Наемница из клана Прайд - Екатерина Севастьянова

Моргнув пару раз, я разлепила глаза и увидела мельтешащие в тумане тела. Все куда-то бежали. Видимо, спасались бегством.

Морщась от боли, попыталась встать, но тщетно. Головой я приложилась основательно. Надеюсь, хоть хребет себе не сломала…

В памяти раз за разом проигрывался момент кровавого взрыва. Саарга просто лопнул изнутри, как мыльный пузырь или сосуд с бомбой… но не от рун кай-таши, ведь дворец все еще цел, как и его жители, саарга взорвало что-то другое. Та темная магия, что убила до этого советника и ашкара. Та темная магия, что с минуты на минуту убьет и меня тоже.

Эта мысль придала сил и отрезвила.

Умирать я не планировала, а потому кое-как перевернулась, встала на четвереньки (ноги были босыми, туфли сорвало с меня во время падения) и, опираясь на стену, осторожненько поднялась. Перед глазами по-прежнему стоял туман, не позволяющий рассмотреть ничего, кроме размытого очертания силуэтов, бегущих из зала. Постояв секунду, переводя дыхание и размазывая по лицу кровь — моя это кровь или кровь Инари сказать сложно, — я медленно двинулась в сторону выхода, следом за другими гостями.

 Но этот проклятый зал не захотел меня отпускать!

Горячие и неестественно длинные пальцы сжались на моей руке чуть выше локтя, останавливая. Я обернулась, увидела очертания Тимуэля, сильно удивилась тому, что даже он был в крови, и попыталась высвободиться, однако длинные пальцы сжались еще сильнее, прожигая ткань платья и мою кожу заодно.

— Не торопись, милая линиар, — ласково произнес архидемон, — ты остаешься со мной.

Он был расслаблен и невозмутим. Взрыв его не испугал, словно он его даже и не заметил.

Почему Тимуэль так спокоен? Он как-то связан со смертью саарга и других? Я не могла ответить на этот вопрос, и стоять тоже больше не могла. Меня начало затягивать в черную воронку обморока. Видимо, удар о стену был слишком-слишком сильным. Теперь понятно, почему вся спина мокрая… кровь струилась из разбитой головы, не переставая.

Чувствуя, что ноги подгибаются, а сознание растворяется во тьме, я не нашла ничего лучшего, кроме как спросить у огненного монстра:

— Что значит «линиар»? — прошептала одними губами.

Архидемон отпустил меня, позволяя упасть. Я тут же рухнула на пол,

растелившись у его ног, оставшись даже без такой сомнительной опоры, как железная хватка, норовящая сломать кости. Повторно ударившись головой, но теперь об пол, я поплыла… теряя связь с реальностью, обернувшейся кошмаром.

— Линиар, — услышала я слова Тимуэля, — порождение Лунного Мрака. Так называли древнюю сущность, которая снимала маски с живых существ, забирала чужие жизни, чужие тела, их память, внешность и даже голос.

Звучит очень знакомо…

— Ты тоже линиар, — бесцветно усмехнулся архидемон, стоя надо мной, истекающей кровью, — но не лунная линиар, а земная. Порождение Тьмы.

Линиар… Я хрипло засмеялась. Линиар — значит краймер, но на лунном языке. Тимуэль с самого начала знал, кто я, и просто играл со мной… Он знал. Изначально.

Но откуда?

Тьма поглотила меня прежде, чем я успела докопаться до истины.

Инари аэр Йорт.

Межпространство.

Возвращаться из загробного мира в реальный всегда тяжело. Иногда Инари тратил на возвращение минуты, а иногда целые дни или даже месяцы. Точных сроков по возвращению нет. Все напрямую зависит от того, насколько сильно повреждена земная оболочка. Если тело в момент смерти не пострадало или пострадало незначительно, то душа бессмертного без проблем найдет обратный путь. Но если тело было полностью и безвозвратно уничтожено, то велик риск, что душа навечно останется заточенной в загробном мире, ведь возвращаться ей некуда. Материальное тело — это единственный якорь для любого бессмертного. Когда якорь обрывается, то связь с реальностью моментально теряется.

Инари повезло, что в Земном мире о бессмертных существах почти ничего не знают. Не то, что на Большой Луне… Вот там у многих демонов способности саарга вызывали вопросы. Инари приходилось исхитряться, придумывать новые теории, относительно расы пожирателей, постоянно менять маски и стирать память всем, кто начинал подозревать неладное. Лишь одному демону Инари решил сохранить память, когда тот все понял… Мируэлю Иара. Он был мудрым демоном, со временем догадался о том, кто прячется за маской бессмертного пожирателя душ. Бессмертных пожирателей, кстати, не существует, хотя все убеждены в обратном — и это тоже заслуга Инари. Он пустил слух там, шепнул здесь — и вот уже целая Луна верила в бессмертие пожирателей.

И все же выдавать себя за простого бессмертного раньше было тяжело. Свою любимую оболочку, созданную множество тысячелетий назад по образу и подобию мужской особи вымершей расы гритъярцев, Инари терял несчетное количество раз. А когда ты раз за разом возрождаешься из пепла и возрождаешь свою оболочку из невидимых для остальных материй, то невольно привлекаешь внимание к своей персоне. Ведь «бессмертие» — понятие относительное. Бессмертие дает тебе возможность вечной жизни, но не защищает от болезней или утопления, клыков хищников или всемирных катаклизмов. На Большой Луне говорили: «ты бессмертен, пока не умрешь», что, по сути, было правдой. Бессмертное существо после смерти будет возвращаться в свое тело до тех пор, пока кто-нибудь это тело не уничтожит. Другими словами — имея бессмертие, ты можешь прожить хоть миллион лет, хоть миллиард, но главное следить за своим телом и не допускать его уничтожения. Без материальной оболочки вернуться в реальность невозможно: душа либо застрянет в загробном мире, либо, что еще хуже — затеряется в «пустоте».

Инари терялся в пустоте неоднократно. И в загробном мире частенько застревал. Но не существовало оков, способных его удержать, или материй, сквозь которые он не смог бы пройти.

Вопрос лишь во времени…

После случившегося во дворце, внутреннего взрыва и превращения любимой оболочки в мясной фарш, Инари потратил почти целые сутки на возвращение в реальность.

Весь путь от загробного мира в Земной он размышлял о случившемся, анализировал события, предшествующие взрыву, вспоминал мельчайшие детали празднования… У него было много времени на раздумья — часы в одиночестве, сутки в холодной пустоте.

Но определить, что его убило, Инари так и не смог. И это ужасно злило! Однако он помнил, что за мгновение до взрыва почувствовал невесомое прикосновение чужой магии. И это точно была не земная магия, не черная и не демоническая. Эта магия была из разряда высшей категории. Что-то редкое, древнее и неуловимо знакомое.

Что-то знакомое…

Что-то из прошлого…

Что-то, чего в этом мире существовать не должно.

Инари уже встречался с подобным видом магии в прошлом, но не помнил где и не помнил когда. Проблемы вечной жизни. Очень многие события превращаются в спутанный клубок из целой мешанины ненужных воспоминаний.