ОКР под контролем. Как выйти из сумрака навязчивых мыслей к ясности в своей жизни - Джеффри Шварц

ОКР проистекает из того, что он рос в семье с отцом, который целыми днями зацикливался на мелочах, и матерью, которую он описывает как обезумевшую любительницу импульсивной уборки. Майкл вспоминал: «Мама была склонна к зависимости от других. И пусть она гиперопекала меня в одном, в другом она никак меня не поддерживала. Так же происходит и с моим ОКР. Я ощущаю в себе этот подавленный потенциал. Помню, другие дети брали уроки игры на фортепиано или занимались чем-то подобным. Но мне этого мама никогда не позволяла. Она просто подавляла меня. ОКР тоже душит ваш потенциал и не позволяет вам его реализовать».

Майкл описывает себя как обладателя мозга доктора Джекила и мистера Хайда, у которого есть хорошая сторона и плохая, связанная с ОКР. У него есть компульсии, касающиеся подсчета и прикосновений, связанные с «хорошими» и «плохими» числами, а также включающие в себя мысленное повторение одних и тех же предложений. Но самая нелепая компульсия, с которой он борется до сих пор, началась в пятом классе. «Я сидел в классе и вдруг ощутил, что мои брюки становятся слишком узкими». В школе он был несчастлив, частично из-за того, что ОКР не позволяло ему сконцентрироваться. И теперь он порой задается вопросом, не было ли это внезапное ощущение какой-то подсознательной техникой отвлечения.

Хотя Майкл преодолел большинство других навязчивых идей, он говорит, что его ОКР, кажется, решительно настроено бороться изо всех сил и выиграть финальную битву, а именно битву за слишком узкие брюки. Как несколько неэлегантно выразился Майкл, у него есть страх, что семейники так сильно вопьются в задницу, что потом вылезут через рот. До поведенческой терапии он иногда сбрасывал с себя одежду, пытаясь избавиться от этого чувства. Теперь Майкл понимает, что поддаваться нелепым мыслям – это худшее, что можно сделать.

Ему удалось наконец-то преодолеть обсессию, связанную с загрязнением пестицидами, настолько сильную, что от вида аэрозоля Raid в супермаркете ему становилось плохо. «Если я относил покупки на кассу, а у кого-то в очереди передо мной было это средство, мне приходилось забирать всю свою еду, раскладывать обратно по полкам и заново набирать корзину. Мне казалось, что все вокруг загрязнено. Конечно, я вставал на другую кассу, потому что не был уверен, что лента для продуктов осталась чистой. Иногда это занимало так много времени, что я просто все бросал на полпути». Если Майкл видел на дороге машину дезинсекторов, он отправлялся домой, стирал одежду и принимал душ. Сам он говорит об этом так: «Я ощущал себя как будто укутанным в ядовитый саван».

Момент истины наступил, когда ему сообщили, что многоквартирный дом, где он живет, перешел к новому владельцу, и вскоре в нем пройдет противотермитная обработка. Майкл запаниковал. Может, стоило подать протест в мэрию? Получить справку от психиатра, в которой было бы написано, что из-за его болезни дезинсекторов впускать нельзя? Но он все-таки взял себя в руки. «Я подумал: “Минуточку. Пусть все-таки они это сделают, вдруг мне станет лучше. Я решил, что очистка должна пройти, а я не умру. Для меня это было действительно важно”». Вот такой момент ясности после двадцати лет страданий от этой навязчивой мысли. Применение осознанности в борьбе с обсессиями стало ему помогать. После этого Майкл сделал еще один шаг вперед. Когда приехал дезинсектор, он попросил у него визитку. И стал носить ее с собой в качестве напоминания о том, что не умрет. Нарочно столкнув себя с тем, что когда-то пугало его, Майкл таким образом помог себе.

