Ученье – свет, а не захочешь светить – заставим - Вячеслав Александрович Баймаков

прилип к спрятанным за тонкими лямочками аппетитным девичьим грудям. За что тут же получил открытой ладонью в лоб. В результате пробкой от шампанского с шипением и пузырями из носа вылетел из бабки, приземлившись на задницу. А затем и расслабленно завалился на спину, ехидно улыбаясь своей проделке.

В этот самый момент в комнату ворвалась пожилая тётка и громко протопала по полу железными набойками каблуков прямо по валяющемуся Диме. Она, постоянно причитая, замерла, наступив одной туфлей ему на левый глаз. Длинная юбка, подметавшая за ней пол, накрыла молодого человека с головой, и от наступившей темноты его на мгновение охватил ужас. Молодой человек на полном серьёзе испугался, что эта дура своими подковами лишила его зрения.

Тут же, уйдя перекатом под стул, он замер в его текстурах. Сердце с перепуга колотилось, как у загнанного зайца, грозя инфарктом. Хотя откуда ему было знать про особенности кардиологии у длинноухих. Спас от неминуемой реанимации заливистый смех Веры. Красивый, мелодичный и, что называется, от всей души. До слёз.

Молодой человек демонстративно медленно выдохнул и поднялся прямо сквозь стул. Сделал несколько небрежных жестов рукой, якобы отряхивая несуществующую виртуальную пыль, и только тут заметил за порогом комнаты валяющееся в прихожей тело Танечки. Та корчилась, похоже, от настоящей боли.

Пострадавшую заметила и Вера, проследив за его взглядом. Она, резко перестав веселиться, прямо через люльку и повернувшуюся к ней спиной бабку ринулась на помощь увечной подруге.

Танечка была само страдание. Шпилька туфли уцелела, нос уцелел, а вот голеностоп — нет. Но что это — перелом или вывих, Дима на взгляд определить не мог. Не специалист. Да и травматолог бы без рентгена вряд ли что мог сказать. Он командой остановил трансляцию.

Вера, прискакавшая на помощь молча ревущей подруге, ни с того ни с сего была ею на взвинченных нервах отругана по полной. Та, в свою очередь, растерявшись от необоснованного наезда, спустила собак на Диму, обвинив его во всех грехах, начиная с первогреха Адама.

Молодой человек злобно выслушал. Обматерил обеих дур, напяливших обувь не по назначению, и, включившись в общую истерику, принялся орать о технике безопасности на производстве. В общем, чуть не подрались.

Всё закончилось тем, что, как Дима ни артачился, ни сквернословил и нервно ни размахивал руками, то и дело демонстрируя русский показательный, но всё же взял пострадавшее недоразумение на руки и вынес в портал на базу. Притом не просто вынес, а по настоятельному требованию проклятущих баб отнёс её в постель.

Он стойко вытерпел неприязнь, неся высохшее тело, обвившее за шею и сквозь слёзы боли пристально смотрящее в глаза спасителю, как болонка на любимого хозяина. Он буквально нутром почувствовал, что ничего хорошего этот взгляд в будущем ему не обещает. Но всё же выполнил непонятно откуда образовавшийся долг перед ней, донеся это чудо в перьях туда, куда оно просило.

Стойкость и податливость единственного мужчины в бабском коллективе закончилась на том, что Танечка попросила его помочь раздеться. Туфли она, кстати, отбросила ещё там, где упала. В виртуальной локации. А вот платье, которое почему-то ей требовалось снять при травмированной ноге, кавалер снимать категорически отказался.

В очередной раз грязно выругавшись, он быстренько ретировался, но не в свою комнату, полагая, что сокурсницы его там достанут, а обратно к новорождённому Наполеону, оставив девок устраивать стриптиз самостоятельно.

Войдя в только что покинутую локацию, действия в ней принялись разворачиваться с самого начала. Дима первым делом подошёл к люльке и внимательно рассмотрел новорождённого. Странно. Но в прошлый раз, когда шёл рассматривать титьки Веры и мельком взглянул на дитя, не обратил внимания, а сейчас воочию увидел, что Наполеон родился уродцем.

Отклонением от нормы оказалась его несоразмерно большая голова при маленьком тельце. Эдакий головастик. Затем ещё раз осмотрел комнату, вид из окна. После чего, уставившись в проём портала, на несколько секунд задумался и решил поэкспериментировать.

— Ты — наш концлагерь, — объявил Дима, указывая пальцем на видневшееся пространство их комфортабельной тюрьмы, — поэтому для краткости я буду звать тебя «Кон».

Ещё несколько секунд постоял, закрепляя в сознании весь комплекс целиком и ассоциируя его с этим наименованием, после чего скомандовал:

— Кон. Кресло мне.

Тут же, как по мановению волшебной палочки, перед ним появилось массивное кожаное кресло. Молодой человек осмотрел, поморщился и скорректировал заказ:

— Кон. Уточнение. Кресло офисное, крутящееся, директорского типа.

Элемент мебели тут же поменялся на запрашиваемое. Экспериментатор, не без зазнайства за себя умного, плюхнулся в кресло и, совсем обнаглев, добавил, вытягивая руку в жесте, будто держит в пальцах кофейную чашечку:

— Кон. Кофе-американо с молоком и сахаром.

В руках появилась миниатюрная посудина объёмом на три глотка с ароматным кофе. Дима ликовал, будто нарвался на золотую жилу, притом нескончаемую. «Да это ж прям рай какой-то», — думал он, пригубив напиток.

Включил знание итальянского. Отмотал видеоклип на начало, так как пропустил за экспериментальными закидонами большой кусок трансляции. Но прежде чем запустить на воспроизведение, задумался. В памяти непонятно откуда всплыло воспоминание, что Наполеон был вроде бы как корсиканец.

Даже не зная, существует ли такой язык, он включил понимание корсиканского и на очередной волне эйфории от собственной сообразительности принялся слушать, кто что говорит. Оказалось, что такой язык не только существует, но и все героини клипа общались именно на нём.

Несмотря на интенсивность их нескончаемого кудахтанья, разговоры оказались малоинформативные. Дима, видимо, уже по привычке, попытался заглянуть в эмоции каждой женщины. И о чудо! Ему это с лёгкостью удалось. Все четверо, включая служанку, оказались жутко взволнованы и заранее страдали в ожидании чего-то плохого и непоправимого. Только когда престарелая тётушка предложила немедленно окрестить младенца, пока не поздно, до молодого человека дошло, чего они опасались. Женщины были уверены, что этот уродец в скором времени умрёт.

Притом разговор на эту тему был какой-то обыденный, словно подобное происходило с завидной регулярностью. Все домочадцы, и в первую очередь мама Летиция, горячо поддержали тётушку Саверию, которая тут же, прочитав молитву на языке, интерпретированном им как латынь, даровала мальчику имя Набулеоне. А старая служанка Катарина, сентиментально всплакнув, словно уже по покойнику, тут же уменьшила имя до ласкательного — Набулио.

Дима удивился и признался себе, что совсем ничего не знает о Наполеоне Бонапарте. И, кажется, ему точно пора засесть за информационную систему, прежде чем продолжать просмотр. Но, допив кофе и подумав, заказал ещё одну порцию ароматного напитка и решил просмотреть весь информационный блок до конца.

После импровизированного крещения картинка стала терять контрастность, и