Я из тех людей, кто смотрит в глаза, а не на внешнюю красоту, – улыбнулся я.

– Почему именно глаза?

– В них отражается душа, Екатерина.

– Это похвально, Григорий. Но как же? Неужели вы сможете относиться к слуге как к какому-нибудь графу? Или наоборот, сможете обращаться с графом, как со слугой? – Она спрашивала, не отводя от меня своих широко раскрытых черных глаз.

– Это довольно неоднозначные вопросы. Я всегда с уважением относился к слугам, больше смотрел на моральные качества. А вот среди высоких чинов, в основном, их не было.

– Чего не было?

– Чтоб вы поняли, скажем, так, человечности.

– Интересно, – она задумалась.

Мне нравились ее глаза. Я смотрел на нее, и было ощущение, будто на меня смотрит звездное небо.

– Григорий, вот, по-вашему, а что такое человечность?

– Позвольте, к чему вы ведете?

– Ни к чему. Просто вы сейчас стоите передо мной и рассказываете про человечность, а я наслышана о том, что вы заядлый дуэлянт и даже убивали людей.

– Екатерина, в моем понимании слово «человечность» – это не положительное отношение ко всем и всему. Человечность исказилась. Сейчас люди не делают благих дел, вокруг одни только грешники. Человек – это гадкое, подлое существо, которое всю жизнь только и делает, что пытается удовлетворить себя. И ладно бы еще, если б человек удовлетворял себя без помощи лжи, предательства и жадности. Но люди сейчас ведь хуже крыс. Поэтому, лично для меня, человечность уже не несет в себе положительный смысл.

– Вы меня путаете, Григорий.

– Я к тому, что как раз-таки во мне человечность присутствует, потому что все то, что когда-то было бесчеловечно, сейчас в порядке вещей.

– Интересно, – протянула она кокетливо.

– Это не интересно, а противно. Вот бы это все закончилось. – Меня подкосило, показалось, что это все сказал не я. Странное чувство.

– Интересный вы человек, Григорий. Кстати, почему вы так на меня смотрите? – Задала она вопрос, стреляя взглядом в мою душу. Мне показалось, будто она задала этот вопрос, потому что боялась, что я спрошу об этом первым.

– Ваши глаза напоминают мне ночное небо. Я всегда люблю смотреть по ночам на небо. Я думаю, что в этом причина.

– Правда? Премного благодарна, Григорий.

– Мне интересно, почему вы смотрите так в меня, и зачем же произносите так часто мое имя? Вы допытываете меня?

– Ах, Григорий, неужели непонятно? – Усмехнулась Екатерина, и в этот момент я насторожился.

– Не уверен, что понимаю вас. – Волнение во мне нарастало.

– Это обыкновенная вежливость, Григорий, – засмеялась она.

– Ах, Боже! – Я тоже стал смеяться.

– Вы будто чем-то напуганы.

– Нет, Екатерина, вам показалось, – продолжая улыбаться, ответил я.

– Что ж, не важно, мне нужно отлучиться, Григорий, вон к тем уважаемым господам. – Она чуть вытянула шею и взглядом указала мне на каких-то людей.

– Понимаю, мне тоже нужно кое-с-кем встретиться.

– Удачного вам вечера! – Она одарила меня кокетливым взглядом и ушла.

Я обрадовался тому, что сумел сбежать. Схватив бокал, я бросился на поиски Анну, которая должна была уже быть на одном из балконов со своим поклонником. «Главное: не встретить теперь Лизу, а то я точно подведу Аннушку», – подумал я и мельком увидел Елизавету, стоящую на другом конце огромного зала. Она была в белоснежном платье, как всегда полна света и красоты. Я ни разу не видел Лизу не в белом. Благо, она меня пока что не увидела.

Я встал в проходе одного из балконов и вот, удача! Я сразу увидел Анну, стоящую возле перил. Ее бордовое платье, всегда собранные темные волосы, изящная фигура, – все это заставляло мое сердце биться чаще. Я решил не подходить пока что к ней, дабы не спугнуть человека, писавшего ей письмо. Я встал за красную штору, чтобы меня не заметили. Анна смотрела на небо и о чем-то думала, свет луны озарял очертания ее лица. О, как же она прекрасна! Я сойду с ума от этой красоты, и буду не против.

Простояв пару минут, я заметил темную фигуру, подошедшую к Анне. Я не мог разглядеть этого человека. Его походка, его стойка показались мне до боли знакомыми. И в этот момент я обомлел. Голова моя пошла кругом. Я узнал этого человека.

Я никак не мог в это поверить. Внутри все стало метаться, вся смута в голове закрутилась с новой силой, с новой