Горькие ягодки - Мариэлла Вайз

Но идёт навстречу, как баб Лида завуалированно называет своё злоупотребление служебным положением, баб Лида далеко не всем. Исключительно тем, кто внушает доверие. Потому что неприятности баб Лиде ни к чему. О, сегодня внушающих доверие, смотрю, так немало, немало. День рождения, что ли, у кого-то…

Поднимаюсь по гладким серым ступенькам на свой пятый этаж. Лифт не работает. У нас так часто бывает. Просто народ трахается в лифте, кнопки зажимает, а лифт и так старый, вот и ломается каждую неделю. Баб Лида не успевает ремонтников вызывать. Сегодня вот не успела…

Каждая следующая ступенька даётся тяжелее предыдущей. Только сейчас понимаю, как я всё-таки устала. Ещё и перенервничала. Мало мне было злодейского козла директора, ещё и Дамир этот. Шутник, блин. Заикаться можно начать от таких шуточек.

На нашем этаже оживлённо. Откуда-то доносится громкая музыка. По этажу бегают принаряженные девчонки. Точно, днюха где-то здесь.

– О, Прохоренчик! Привет! – меня окликает Ленка Пряхина из моей бывшей группы, – какими судьбами? Тоже к Светке на днюху? Поздновато ты как-то, мы уж заканчиваем.

– Да не, я к Эльке, – я написала Эльке ещё из машины, и Элька действительно меня ждёт, и уже даже взяла для меня надувной матрац у Тамарки. Так что с ночёвкой у меня всё схвачено.

Жаль, конечно, что в моей бывшей комнате давным-давно живут другие девчонки. Академический отпуск, к сожалению, сохраняет только прописку в общаге, а не конкретное койко-место. Но подушку, на которой спал тогда Андрей, я из моей бывшей комнаты всё же стащила. И теперь сплю только на ней. Может быть, поэтому он снится мне так часто?

Марианна

Мы с девчонками из Элькиной комнаты пьём чай, треплемся о том о сём и ни о чём. Я будто вновь стала той беззаботной студенткой, которой была так недавно. И так невообразимо давно. Целую жизнь тому назад.

Девчонки рассказывают студенческие новости, пара фраз проскальзывает и про сегодняшнюю именинницу, Свету Бастрыкину. Что к ней опять ходит тот самый Андрей, ну, тот самый, может, помнишь, Марианн…

И что Андрей и сегодня здесь, у Светки на днюхе… И что девчонки, Элька и её соседки по комнате, Люда с Наташей, тоже там были и даже успели принять на грудь, несмотря на завтрашнюю контрольную по французскому…

И что учёбы навалилось столько, что только успевай… И что уже была практика в школе. В самой настоящей! И что после этой практики многие в профессии учителя разочаровались…

Болтовня девчонок проходит фоном мимо меня. Набатом бьёт в голове только одно: Андрей здесь! Так близко… Я запросто могу зайти в Светкину комнату и увидеть его… Увидеть наяву, живого, а не во сне, не пойми какого и непонятно где…

Мне так хочется посмотреть на него… Почему бы мне не зайти и не поздравить Светку с круглой датой? Двадцать лет это вам не шуточки. Это ещё какая круглая дата.

Мне тоже осенью исполнилось двадцать. Мы отпраздновали с мамой и Алёнкой. Моя Алёнка была тогда совсем крошкой. Такая маленькая. И сладенькая. Всё время хныкала. Ох, какие трудности у нас были с животиком, как вспомню…

Я прикрываю глаза, представляя свою доченьку. Моё тело тут же реагирует в ответ приливом молока. Ох, мне же давно нужно сцедить. Причём побыстрее. Как назло, санузел в Элькином блоке занят и, судя по шуму воды в душе, надолго. Вот чёрт, что делать-то? Мне уже не до Андрея и не до моих хотелок.

