Загадка тауматургии - Виктор Борзов

Что делать дальше? Как узнать про маршруты между деревнями?

Ее разыскивали практики и охотники за мистикой. Донос на Максвелла и Гисли отвлечет на время внимание вторых. Сколько у нее было времени? Пара дней? Неделя?

«Буду отталкиваться от недели», — подумала фея.

Вторым делом по важности было получение соотношений. Амелия уязвима. Любой практик угрожает ей неминуемой гибелью. Без соотношений она не даст отпор.

Сверху что-то захрустело. Взгляд взмыл к потолку.

Из огромной дыры на нее смотрел зверек с парой крыльев на спине. Люди звали его спинокрылом.

«Запах гнили отпугивает животных».

Амелия посмотрела на душу зверька. Механизм из маны покрывали швы. Перед ней фея. Ее нашли так быстро?

— Договоримся? — спросила она. — Мне есть что предложить.

— Фея в человеке? — донесся женский голос. — Это что-то необычное. Ты не связана. Я не вижу других формул.

— Мне нужны соотношения для феи. В обмен могу освободить тебя.

— Освободить? — усмехнулся зверек. — Меня не держат насильно. Я могу уйти, когда захочу.

— Ты меня не поняла. Оковы. Я могу снять их.

Спинокрыл замолчал.

Амелия спокойно ждала. На решение требовалось время. Будь она на месте зверька, не согласилась бы. Слишком много неизвестных. Фея не доверяла себе подобным. Другие феи казались жалкими тенями театралов. Искаженными пародиями. Вид их душ оживлял неприятные воспоминания.

Вдалеке щелкнули ножницы.

Амелия подавила приступ страха. Оно не здесь. Вестник остался в Закулисье. Она в безопасности.

— Звучит невероятно, — ответил спинокрыл. — Какая-то фея снимет оковы? Так просто?

— Я — Почтенная.

— Доказательства? Насколько я знаю, они мертвы.

— И как я могу доказать? — спросила Амелия. — Рассказать что-то про эпоху Пробуждения? Как ты поймешь, что я говорю правду?

— Намеренно закапываешь себя? Умно. Ты потеряла мое доверие.

— А оно было? — улыбнулась фея. — Ты ничего не теряешь. Из нас двоих в шатком положении — я. Практики из другого района уже заявили претензию на эти земли?

— Ты много знаешь.

Амелия пожала плечами.

Ничего необычного. Люди обращались к тауматургии для получения власти и денег. Жадность — общая черта всех практиков. Большая часть тауматургов южного района мертвы. Положение оставшихся пошатнет донос.

Она очистила место, и другие захотели его занять. Ожидаемый итог. Поэтому фея спешила с побегом.

— Итак? — спросила Амелия. — Договор таков: ты даешь мне соотношения, а я снимаю оковы. Избавлюсь даже от связи с какой-нибудь погребенной заживо оболочкой, если твой хозяин настолько подозрителен.

Иногда проскисиологи привязывали фей к отдаленной и труднодоступной оболочке на краю света. Камень на дне океана, мешок глубоко под землей, труп животного в ящике. Они запугивали фей. Угрожали поместить в эти оболочки, если ослушаются.

Забавно. Люди продвинулись в привязке души дальше театралов. Раз в сутки мост между душой и телом ослабевал, и силы прилива уносили душу в Закулисье. Проскисиологи придумали «магниты души» — формулу, которая постоянно удерживала душу на Сцене.

— Чем оплатишь молчание? Свобода в обмен на числа. Что насчет моего молчания?

Амелия улыбнулась.

Слово в слово. Она бы запросила то же самое, поменяйся они местами. Фея предусмотрела этот поворот разговора.

— В эпоху Пробуждения меня называли Скульптором плоти. Какое тело хочешь?

— Человеческое. Молодое.

— Предлагаю временное решение, — протянула руку в сторону зверька Амелия. Раскрыла ладонью вверх. — Я изменяю нынешнее тело по вкусу. Позже подселю в живую девушку. Сойдет?

— Вполне.

Зверек сорвался с крыши, замахал крыльями и сел на ладонь феи. Рука опустилась под весом.

— Слушай внимательно, — произнес спинокрыл и медленно продиктовал соотношения для четырех чудес. Каждое число с точностью до тысячных. — Я хочу...

Амелия направила ману в душу. Сотворила преображение.

— Благодарю.

По телу зверька пробежала волна. Коричневый мех пробили осколки костей, из черных глаз брызнула кровь.

Спинокрыл раскрыл пасть. Маленький розовый язычок бешено задергался, словно червяк. Из горла вырвался сдавленный писк. Бесполезно.

Фея создала в душе новую формулу преображения, и крик оборвался.

Преображение. Амелия расширила владение, накрыла им зверька целиком с душой.

Преображение. Разорвала все связи, кроме души и «магнита» в спинокрыле.

Тело дрожало от судорог.

Она поднесла собеседницу ко рту и медленно, словно для ребенка, прошептала:

— Я восстановлю голосовые связки. Закричишь, и я разорву твою душу. Отвечай честно, иначе тебя ждет участь хуже смерти.

Направила ману в душу. Создала формулу для преображения. Восстановила горло и легкие зверька. Собеседница не закричала.

«Умница», — подумала фея.

— Сколько разведчиков видели меня?

— Один. Я.

— Твой хозяин знает обо мне?

— Нет.