Не мяукайте с неизвестными - Наталья Александрова

– Ах, муж…

Этой многозначительностью она хотела дать понять нахальному красавцу, что очень даже в курсе, какой он муж и почему Вера поспешно покинула родной город и, кстати, не оставила ему адрес.

Но незнакомец не стал вдаваться в такие психологические нюансы и просто спросил:

– А вы не знаете, когда она вернется? Я ей звоню, звоню, но ее, наверное, нет дома.

– Наверное, – холодно согласилась Надежда.

Она хотела наконец попасть к себе домой, но не собиралась открывать дверь в присутствии незнакомца. Пусть даже он теперь не совсем незнакомец, но тем не менее.

– И когда она вернется, я не знаю! – отчеканила Надежда Николаевна, поскольку Верин муж (или кто он там на самом деле) все еще ждал ответа.

– Жаль, – на этот раз он улыбнулся печально, но эта улыбка была еще привлекательнее прежней.

Надежда поняла, что никакого ножа у него нет, он ему просто не нужен. Его улыбки – вот настоящее оружие массового поражения женщин любого возраста и социального положения.

– Жаль, – повторил мужчина и шагнул навстречу Надежде. – А можно вас попросить…

«Можно, все что угодно!» – чуть было не выпалила она.

Надежда Николаевна Лебедева с трудом удержала эти слова и строго напомнила самой себе (беззвучно, разумеется), что она серьезная, основательная женщина средних лет, что она замужем и мужа своего очень любит, а этот провинциальный ловелас – тот еще тип, и с ним нужно держать ухо востро.

– О чем именно? – спросила она холодновато.

– Да, в общем, это сущая ерунда… Когда Вера вернется, передайте ей, пожалуйста, эту записку.

Он достал из кармана ручку и блокнот, нацарапал на листке несколько слов и передал этот листок Надежде. Перехватив ее недоверчивый взгляд, снова улыбнулся и пояснил:

– Я просто пишу ей, что приехал, и сообщаю номер мобильного, по которому со мной можно связаться.

– Ладно, – смилостивилась Надежда, – подсуну под дверь ее квартиры. К нам в тамбур посторонние не заходят, так что она непременно найдет записку, когда вернется.

Верин муж, видимо, вполне уловил подтекст этой фразы. Он поблагодарил Надежду, одарил ее на прощание еще одной улыбкой из своего смертоносного арсенала и уехал на лифте.

А она открыла дверь тамбура, немного отдышалась, чтобы отойти от всех этих улыбок, протолкнула записку под дверь соседской квартиры и наконец вошла в свою собственную.

Бейсик встретил ее возмущенным мяуканьем: где, мол, ты шляешься вместо того, чтобы лелеять и баловать своего единственного и неповторимого кота?

– Бейсик, отвяжись! – грубо проговорила Надежда. – Не до тебя, честное слово.

Кот фыркнул и ушел на кухню, всем своим видом показывая, что вечером наябедничает Сан Санычу на его невежливую и невнимательную жену, которая совершенно манкирует своими обязанностями.

– И пожалуйста! – отмахнулась от него Надежда Николаевна.

Ее сейчас интересовало совершенно другое.

Она в третий раз подметала абсолютно чистый пол в прихожей, вытирала давно вытертую пыль и делала еще тысячу ненужных дел, только бы оставаться поблизости от входной двери.

И еще она все время прислушивалась к звукам, доносящимся с лестничной площадки и из тамбура.

Кот некоторое время обижался, но потом его заинтриговало поведение хозяйки, и он явился в прихожую мириться. Надежда и на этот раз никак на него не отреагировала, проще говоря, отфутболила, да еще ни за что ни про что шлепнула пыльной тряпкой, чтобы не крутился под ногами.

Кот после такого почувствовал себя оскорбленным до глубины своей тонкой и чувствительной души и окончательно удалился на шкаф, чтобы не слезать оттуда до прихода хозяина.

Но Надежда этого просто не заметила.

Наконец ее терпение было вознаграждено: раздался приглушенный звук подъехавшего лифта, дальше хлопнула дверь тамбура и лязгнули замки соседней квартиры.

Именно той квартиры, где обитала таинственная молодая женщина, которую Надежда все никак не могла привыкнуть называть Верой.

Соседская дверь захлопнулась.

И тут Надежда Николаевна повела себя, прямо скажем, недостойно.

Она вооружилась шваброй и совком и вышла в тамбур, делая вид, что собирается там подмести.

И, разумеется, немедленно оказалась у соседской двери и прижалась к ней ухом.

Она не думала о том, как выглядит со стороны. Не думала, что будет, если соседка сейчас откроет дверь. Или придет с работы кто-нибудь еще из соседей. Она вся обратилась в слух.

И почти сразу услышала, что соседка с кем-то разговаривает.

Поскольку голос был слышен только один, нетрудно было догадаться, что говорит она по телефону.

К счастью для Надежды, разговаривала она в прихожей, недалеко от двери, так что слышно было неплохо.

– Да, это я, – проговорила женщина приглушенным голосом.

На какое-то время она замолчала, видимо, слушала ответ. Потом снова заговорила – вроде бы оправдываясь, но при этом раздраженно.

– Да, я знаю, вы велели не звонить по этому телефону, он для экстренных случаев. Так вот сейчас как раз такой случай! Он сюда приходил, да-да, именно он!.. Нет, он меня не застал, но оставил мне записку.

Женщина прервалась, затем выпалила:

– И что мне делать? Что, если он вернется?

Она снова замолчала. Надежда вся превратилась в слух.

– Текст записки? Сейчас прочту.

За дверью зашуршала бумага, и снова раздался голос:

– «Я приехал и очень хочу тебя увидеть. Понимаю, что ты чувствуешь, но ты должна дать мне еще шанс. Мой телефон такой-то. Непременно позвони! Твой В.». И что мне теперь делать?

Женщина за дверью снова замолчала, на этот раз надолго. Потом громко продиктовала цифры номера, который был в записке. Затем она швырнула телефонную трубку и что-то раздраженно пробормотала. За дверью раздались шаги.

Надежду словно ветром сдуло. Она подхватила швабру с совком и улепетнула в свою квартиру.

Бейсик встретил ее в прихожей с самым неодобрительным видом. Его глаза выражали осуждение.

– Вот только не надо этого! – сказала ему Надежда, запирая входную дверь. – Я не хуже тебя знаю, что подслушивать некрасиво. Но бывают обстоятельства, когда приличия отступают на второй план. Или даже на третий. Ты бы лучше вообще молчал, потому что все случилось из-за твоего хулиганства!

Бейсик примирительно мяукнул, тем самым давая понять, что готов к мирным переговорам и теперь только от нее зависит их благополучное завершение.

Надежда решила, что парочка холодных котлет будет достаточной компенсацией его моральных и физических страданий.