Практикуя четыре шага, Майкл научился думать об ОКР так: «Этот злодей в моей голове больше не сможет меня обмануть; я знаю, что не умру от пестицидов; я знаю, что могу прикоснуться к столу дважды, а не трижды – и ничего катастрофического не случится». Но чертовы штаны продолжали его мучить. «Это как часть моего тела. Они на моей коже. Они всегда со мной, и сбежать я не могу». Несмотря на то что Майкл все еще страдает от ОКР, он прекрасно понимает, насколько сильно улучшилось его состояние и как мощно продвинулась его способность спокойно функционировать.

Во время борьбы с ОКР Майкл осознал: «Ты делаешь все, лишь бы себе помешать. Необходимы огромные усилия, чтобы противостоять этой тяге. Это невероятная боль, такая же тяжелая, как физическая». А еще он понял, что машинальное применение четырех шагов без осознанности не поможет. Вот как Майкл описывает свою битву с ОКР, практикуя самотерапию: «Ты думаешь, что, если коснешься чего-то, твой отец умрет. Но ты все равно это делаешь. Прикасаешься – и по-прежнему чувствуешь, что отец умрет. Тебе просто приходится сказать себе: что бы ни случилось, это лучше, чем жить такой ужасной жизнью. Просто практикуешь четыре шага и веришь в себя». Это очень важное осознание! Сегодня Майкл говорит, что не даст ОКР спуску. И никто не станет спорить с тем, что он настоящий борец.

В Калифорнийском университете мы часто сталкиваемся с обусловленными ОКР страхами заражения. В случае рабочего Джека реальная физическая боль подтолкнула его к тому, чтобы искать профессиональной помощи в борьбе с навязчивым мытьем рук. Он не представлял, как переживет еще одну зиму с красными растрескавшимися руками. Он мыл руки так часто, что его маленькая дочка стала называть ладони отца мыльными эскимо: они всегда были ледяными, а запах мыла просто перестал выветриваться. Во время лечения он узнал, что, если перестанет поддаваться навязчивой идее вымыть руки, ничего катастрофического не случится. «Я знаю, что, если не сделаю этого, конец света не настанет». Раньше ему всегда казалось, что непременно случится что-то страшное. «Мой дом, моя машина подвергнутся атаке, если я не поступлю в соответствии со своей компульсией».

Джеку и другим пациентам не обязательно каждый раз успешно переименовывать свои навязчивые порывы, когда возникает компульсия. Но если они поддадутся им, необходимо осознавать, что это именно навязчивая идея и на этот раз ее не удалось побороть. Это гораздо полезнее, чем механическое использование переименования. Когда вы делаете это автоматически, переименование само по себе превращается в бессмысленный ритуал. Нет ничего волшебного в том, чтобы сказать себе: «О, это обсессия». Следовать предписаниям врача вот так, механически, не осознавая, что делаешь, – бесполезно. А вот осознанность поможет. Поэтому нужно сказать себе: «Побуждение очень сильное. На этот раз мне не хватает сил, чтобы побороть его, поэтому я еще раз проверю, запер ли я дверь». После этого, когда пойдете проверять дверной замок, сделайте это внимательно, с осознанностью, чтобы быть готовым в следующий раз побороть порыв. Не говорите себе: «Я просто проверю, заперта ли дверь». Так вы лишь подтолкнете себя к постоянным навязчивым перепроверкам.

АГРЕССИВНОЕ ПЕРЕИМЕНОВАНИЕ

В Калифорнийском университете пациентов просят описывать свои симптомы и реакцию на них в форме эссе – это еще один вид терапии. Также эти эссе предоставили нам невероятную библиотеку знаний об ОКР. Поскольку пациенты с ОКР часто умные и творческие люди, их рассказы о том, как они борются со своим заболеванием, – это удивительное чтение.

Джоанна, годами страдающая из-за тихого внутреннего голоса, который, словно заезженная пластинка, повторял негативные мысли, рассказала, что искала способ вылечиться в книге по самопомощи. Автор предлагал щелкать себя резиновым браслетом по запястью в качестве техники отвлечения каждый раз, когда разум начинал поддаваться уловкам ОКР. Джоанна написала: «В первый день у меня невероятно болела рука». В итоге ей помог не резиновый