Зомби-Киев - Петр Семилетов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 90
Перейти на страницу:
дня. Трубочист подъехал на сороковом троллейбусе к подножию Протасова яра, когда Веста и Лена уже стояли на остановке и успели даже сходить чуть дальше и пофоткать Докучаевский переулок — россыпь частных домиков вдоль узкой дороги в овраге, что упирался в свалку. Трубочист сошел с троллейбуса, подобный какому-нибудь туристу на Гавайях — яркая тенниска, на голове панами. Он казался себе Джонни Деппом в роли того наркомана из фильма «Страх и ненависть в Лас-Вегасе».

Но кроме этой городской одежды, была у него в рюкзаке и другая, в какой не стыдно лезть под землю. Слухи о неких подземельях в окрестностях старого здания Института бактериологии годами распространялись в диггерской среде, но никто не понимал, как туда попасть, ведь дом стоял на частной территории и доступа туда не было.

И вот недавно Трубочист принимал участие в протестной акции против застройки Протасова яра, и по пути обратно, минуя голый травянистый склон горнолыжного спуска, над которым торчали корпуса Клинического городка, высмотрел в примыкающей, покрывавшей берег яра темной роще дренажный колодец. Он свернул туда и ломиком, который всегда носил с собой, поддел люк. Наверняка дренажка соединена с ручьем Протасов яр.

Вниз круглой бетонной шахты вели скобами ступени. Трубочист посветил туда фонариком. Метров пятнадцать — оценил. Сооружение как-то не вязалось с обычной системой дренирования склонов.

Трубочист быстро огляделся, спрятал рюкзак в кусты и спустился. Его удивило, что скобы не ржавые, как обычно бывает, а чистые и гладкие, будто ими ежедневно пользуются.

Внизу был круглый же в сечении ход, большая бетонная труба, где он смог стоять в полный рост. Она уходила примерно на восток. К институту бактериологии — понял Трубочист. Мощности фонарика хватило недалеко, конца тоннеля видно не было, там просто сгущалась тьма.

Поборов в себе сильное желание двигаться дальше, Трубочист вскарабкался на поверхность, надел рюкзак и поставил люк на место.

В Киеве осталось не так уж много неисследованных подземных объектов, если не считать древних пещер в труднодоступных склонах, где не лазал никто, кроме совсем безбашенных краеведов. Поэтому находку свою Трубочист придержал, и теперь решил блеснуть первопроходцем, пригласив разделить открытие вместе с ним двух диггерш. Итогом должен был стать не письменный отчет с фотографиями, а видеозапись.

И вот они встретились на остановке. Вдоль нее тянулась, подпирая правый берег Протасова яра, каменная стенка, сплошь изрисованная граффити. На горке, в зелени виднелись старенькие частные домики, выстроившись по улочке.

Сам яр, некогда дикий и изрытый глинищами кирпичных заводов, теперь тоже был широкой улицей, постепенно набиравшей высоту между склонами, частью заросшими, частью уже застроенными. С одной стороны плавно начиналась Батыева гора, с другой, там где Клинический городок — кладбищенская Байкова гора, тут, в низовьях яра более крутая. Из-за темных кленов на ней выглядывал корпус цвета плесени.

Диггеры вернулись немного, к зебре, перешли к Байковой горе, и стали подниматься по тротуару Протасова яра.

— Меня Паша сегодня звал в Клов, — сказала Лена, — Но сколько можно, он уже весь вдоль и поперек исхожен.

Веста знала, что Лена врет, потому что Лена была в Клове только несколько раз и то доходила максимум до развилки за Дворцом спорта, где в коллектор Клова вливается ручей Крещатик.

Трубочист указал на шоссе и открыл Америку:

— Тут тоже спрятан ручей, коллектор пещера Светлого песка. Если быстро справимся, можем и туда втулиться. Он проходится за нефиг делать, только сначала высота там метра под два, потом надо пригибаться, уже ниже роста.

— Способствует приобретению сутулости, — сказала Веста. Ее подзуживало уличить во лжи и Трубочиста, потому что в коллекторе ручья Протасова яра после хождения в согбенном, яко монах, состоянии надо двигаться на корточках или ползти, из-за поднятия поверхности хода от песчаных намывов. Веста лазала там в прошлом году, проклиная всё на свете.

— А с кем Паша пошел? — спросила она.

— С Иваниловым и еще девушкой одной. Не из АКИСа.

— А Паша всё одержим мыслью найти проход под Марьинский?

— Да, потому он туда и ходит.

Подпорная стена в граффити на противоположной стороне закончилась, уступив место новому ЖК и уходящему вглубь зеленых садов Докучаевскому переулку, выше за которым по Протасову продолжалась покрытая деревьями гора.

— На северном склоне, — припомнила Веста, — Археологи раскопали какую-то древнюю пещеру.

— Да, про нее Гойзман рассказывал. Он ее сам вроде раскапывал.

— Тоже, можно поискать. Но не сегодня.

А они топали вдоль склона южного, подрытого коробами автомастерских. Свернули к травяному языку лыжной трассы, а от нее, у канатной дороги, к чащобе. От искомого колодца дренажки продвинулись чуть дальше, где дружно надели костюмы химзащиты. Мало ли что? Больше века наверху работает институт бактериологии, кто знает какие там происходили утечки и как устроена тамошняя канализация, а особенно как она была устроена во время основания?

Воздух даже в тени был жаркий, и влажный от ночного дождя. Вечером дождь, ночью дождь. Днем по прогнозу солнечно, плюс тридцать шесть.

Только когда начали спускаться в шахту, с каждым шагом вниз становилось холоднее, наконец на самом дне при выдохе шел даже пар.

— По ходу, — сказала Веста, — Тут кто-то как на работу ходит, ступени чистые.

— Да, намоленное место, — ответил Трубочист.

Звуки уходили глухим эхом в круглый коридор, что заканчивался невесть где.

Уничтожая темноту впереди тремя мощными ручными фонарями и тремя же налобными, они пошли вперед. Трубочист снимал видео на смартфон.

— Ни крыс. Ни воды. Что это за дренажка такая? — спросила Лена.

— Я вот сам не понимаю, — Трубочист остановился и постучал костяшкой пальца о стену.

— Сколько мы уже прошли? — Веста посветила фонарем назад.

— Черт знает. Метров пятьдесят. О, впереди кажись поворот.

Потоки света упёрлись в изгиб тоннеля.

— Слышите? — насторожилась Веста.

— Что?

Из-за поворота время от времени доносился тихий короткий писк, было в нем что-то хриплое и электронное.

— Гасим фонари, быстро! — зашипел Трубочист.

Так и сделали.

Оказалось, что вместе с писком оттуда исходило слабое мерцанием. Мерцание — темнота. Мерцание — темнота.

Все стояли и ждали. Ничего не происходило. Веста, на полусогнутых ногах, подкралась к повороту и заглянула за угол. Зажигалась и гасла белая точка.

Веста включила фонарь.

— Эй, а давайте сюда! — позвала она остальных. Те подошли.

— Опа, дверь, — сказал Трубочист.

— Смотрите, — Веста провела рукой у панели справа, это там мигал огонек, — Сенсор отпечатков пальцев, а это наверное камера для сканирования радужки. Вот еще щель какая-то, типа чтоб карту всовывать.

— Это что-то секретное, — догадался Трубочист важно, — Что-то мне не хочется тут оставаться.

— Да, лезем назад, — согласилась Веста.

Они уже

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 19 ... 90
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?