Я должна срочно найти уединённое место и спокойно сцедить молоко, я вовсе не хочу обзавестись чем-нибудь типа мастита, а ещё хлеще, потерять молоко. Ну уж нет. Я выхожу в общий коридор и в раздумье иду вдоль многочисленных дверей.

Блоки. Кухня. Мне точно не сюда. Дискотечный зал. Дискотеки нет, но судя по доносящимся оттуда голосам, места мне нет и там. Чёрт-чёрт-чёрт! Пойти сдаться баб Лиде и попроситься к ней в будочку? Не вариант, будочка прекрасно просматривается, если чуть-чуть заглянуть в окошко, забирая документ. Например, Андрей свой паспорт. Ха-ха. Не смешно.

Бежать на чердак аж на пятнадцатый этаж? Мы, кстати, там были раз с Дашкой. Её Серёга бывший руфер и в своё время облазил крыши чуть ли не половины высотных домов Москвы. И даже устраивал пару раз высотные экскурсии Дашке. В том числе и на крышу нашей общаги. И научил, как туда попасть, Дашку.

А Дашка хвасталась своим умением передо мной. Поэтому только я одна из всей нашей общаги знаю, что навесной замок на чердак, ведущий на собственно крышу, давно вскрыт Серёгой и железная решётчатая дверь закрыта обманно, а на самом деле легко открывается без всякого ключа.

Если, конечно, за это время замок не поменяли. Ну что ж, тогда я пристроюсь около этой двери и плевать на всех, кого вдруг потянет на самый верх нашего здания. Думаю, такие в нашем девичьем общежитии не найдутся. Тем более, глубокой ночью.

Но мне везёт. Дужка замка легко открывается, освобождая мне путь. Сегодня мой день? Вернее, ночь.

С Дашкой мы были здесь днём. Тут было светло и прикольно. Мы много хохотали тогда, чувствуя себя сверхкрутыми девчонками. Дашка хвасталась умением своего Серёги проникать на любую крышу. Я удивлялась чистоте и огромному пустому пространству нашего чердака. Дашка с важным видом делилась своими познаниями в назначении труб и датчиков.

Здорово было. И абсолютно не страшно. Чего никак не могу сказать сейчас. Я замираю на пороге, привыкая к темноте. Здесь не кромешная тьма, конечно, это всё-таки Москва, и свет с улицы попадает сюда, окна-то есть.

Но ночью и одной здесь, мягко говоря, неуютно. Тут в случае чего, что называется, кричи не кричи, не услышит никто. Я отгоняю от себя пугающие мысли. Сегодня всё, что могло со мной случиться, уже случилось. Я пристраиваюсь на низкий подоконник и наконец приступаю к делу.

Грудь налилась молоком, и его струя с силой брызжет в подставленную баночку. Ох, хорошо-то как… Моя бедная грудь чуть не лопнула, было даже больно. Ну ничего, всё хорошо. Я умница и молодец. И ещё смелая. Не побоялась пойти ночью одна на чердак. Расскажу потом Дашке…

Я без устали хвалю и подбадриваю сама себя. Ну, потому что мне страшновато. Не страшновато. Мне очень страшно… Но всё когда-нибудь заканчивается.

Я аккуратно промокаю грудь чистым платочком, крепко-накрепко закручиваю баночку с молоком. Я поставлю её в морозилку у нас на кухне, и молоко не пропадёт, когда бы я за ним ни вернулась. Всё обошлось, облегчённо вздыхаю я. Собираюсь было бежать восвояси, как устоявшуюся тишину чердака вдруг разрывает бесцеремонный громкий скрип открываемой двери…

Марианна

В следующее мгновение вспыхивает яркий свет. Я в ужасе зажмуриваюсь. В темноте ещё была надежда, что меня не заметит тот, кто пришёл. Но не при свете. Я совсем недалеко от двери, меня сразу видно. Шансов спрятаться у меня нет.

– Ооо… Прохоренко… Так это и есть твой сюрприз?! Очень, очень мило… – прекраснейшей музыкой слышу голос Светки Бастрыкиной. Голос пьяный. И злой.