Ночные кошмары и фантастические видения - Стивен Кинг

– Да, – сказал Фарнхем. Он совсем не понимал констебляВеттера.

– И тогда я думаю, что Крауч-энд – одно из таких мест стонкими границами. Хайгейт – почти обычное место, с границей такой толщины,которая должна быть между нашими и другими измерениями в Максвелл-хилл иХайгейт, но теперь возьми Арчвей и Финсбери-парк. Они тоже граничат сКрауч-энд. У меня есть приятели в обоих этих местах и они знают о моем… моеминтересе к некоторым явлениям, которые никоим образом не кажутся разумными.Определенным явлениям, к которым, скажем, имеют отношения люди, без всякой выгодыдля себя сочиняющие сумасшедшие истории. Ты не спрашивал себя, Фарнхем, зачемэта женщина рассказала нам о том, что с ней произошло, если бы это не былоправдой? – он чиркнул спичкой и взглянул поверх нее на Фарнхема. – Красиваямолодая женщина двадцати шести лет, в гостинице остались двое детей, муж –молодой юрист, успешно ведущий свои дела в Милуоки или где-то там еще. Какойсмысл приходить сюда и рассказывать всякий бред о чудовищах?

– Не знаю, – принужденно сказал Фарнхем. – Но может быть…

– Себе я говорю так, – прервал его Веттер, – что, если бысуществовали такие места с тонкими границами, одно из них должно бы начинатьсяв Арчвей и Финсбери-парк… но на самом деле, такое место находится здесь, вКрауч-энд. И я говорю себе, не был ли это такой день, когда от границы междуизмерениями не осталось ничего, кроме… пустоты? Не был ли это такой день, когдабы даже половина из того, что рассказала нам эта женщина, могло оказаться

Правдой?

Фарнхем промолчал. Он решил, что констебль Веттер, крометого, верит в хиромантию, френологию и розенкрейцеров.

– Почитай дальнюю картотеку, – вставая, сказал Веттер.Раздался хруст, когда он положил руку на поясницу и потянулся. – Пойду подышусвежим воздухом.

Не торопясь, он вышел. Фарнхем посмотрел ему вслед сосмешанным чувством смеха и неудовольствия. Веттер действительно рехнулся. И ктому же он был любителем покурить чужие сигареты. В этом новом мире социализмаи

Благоденствующего государства сигареты доставались недешево.Он взял тетрадь и снова начал перелистывать рассказ молодой женщины.

Да, он хотел посмотреть дальнюю картотеку.

Он решил сделать это хотя бы ради смеха.

Девушка – молодая женщина – ворвалась в полицейский участокпредыдущим вечером в четверть одиннадцатого, влажные волосы прилипли к лицу,глаза навыкате. Она волокла за ремешок свою сумочку.

– Лонни, – сказала она. – О, господи, вы должны найти Лонни.

– Мы сделаем все возможное, – сказал Веттер. – Но вы должнырассказать нам, кто такой Лонни.

– Он мертв, – сказала молодая женщина. – Я знаю, что онмертв. – Она заплакала. Потом начала смеяться – прямо-таки хихикать. Своюсумочку она бросила перед собой. С ней была истерика.

В полицейском участке в этот поздний час буднего дня почтиникого не было. Сержант Реймонд слушал женщину-пакистанку, которая почти снеземным спокойствием рассказывала, как на Хиллфилд-авеню у нее украли сумочку.Он привстал, а констебль Фарнхем вошел из приемной, где он снимал со стеныстарые плакаты (ЕСТЬ ЛИ В ВАШЕМ СЕРДЦЕ МЕСТО ДЛЯ НЕЖЕЛАННОГО РЕБЕНКА? ) и вешалновые (ШЕСТЬ ПРАВИЛ БЕЗОПАСНОЙ ЕЗДЫ НА МОТОЦИКЛЕ НОЧЬЮ).

Веттер кивнул Фарнхему и помахал сержанту Реймонду. Реймонд,который предпочитал работать с ворами-карманниками, не годился для работы с истеричкой.

– Лонни! – пронзительно кричала она. – О, господи, Лонни!Они схватили его!

Пакистанка повернуло свое спокойное, смуглое, похожее налуну лицо к молодой американке, недолго изучающе поглядела на нее, затем сноваповернулась к сержанту Реймонду, ничуть не нарушив своего спокойствия. Фарнхемпрошел вперед.

– Мисс, – начал констебль Фарнхем.

– Что там происходит? – прошептала она. Ее дыхание былоучащенным и тяжелым. Фарнхем заметил на ее левой щеке небольшую царапину. Онабыла красивой девушкой с каштановыми волосами. Ее одежда была умеренно дорогой.На одной из туфель сломался каблук.

– Что там происходит? – повторила она, а затем произнесла впервый раз: «Чудовища».

Пакистанка снова посмотрела… и улыбнулась. У нее были гнилыезубы. Улыбка исчезла, как фокус волшебника, и она смотрела на бланк «потерянныхили украденных вещей», который дал ей Реймонд.

– Приготовьте для леди чашку кофе и принесите ее в комнатуномер три, – сказал Веттер. – Не хотите ли чашку кофе, мэм?

– Лонни, – прошептала она. – Я знаю, он мертв.

– Успокойтесь, пройдите со стариной Тедом Веттером, и мы узнаем,в чем дело, – сказал он и помог ей встать. Он все еще что-то говорила тихимжалобным голосом, когда он, обняв, уводил ее. Она шла, пошатываясь из-засломанной туфли.

Фарнхем приготовил кофе и принес его в комнату номер три,просто отгороженное, выкрашенное в белый цвет помещение, в котором стоялизрезанный стол, четыре стула и холодильник в углу. Он поставил перед ней кофе.

– Пожалуйста, мэм, – сказал он. – Это вам поможет. У меняесть сахар, если…

– Я не могу пить его, – сказала она. – Я не смогла бы… –Потом она крепко обхватила руками фарфоровую чашку – давно забытый чей-тосувенир из Блэкпула – как будто хотела согреться. Ее руки сильно дрожали иФарнхем хотел попросить ее поставить чашку, чтобы не расплескать кофе и необжечься.

– Я не могу, – снова сказала она и потом немного отпила, всееще держа чашку обеими руками, так же, как ребенок держит чашку с бульоном. Икогда она посмотрела на них – это был взгляд ребенка, бесхитростный,измученный, полный мольбы… и безысходности. Как будто произошло то, чтокаким-то образом безжалостно сделало ее маленькой девочкой, будто чья-тоневидимая рука устремилась к ней с небес и грубо сорвала с нее двадцать лет,бросив ее ребенком в американском взрослом платье в эту белую комнатенку длядачи показаний в полицейском участке Крауч-энд. Да, похоже, именно так это ибыло.

– Лонни, – сказала она. – Чудовища, – сказала она. –Помогите мне. Пожалуйста, помогите мне. Может быть, он не умер. Может быть… Яамериканская гражданка! – вдруг выкрикнула она, а потом, будто сказала что-тостыдное, она разрыдалась.

Веттер похлопал ее по плечу.

– Успокойтесь, мэм. Думаю, мы поможем найти вашего Лонни.Это ваш муж, да?

Все еще продолжая рыдать, она кивнула.

– Дэнни и Норма в гостинице… с няней… они будут спать…дожидаясь, когда он придет, чтобы поцеловать их…

– Теперь, по возможности, успокойтесь и расскажите нам, чтопроизошло.