Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

– Как-то раз я сидел у собора, такой голодный, что аж в глазах темнело. Боялся, что скоро умру и попаду прямиком в ад. Тетя Хильда всегда говорила, что таким грешникам, как я, место только в аду и меня там будут поджаривать на…

– Твоя тетя – просто старая ведьма! – перебил Барак.

– Так вот, я сидел у стены, и в шапке у меня не было ни единого пенни. И вдруг я услышал звон монеты. Открыл глаза и увидел три шиллинга! Представляете, мастер Шардлейк, целых три шиллинга! Их подала мне старая миссис Джейн Рейнольдс. Помните, вы видели ее на суде?

– Да. Вот уж не думал, что она способна на подобное милосердие.

– По правде сказать, я малость струхнул. Она стояла надо мной, словно большая ворона. Вся в черном, с головы до ног. Но голос ее показался мне добрым. Она сказала: «Ты был на суде. Несчастный мальчик. Я всегда хотела мальчика. Мне нужно было родить сына, а не бедняжку Эдит». А потом добавила: «Если встретишь моих внуков, беги от них прочь». Лицо у нее было белое как мел, все в морщинах и такое грустное! – Скамблер покачал головой. – Эти три шиллинга меня спасли. Благодаря им я дожил до того дня, когда услышал про лагерь и пришел сюда.

Мы с Бараком и Николасом переглянулись. Полагаю, моим друзьям, как и мне, вспомнились слова, которые Джейн Рейнольдс произнесла на суде: «О моя бедная Эдит, упокой Господь ее душу! Ну что бы ей родиться мальчиком! Насколько все тогда было бы проще!»

– Думаю, старуха немного повредилась в уме, – заметил я. – Иначе почему она все время твердит о каком-то мальчике?

– Возможно, братья Болейн все-таки убили свою мать, – едва слышно проронил Николас.

Ночью в хижине было сыро и зябко, однако наступившее утро предвещало очередной жаркий день. Во время завтрака к нам подошел один из сотников и сообщил, что сегодня всем предстоит много работы, так как водостоки на холме переполнены и вода угрожает затопить все вокруг. Барак сразу предложил свои услуги, Николас вызвался пойти вместе с ним.

– Может, если меня увидят с лопатой в руках, это немного подправит мою репутацию, – усмехнулся он.

Скамблер отправился к лошадям, а я – в церковь Святого Михаила. Однако стражник у дверей сообщил мне, что никаких судов сегодня не будет, так как капитан Кетт занят исправлением урона, причиненного лагерю бурей.

– Преподобный Уотсон, прибыв из Нориджа, хотел прочесть проповедь о том, что вчерашняя буря – это кара небесная за излишнюю гордыню, – с усмешкой добавил стражник. – Однако идея пришлась Кетту не по душе, и преподобный получил от ворот поворот.

Пользуясь выпавшим мне свободным днем, я решил прогуляться и отправился к выступу, откуда открывался вид на Норидж. Шпили городских церквей сверкали в туманной дымке. Дорога, ведущая к Епископскому мосту, превратилась в грязное месиво, в котором застряла пара брошенных повозок. Потоки воды все еще стекали с холма, устремляясь в реку Уэнсум. Они несли с собой доски и куски дерна – остатки разрушенных хижин, а также одежду и прочий жалкий скарб.

«Да уж, стихия и в самом деле натворила в лагере немало бед», – подумал я, покачав головой.

– Люди, которые хорошо знают эту местность, предупреждали, что не нужно строить домики поблизости от оврагов, – раздался голос за моей спиной. – Но кто же мог ожидать, что разразится такой ураган. Не припомню грозы ужаснее.

Обернувшись, я увидел капитана Майлса. Как и всегда, поверх дублета на нем был металлический нагрудник. Про себя я отметил, что он старше, чем показалось мне поначалу: глубокие морщины, бороздившие лицо капитана, свидетельствовали о том, что возраст его приближается к пятидесяти. Мы пожали друг другу руки.

– Вы славно поработали во время этих судов, – сказал он, поглаживая бороду.

– Спасибо. Насколько я понял, вы сейчас занимаетесь с молодыми парнями военной подготовкой?

– Верно, – кивнул он, вскинув бровь. – Я и несколько других солдат должны научить людей стрелять из пушек так, чтобы их самих при этом не разнесло в клочья. Задача, скажу я вам, не из легких. Правда, с луками и копьями наши ученики управляются посноровистее. Слава богу, у большинства деревенских парней была возможность поупражняться в стрельбе из лука, и некоторые весьма в ней поднаторели.

– Вы полагаете, дело дойдет до сражения?

– Откуда мне знать, – пожал плечами Майлс. – В любом случае мы должны быть готовы к битве. К тому же военная подготовка – хорошее занятие для молодых людей. Никто из них прежде не жил в лагерях вроде этого, и неплохо, когда у них почти не остается свободного времени.

– А у вас самого, как я понимаю, большой опыт жизни в лагерях? Для того чтобы стать опытным канониром, нужна немалая практика.

– Я поступил в армию молодым парнем двадцати трех лет от роду. В тот год король Генрих двинул войска на Францию. Сами знаете, из этой кампании ничего хорошего не вышло. Как и из всех прочих военных затей старого короля. – В голосе его послышалась горечь. – Тем не менее я остался в армии. Я был гол как сокол, а там неплохо платили, в особенности когда я стал канониром. Служил я и во время последней войны с Францией, и во время войны с Шотландией. Господи Исусе, каких только ужасов я там не насмотрелся, даже вспоминать не хочется. Все эти войны принесли тысячи смертей, и ничего больше. У Англии нет повода гордиться своими победами.

– Странно слышать такое от бывалого солдата, – заметил я, глядя ему в лицо.

– Поверьте, любой опытный военный скажет вам то же самое, – усмехнулся Майлс.

Я кивнул, вспомнив рассказы о том, что множество солдат-дезертиров, покинувших Шотландию, ходят по деревням, подговаривая крестьян собираться в лагеря.

– Почему же вы не вышли в отставку?

– Деньги, – пожал плечами Майлс. – Вот единственная причина, по которой я тянул армейскую лямку. Мне нужно было содержать жену и двоих детишек. Не хочу говорить, где они живут сейчас, – в этом лагере наверняка имеются шпионы. Один предатель уж точно есть. Поверьте, эти два мерзавца, братья Болейн, нипочем не сумели бы убежать без посторонней помощи. – Он посмотрел в сторону города. – Шотландия меня доконала. Надоело неведомо зачем подставлять башку под пушечные ядра. Да и платили из рук вон плохо. Вот я и решил: баста, с меня хватит. И теперь я командир всех военных сил лагеря. – Он вперил в меня острый пристальный взгляд. – Капитан Кетт доверяет вам. Надеюсь, вы не обманете его доверия?

– Я принес клятву помогать ему во всем, что касается вопросов закона и правосудия. А свое слово я привык держать.

Майлс задумчиво кивнул:

– Что ж, мне пора. Надо проследить, чтобы пушки, захваченные в поместьях, установили на вершине холма. Пусть напоминают нориджским властям о том, что с нами лучше поладить мирно. А теперь я должен вас покинуть, мастер Шардлейк. Уверен, у нас еще будет возможность поговорить.

Слегка поклонившись, он повернулся и зашагал в сторону лагеря.

К обеду я вернулся домой. Барак и Николас, с ног до головы перемазанные грязью, уже сидели около костровища: в работе сделали небольшой перерыв, чтобы люди смогли поесть. После обеда я предложил прогуляться до вершины холма. Из головы у меня не выходила миссис Рейнольдс.