Рогалик в Хогвартсе - Elanor

Мои дементорские способности помогали мне. Я научился «считывать» ауру людей, улавливать их скрытые мотивы, их страхи, их тайные пороки. Наблюдая за ними в этой новой, пятой петле, я видел то, что было скрыто раньше. Лицемерные улыбки, фальшивые слова сочувствия, за которыми прятались зависть, злоба или просто равнодушие. Все это становилось достоянием моего архива. Архив Змеиной Души — так я его назвал про себя. Потому что он был отражением истинной, скрытой под маской благопристойности, натуры этого магического мирка.

Создание архива было лишь первым шагом. Теперь пришло время для второго — плетения интриг. Я больше не собирался пассивно ждать, пока меня убьют. Я буду действовать на опережение. Я буду дергать за ниточки. Я буду сеять хаос и разрушение в рядах моих врагов — а врагами теперь были почти все.

Мои методы были тонкими, почти незаметными. Я не стремился к открытой конфронтации. Пока.

Против Рона я использовал его же слабости. Зная его любовь к сладостям и азартным играм, я несколько раз «случайно» подкидывал ему информацию о якобы спрятанных запасах конфет или о возможности легко выиграть немного галлеонов у старшекурсников. Разумеется, это приводило его к мелким неприятностям, выставляло в глупом свете перед Гермионой или братьями. Я также начал тонко намекать ему на то, что Гермиона слишком много времени проводит с Виктором Крамом (что было правдой в некоторых петлях и могло стать правдой и в этой), играя на его ревности и неуверенности в себе. Маленькие уколы, капли яда, постепенно разрушающие его самооценку и доверие к окружающим.

С Гермионой было сложнее. Она была умна и наблюдательна. Но и у нее были слабые места. Ее стремление быть лучшей, ее страх неудачи. Я начал «случайно» оставлять на видных местах (например, в библиотеке) редкие книги или статьи с информацией, которая противоречила ее устоявшимся взглядам, или намекала на более эффективные, но сомнительные с точки зрения морали, методы решения магических задач. Я подбрасывал ей анонимные записки с каверзными вопросами по самым сложным темам, заставляя ее сомневаться в своих знаниях. Иногда я «случайно» демонстрировал владение заклинаниями или знаниями, которые, по ее мнению, были мне недоступны, вызывая у нее недоумение и легкую зависть. Я хотел посеять в ее уверенном разуме семена сомнения.

Снейп. Это была самая опасная и самая желанная цель. После его предательства в лабиринте я ненавидел его с особой, ледяной интенсивностью. Но я понимал, что прямая атака на него самоубийственна. Он был слишком силен и хитер. Поэтому я действовал исподтишка. Зная его расписание патрулирования и его привычки, я несколько раз устраивал ему мелкие «неприятности» — испорченные зелья в его лаборатории (я научился проникать туда незамеченным и использовать очень тонкие дестабилизирующие чары), анонимные записки Дамблдору с намеками на «странное» поведение Снейпа или его возможные связи с темными силами (я писал их так, чтобы подозрение не пало на меня, используя стилистику, например, обеспокоенного пуффендуйца). Я знал, что Дамблдор доверяет Снейпу, но постоянные «сигналы» могли заронить в его душу тень сомнения. Я также начал распространять среди слизеринцев слухи о том, что Снейп не так всемогущ, как кажется, что он допускает ошибки, что его авторитет не непоколебим. Это была игра вдолгую, направленная на подрыв его репутации и влияния.

Дамблдор. Великий манипулятор. Добраться до него было сложнее всего. Но я начал собирать информацию. Вспоминая обрывки разговоров из прошлых петель, анализируя его действия, я пытался понять его истинные мотивы, его слабые места. Я знал о его прошлом с Гриндевальдом, о его сестре Ариане. Это были болезненные точки. Пока я не знал, как использовать эту информацию, но она бережно хранилась в моем архиве. Я также начал более внимательно следить за его взаимодействием с другими членами Ордена Феникса (теми, о ком я знал), пытаясь выявить закономерности, понять его стратегию.

Мои дементорские способности давали мне преимущество. Я чувствовал ложь, страх, скрытые намерения. Это помогало мне ориентироваться в этом змеином клубке, понимать, кому можно доверять (никому), а кого следует опасаться (всех). Моя аура холода и отчаяния сама по себе создавала вокруг меня зону отчуждения, что, как ни странно, играло мне на руку — люди старались держаться от меня подальше, меньше обращали на меня внимания, считая просто «странным» и «замкнутым». Это давало мне свободу для маневра.

Я не чувствовал угрызений совести. Тот Гарри, который мог бы их испытывать, умер в одной из предыдущих петель, возможно, еще тогда, когда его имя впервые вылетело из Кубка Огня. Теперь был только я — холодный, расчетливый игрок, для которого все остальные были лишь фигурами на шахматной доске. Моя цель была не просто выжить. Моя цель была — сломать эту игру. Переписать ее правила. И если для этого нужно было разрушить этот мир, я был готов.

Приближался Хэллоуин. Выбор чемпионов. Я знал, что мое имя снова окажется в Кубке. Но на этот раз я не испытывал страха. Только холодное любопытство. Как они отреагируют, когда поймут, что Мальчик-Который-Выжил превратился в Мальчика-Который-Дергает-За-Нитки?

Первое испытание — драконы. Я уже знал, как с ними справиться. Но теперь меня интересовало не только выживание. Меня интересовало, как использовать это испытание для продвижения своих интриг. Может быть, «случайно» подставить кого-то из других чемпионов? Или продемонстрировать свои новые, пугающие способности так, чтобы это вызвало максимальный резонанс и посеяло еще больше страха и недоверия?

Мой архив предательств пополнялся каждый день. Каждая косая усмешка, каждое лживое слово, каждое проявление алчности или трусости — все это тщательно фиксировалось. Я становился летописцем этого гниющего мира, его тайным судьей и, возможно, будущим палачом.

Пятое попадание. Пятая попытка. Но на этот раз я не был просто жертвой обстоятельств. Я был активным игроком. И я был готов играть по-крупному. Этот мир еще не знал, какую змею он пригрел на своей груди. Но скоро узнает. Я позабочусь об этом.

Мой взгляд упал на Рона, который, поперхнувшись очередной конфетой, закашлялся. Гермиона с раздражением посмотрела на него. Обычная сцена. Но я видел в ней нечто большее. Я видел нити, которые связывали их, их слабости, их потенциал для манипуляции. И я улыбнулся. Холодной, хищной улыбкой существа, которое познало тьму и нашло в ней свою силу. Игра началась. И на этот раз я собирался ее выиграть. Или, по крайней мере, сделать так, чтобы проиграли все остальные.

Глава 10.