Классовая борьба. Государство и капитал - Владимир Сапега

Летом 17-го года Ленин снял лозунг «Вся власть Советов» именно потому, что Советы были в руках меньшевиков и эсеров. И много позднее, когда Советы стали послушным органом советской бюрократии, этот лозунг также перестал отвечать интересам рабочего класса. Нет и не может быть вечных лозунгов, как бы красивы они ни казались. Как во времена самодержавия большевикам нелепо было выступать за «сильное государство», ибо то государство их вешало, так и сегодня коммунисты не должны выдвигать вчерашних лозунгов.

Когда чиновник говорит о любви к народу, это понятно — свою паразитическую сущность он вынужден маскировать словами о патриотизме, справедливости, социальности и т. д. Но когда простой человек, не имеющей ни госдолжности, ни капитала говорит о своей любви к «своему государству» (или к своему начальству) — не может быть ничего более мерзостного подобной безграмотности, интеллектуальной беспомощности и рабской сущности. Под понятием государства «подразумевая» страну, державу, и нашу Россию, люди сами подставляют голову своим палачам, ожидая увидеть в них своих спасителей. Именно потому марксисты во все времена говорили, что главный враг народа — тьма, безграмотность, бескультурье, мракобесие, черносотенство и поповство.

Разве не понятно, кому выгодно оболванивание народа кроссвордами, бульварным чтивом, гороскопами, телесериалами, поп-культурой и пошлой эстрадой? Это — не безобидная безвкусица, не злой умысел каких-то лиц, которых «бес попутал». Оглупление народа — это самозащита эксплуататорских классов. Каждодневная, непрерывная потребность власти и буржуазии — всеми доступными мерами, звонкими погремушками заглушать классовую борьбу в обществе: яркими фантиками патриотизма, национализма, футбольного или любого другого фанатизма, религией и т. п. отвлечь людей от реальных в обществе противоречий — противоречий классовых. Правительство, государство, радуясь нашей марксистской безграмотности, вместе с нашими горе-патриотами готово вместе кричать: «да здравствует патриотизм».

Нам нужно ясно понимать, что и «патриотический национализм», и «националистический патриотизм» — есть мерзость не сами по себе, а являются таковыми, поскольку отвлекают, сбивают действительно боевой и ударный ориентир, уводят от реальности в сторону дискуссий и фантазий, от прямых организационных задач к шаганию на месте, маханию руками и бесконечным словам.

Обложив удивленного еврея матом, назвав его «жыдовской мордой», невозможно решить национальный вопрос; самыми ультрапатриотическими криками и программами невозможно ни на грамм поколебать эксплуататорскую сущность государства и капитала, — самая бешеная энергия безопасно для всех уйдет в гудок. Выстраивать национально-освободительную борьбу народа нужно не национальной, а классовой пропагандой. Кто может приветствовать подмену реального строительства разговорами о «граде солнца»? — Только противники этого самого строительства. Истинным патриотизмом, истинным лозунгом русского народа может быть лишь лозунг классовой борьбы: борьбы рабочего человека за свои политические и экономические требования. Не достаточно ощущать собственное рабство — нужно ясно видеть пути своего освобождения. Политика — это борьба; необходимо понимать не только между кем и кем идет эта борьба, но и какими — конкретными, ясными — методами вести эту борьбу.

История не знает иных действенных средств борьбы народа против угнетения, кроме самой жесткой классовой борьбы организованных трудящихся. Святая ярость и свирепая ненависть должны быть направлены не в пустоту, а быть обрушены в заранее продуманное русло, на ясные цели, на конкретных врагов. Абстрактно-бесклассовый патриотизм и национализм конкретных врагов указать не может. Сегодня коммунистом может называть себя только тот, кто открыто объявляет джихад и полицейскому государству, и капиталу. На агрессию против нашей страны со стороны авторитарного государства и буржуазии рабочий класс должен ответить ответным ударом. Единственное оружие рабочих — организация.

Товарищи рабочие! Объединяйтесь по трудовым коллективам! Становитесь коммунистами! Единственная наша защита — рабочая партия. Иначе нельзя!

Врага нужно знать. Марксистское классовое понимание собственных интересов — есть половина победы. Криком нужно кричать о том, что интересы нашего народа, интересы нашей великой России, державы и интересы государства различны — противоположны и непримиримы. Государство — это не есть страна. Государство — это не наши просторы, леса, реки, не наша культура, наука, спорт. Государство вообще не имеет площади, а наоборот: страна — это территория, контролируемая государством. Государство — это группа лиц, как и любой класс, это только администрация, прокуратура, суды, милиция и армия. Государство — это не народ, а его насильник. Вся государственная пропаганда нацелена на смешение классовых ориентиров. Весь центристский язык нужно переводить классовым пониманием. Потому, по правилу, все государственное — как минимум не-народное, а в большинстве прямо анти-народное.

На языке центристов государственное — означает священное; на языке коммунистов государственное — значит административночиновничье, не больше. Что такое «государственный суверенитет»? — Это чиновничий аппарат, контролирующий страну в территориальных рамках, и признаваемый такими же соседними аппаратами, государствами. Что такое «объединение государств»? — Это не объединение народов, территорий, экономик, законодательств (единый паспорт, отсутствие таможни, беспошлинная торговля, единая конституция); это — объединение чиновничьих аппаратов.

Отбрасывая добрые, но пустые патриотические словеса, объединение России и Белоруссии может означать объединение бюрократических аппаратов — парламентов, правительств, президентов — в один, под единое начало, как объединение партий и блоков — есть объединение их лидеров и оргструктур. Создание Союза России и Белоруссии на нынешнем этапе — есть образование общих единых законодательного и исполнительного органов, слияние одних соответствующих министерств и подчинение других министерств общему центру — т. е. понижение на ступень статусов действующих бюрократических структур. Если бы возникло стремление к этому всего правящего класса (чиновничества), т. е. его экономическая заинтересованность, гарантирующая прямую выгоду, — объединение превратилось бы в простую формальность. Так же, как беловежские соглашения сулили прямую выгоду национальным республиканским бюрократиям и буржуазии, безотносительно с мнениями народов. Только класс трудящихся, став правящим, сможет проявить такое стремление к объединению. Только политическая власть народа (трудящихся) воссоединит единство народа.

Вопрос о едином Союзе, тем более советской союзе, может возникнуть (возникнуть реально, политически встав на повестку дня), когда налицо будут советские, социалистические республики. Только завоевание народом советской формы правления в этих странах будет означать начало, первый шаг к единой державе, социалистической империи. Любые иные разговоры о «восстановлении Союза Советских Социалистических Республик» — при реальном отсутствии и социалистических республик, и Советов как формы самоуправления трудящихся в них — есть лишь слова самоутешения безвозвратно далеко посланных.