Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

– Идемте спустимся пониже, – раздался у меня за плечом голос Барака. – Оттуда лучше видно.

– Но внизу опаснее, – возразил я.

Джек в ответ лишь пожал плечами. Спустившись, мы уселись на траву неподалеку от реки. Заслышав чьи-то шаги, я повернулся и увидел вдову Эверник. По-прежнему перебирая четки, она опустилась на траву рядом с нами. Поймав мой взгляд, старуха с виноватым видом выдернула руку из-под фартука.

– Вы можете верить в Господа так, как считаете нужным, миссис Эверник, – мягко заметил я. – В моей душе сохранилось слишком мало собственной веры, чтобы осуждать чужую.

– Иногда я тоже чувствую, как вера моя скудеет, – неожиданно призналась женщина. – Знаете, этой ночью один из наших свордстоунских крестьян покинул лагерь.

– Я ничего об этом не слышал.

– Мастер Джексон, плотник. Он славно поработал здесь, помогал строить жилье и помост около Дуба реформации. Но когда дошло до сражения, он решил, что с него хватит. – Моя собеседница окинула взглядом человеческий поток, все еще стекающий с холма. – Я была о нем лучшего мнения. Хотя, конечно, у Джексона большая семья, о которой он должен позаботиться.

Повисло молчание. Я наблюдал, как солдаты под командованием капитана Майлса устанавливали одну из пушек на берегу реки. Наши лучники выстроились в ряд, наставив луки на городские стены, на которых уже стояли горожане, также вооруженные. На земляных валах, за ночь возведенных по обеим сторонам от Епископского моста, тоже стояли солдаты, вскинувшие луки. Прежде чем наши пушки были установлены, городские орудия дали залп. Когда рассеялось облако густого черного дыма, я увидел, что наши подались назад, а на земле осталось несколько неподвижных тел. Сотники закричали, вероятно приказывая уцелевшим вернуться на свои места. У повстанцев не имелось военного опыта, и, дай они волю страху, битва неминуемо была бы проиграна. Но они вновь сомкнули ряды, невзирая на то что за первым залпом последовали второй и третий. К счастью, оба ядра врезались в воду, не причинив людям никакого вреда. Наконец наша пушка тоже дала залп, направленный на сторожевую башню. Как видно, дуло было поднято слишком высоко, ибо ядро пролетело мимо цели, вызвав у защитников города насмешки и издевательские выкрики.

Перестрелка продолжалась около получаса, однако, поскольку канониры с обеих сторон были слишком неопытными, она оказалась почти безрезультатной. Но вот, подчиняясь приказу своих командиров, наши лучники устремились к мосту. С обоих берегов реки полетел град стрел.

«Где же сейчас Николас? – вертелось у меня в голове. – Среди защитников города?»

Люди, пронзенные стрелами, падали с моста в реку. Тетушка Эверник сжала мою руку.

Через несколько минут стало ясно, что атака не удалась. Взять приступом мощную сторожевую башню оказалось непросто. Повстанцы отступили. Мимо нас пронесся гонец, бежавший наверх; лицо его блестело от пота. Нам оставалось лишь ждать.

Внезапно воздух огласил мощный рев, вырвавшийся из тысячи глоток одновременно. По дороге, ведущей с вершины холма, вздымая тучи пыли, устремилась людская лавина. Я понял, что Майлс и Кетт держали про запас огромный резерв, который теперь бросили в бой. Когда повстанцы поравнялись с нами, я заметил, что лишь немногие из них имели луки; в большинстве своем бойцы были вооружены топорами и алебардами, а некоторым достались только вилы с остро заточенными зубцами и прочие сельскохозяйственные орудия. Еще я обратил внимание на то, что почти все они, в особенности те, кто бежал впереди, ужасающе молоды – некоторым юнцам наверняка не было и двадцати.

– Что мы творим? – пробормотала тетушка Эверник. – Простит ли нас за это Господь?

