ОКР под контролем. Как выйти из сумрака навязчивых мыслей к ясности в своей жизни - Джеффри Шварц

свои повторения, лишь подчеркивает, насколько стыдно ему было за собственную компульсию.

Тестируя самолет-амфибию, Хьюз настоял на том, чтобы 5116 раз сесть на неспокойную воду, несмотря на то что воздушное судно уже давно доказало свою крепость. Он просто повторял посадку снова и снова, и никто не мог его остановить. Когда об этой истории писали первые биографы Хьюза, то объясняли этот поступок его потребностью все контролировать. В то время жизнь его была неспокойной, он мало чем мог управлять, включая собственный достаток. Частично это и правда может объяснить его поведение, но я полагаю, что ответ куда меньше связан с глубинными эмоциональными факторами и куда больше с ОКР, от которого Хьюз страдал.

ДЕЛО О ЛЕТАЮЩИХ СКРЕПКАХ

Джош обладал целым спектром нелепых симптомов ОКР. Одним из них был страх, что если он прикоснется к чьему-нибудь столу в офисе, то в чашку к этому человеку упадет скрепка. Мозг Джоша рисовал исход этой ситуации как то, что его коллега выпьет кофе и подавится. При этом он понимал, что существует один шанс из миллиона, что подобное случится, но избавиться от этой мысли не мог.

Затем у Джоша развилась обсессия, что, подъезжая к дому, он задел чью-то машину и оторвал деталь с капота. Потом он представлял себе, что водитель этого автомобиля окажется на шоссе, задетая часть отвалится и убьет шесть человек. В итоге Джош дошел до того, что запомнил номера всех машин, которые регулярно стояли на его улице, и каждый день проверял, чтобы с ними все было в порядке. При этом он постоянно страдал от переживаний из-за других автомобилей, которые мог задеть в течение дня и за которыми не мог уследить. Однажды он два часа пытался догнать машину, которую якобы задел.

В другой раз Джош полетел в Сент-Луис в командировку, потом отправился домой в Лос-Анджелес и тут же вернулся обратно в Сент-Луис[6], чтобы найти машину, которую, как ему показалось, он там задел.

Джош знал, что его действия бессмысленны, но при этом упомянул – и это важно для изучения ОКР, – что иногда, занимаясь какой-то сложной проблемой на работе, он обнаруживал, что компульсии, какими неприятными бы они ни были, заставляли его отвлекаться. В очень стрессовых ситуациях он буквально предпочитал поддаться компульсии вместо того, чтобы думать о рабочих задачах. Таким же образом Говард Хьюз использовал компульсию в качестве передышки. Сначала его целью была посадка самолета, но вскоре он развил вокруг нее целый комплекс компульсивного поведения. Без поведенческой терапии, которая обучает вас противостоять компульсиям, порывы могут превратиться в бесконечный цикл. Вот что важно помнить: если вы позволите своим эмоциям прятаться за ОКР-поведением, оно может быстро выйти из-под контроля.

Джош, например, часто переживал откаты в лечении, по его собственному признанию, потому что расслаблялся, когда его ОКР-симптомы облегчались, скажем, на восемьдесят процентов. В итоге он несколько лет боролся с одними и теми же проявлениями ОКР, так толком и не управляя своим заболеванием и используя метод «Четыре шага» ровно в той степени, в какой он позволял ему относительно спокойно жить. А потом, в стрессовые моменты, его ОКР проявлялось со всей мощью. Джош осознал, что его мозг пытался натворить что-нибудь этакое каждый раз, когда он сам пытался держать его в нейтральном состоянии. Он буквально позволял ОКР поджидать нужного момента и не боролся с ним достаточно агрессивно.

Ему следовало сказать себе, что, подчиняясь компульсии, он всего лишь добивается того, что за ней появляется еще одна и в итоге не дает эффективно функционировать и снизить уровень стресса. Джошу требовалось мужество, чтобы вступить с ОКР в конфронтацию и разобраться с ним. В этом случае справедлива поговорка о том, что трус погибает тысячу раз еще до того, как умрет. Поэтому нужно смело сражаться со своим расстройством!

Теория Говарда Хьюза об «обратном потоке микробов» напоминает обсессию, описанную Дженни, женщиной чуть за тридцать, которая долгое время занимается проблемами экологии и окружающей среды. Работая на правительственное агентство США в Москве, она столкнулась с обсессией, которая убеждала ее в распространении радиации и заражении предметов. Это произошло через несколько лет после чернобыльской катастрофы, поэтому, как и в случае большинства мыслей, которые вызваны ОКР, элемент логики в этой идее все-таки присутствовал. Однако ее дальнейшие мысли были абсолютно нелогичны. «Когда приезжали люди из Киева или Чернобыля, я беспокоилась, что радиация с них перекинется на мои вещи. Любые логичные рассуждения о физике радиации не помогали. Я просто боялась заражения».

На самом деле по-настоящему Дженни беспокоилась о том, что дальше заразит других. Она стала разделять одежду в шкафу и вешать отдельно ту, которую можно было надевать на встречи с друзьями. Эти вещи она никогда не носила при тех, кто бывал недалеко от Чернобыля. Некоторые книги и газеты она выбросила. «Я избавилась от абсолютно нормальных вещей, потому что считала, что они заражены. Я не хотела, чтобы кто-нибудь вытащил их из помойки, поэтому я рвала их на части, делая непригодными для использования». Дженни перестала звонить домой, потому что боялась, что радиация каким-то образом распространится через телефонную линию.

ОДИН КОПИТ, ДРУГОЙ ЧИСТИТ

В случае с формой и содержимым ОКР вполне возможно, что жизненный опыт конкретного пациента играет важную роль, особенно в том, что касается иррациональных страхов. Многие из тех, кого я лечу, верят в это. Дженни, например, задается вопросом, мог ли на нее повлиять фильм о бомбежке Хиросимы, который она видела по телевизору в 12 лет. Она до сих пор помнит свои впечатления: «Я не могла спать. Я думала об обгоревших руках, которые тянутся ко мне из-под подушки, об обожженных лицах со слезающей кожей, которые смотрят на меня».

Первые связанные с ОКР мысли Дженни – ощущение, что она обязана говорить людям нечто неподобающее, – появились в раннем детстве. К подростковому возрасту ОКР превратилось в чудовище, которое буквально держало ее в плену. Ниже я приведу трогательную запись, которую Дженни сделала в дневнике в 18 лет.

«Ты ужасна… Просто ужасна. Все зашло слишком далеко. Нет никакого вдохновения, никакой пользы, одна лишь боль. Все остальное, все то прекрасное, что вокруг, просто притупляется. Ты тупая и ужасная. Но в чем моя вина? Возможно, в том, что я позволила тебе сделать это со мной? Я не контролировала себя. Ты взяла надо мной власть, страх меня поработил. Убери свои мерзкие пальцы из моей головы. Будь ты проклята. Будь ты проклята и на небесах, и в аду. Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. Я хочу быть свободной».

Воспользовавшись методом «Четыре шага» в сочетании с «Прозаком», чтобы поначалу было проще, Дженни смогла контролировать свое ОКР. Она больше не боится отправлять письма из-за безумной идеи о том, что они могут быть заражены. Она заставляет себя носить всю одежду, какая висит у нее в шкафу. Дженни говорит, что могла бы спокойно проехать мимо действующей АЭС или работать рядом с ядерным реактором. Не так давно, убираясь в своем кабинете в медицинском комплексе, Дженни нашла коробку, где лежали старые картонные разделители для лабораторных стекол. «У меня родилась идея, что они чем-то заражены. Но я принесла их к себе на стол и перетрогала все, приговаривая, что это бред, потому что патогены погибают за секунды. Это была не я. Это было мое ОКР». Дженни смогла избавиться от