После того как армия повстанцев получила столь значительное подкрепление, атака на Епископский мост возобновилась. Многие молодые парни, скинув с себя одежду, бросились в воду и, держа оружие над головой, поплыли к другому берегу под прикрытием града стрел, выпущенных нашими лучниками.

Сейчас, когда численное превосходство повстанцев было столь разительным, защитники города дрогнули. Выскочив на берег, мятежники вступили врукопашную с солдатами по обеим сторонам сторожевой башни; многие бойцы, устрашенные количеством неприятеля, пустились наутек. Раздался приказ, которого я не сумел разобрать, и лучники, стоявшие на вершине сторожевой башни, покинули ее, приведя меня в изрядное недоумение. Теперь наши смогли беспрепятственно обойти башню. Мгновение спустя я увидел, что ворота распахнуты. Раздался оглушительный ликующий вопль, и повстанцы устремились внутрь. Буквально за несколько минут мощная армия Кетта оказалась в Норидже. Человек пятьдесят осталось лежать на земле, в реке плавало с десяток мертвых тел. Те, кто еще не спустился с холма, бросились к воротам. После того как мимо нас пробежал последний повстанец, я повернулся к Бараку:

– Джек, нам тоже стоит отправиться в город, узнать, что случилось с Николасом и остальными.

– А я, пожалуй, вернусь в лагерь, – устало вздохнула тетушка Эверник. – Мое место там, у костра. Бог свидетель, я уже видела достаточно.

Мы неспешно спустились с холма и подошли к Епископским воротам. Течение уже успело унести прочь тела убитых, но несколько десятков трупов по-прежнему лежали на земле и на мосту. Взглянув на залитые кровью булыжники, я вспомнил день накануне нашего отъезда из Лондона, несчастного шотландца, едва не убитого рассвирепевшими солдатами капитана Друри. С бешено колотящимся сердцем я вглядывался в лица убитых, опасаясь увидеть среди них Нетти или Эдварда Брауна, – к счастью, этого не произошло. В большинстве своем люди были поражены стрелами. От тех, кто был буквально разорван на части пушечными выстрелами, я в ужасе отводил глаза.

На нижнем этаже сторожевой башни и на земляных валах, возведенных прошлой ночью, уже стояли караульные из числа повстанцев. Вход в сторожевую башню охраняли трое часовых, вооруженные алебардами. Они спросили наши имена. Когда мы назвались, один из часовых сказал:

– Пропустите их, они помогали капитану Кетту на судах.

Миновав башню, мы оказались на Холм-стрит. На мостовой лежало множество мертвых тел; никого из моих знакомых среди них не оказалось. Трактир «Голубой кабан», в котором Барак жил во время выездной сессии суда, был открыт. Торжествующие повстанцы пили за столами пиво.

– Я бы тоже не отказался глотнуть пивка, – умоляюще протянул Барак.

– Не сейчас, Джек. У нас слишком много дел.

Он скорчил недовольную гримасу, однако не стал мне перечить.

Раненые, опираясь на руки своих товарищей, брели в сторону площади Тумлэнд, и мы с Бараком двинулись в том же направлении. Мне не терпелось узнать, какая участь постигла Николаса. К тому же я хотел навестить Изабеллу, семейство Браун и, если будет такая возможность, Джона Болейна. Кстати, вполне вероятно, что там же, в Нориджском замке, находился сейчас и Николас.

– Дорогу! Дорогу! – закричали впереди.

Отскочив в сторону, мы увидели с полдюжины пушек, стоявших на повозках, запряженных лошадьми-тяжеловозами; отчаянно громыхая, повозки проехали мимо нас к воротам Нориджа. Вне всякого сомнения, то были городские орудия, ставшие трофеями повстанцев. Последней ехала повозка, груженная бочонками. Двигалась она медленно; возница и сопровождающие то и дело кричали: