Большой облом - Владимир Хачатуров

– А вы что, можете это определить? – задался вопросом после некоторого раздумья Игорь.

– Я – нет. Он может, – ткнул портье пальцем в клавиатуру компьютера. – Что за черт? Еще вчера ничего такого здесь не было!

Игорь не постеснялся перегнуться через конторку, чтобы лично ознакомиться с тем, что так удивило портье. Сообщение было действительно волнующим и даже несколько устрашающим. Некий Суров Игорь Викторович (он же – Варапанов Андрей Сергеевич, он же – Тюряев Алексей Александрович, он же – Бандерас Хосе Антонио Домингес) срочно разыскивается целым рядом уважаемых учреждений. Таких как ФСБ, МВД, Налоговая Инспекция, Служба Психиатрического Надзора, Прокуратура РФ и так далее. Всем гражданам, повстречавшимся на своем жизненном пути с указанным рецидивистом (фотография и приметы которого прилагаются), рекомендовалось проявлять особую осторожность и немедленно сообщать о местонахождении опасного преступника властям. Награда в размере двадцати минимальных зарплат гарантировалась… Такие дела: пирожки с капустой и блинчики с творогом.

– Дон Антонио, – расплылся в улыбке портье, – знаете, вы первая настоящая, а не поддельная знаменитость, остановившаяся в нашем мотеле. А на этот случай владельцем предусмотрен приз: праздничный обед в «Римских банях» со всем к нему прилагающимся, включая гладиаторские бои и травлю первых христиан. Только учтите, рекламной шумихи не избежать: газеты, телевидение, фоторепортеры…

Неужели откажетесь?

Размышления Игоря были кратки и конкретны: он извлек из кобуры пистолет, из бумажника – стопочку зеленых денежных знаков.

– Извините, но отказаться придется вам. От двадцати минимальных зарплат. Здесь, я думаю, будет побольше. Если этого мало, я добавлю…

– Конечно, я мог бы отказаться отказываться, но мне просто не хочется ставить вас в неловкое положение, молодой человек. Я почему-то уверен, что вы не станете меня убивать, вы уж простите меня за проницательность… Кстати, сколько там? Надеюсь, не меньше двух тысяч? Согласитесь, пренебречь своим гражданским долгом за меньшую сумму было бы актом неуважения к вашей славе, сеньор Бандерас.

– Да я сам не в курсе, сколько там, – признался Игорь, убирая пистолет обратно под мышку. – Сейчас сосчитаю…

И сосчитал. Получилось ровно две тысячи двести двадцать долларов. Он вопросительно взглянул на портье.

– Я бы не стал на вашем месте округлять сумму до двух тысяч. Лучше – до двух пятисот…

– Кому лучше?

– Думаю, обоим. Я ведь не вымогатель. За пятьсот долларов я поделюсь с вами кое-какой информацией, близко вас касающейся.

Игорь быстро округлил сумму. Благодарный портье, не пересчитывая, сунул ее за нарукавник.

– Вас в вашем номере дожидаются какие-то типы чекистской выделки. По всей видимости, они вас уже засекли. Вы, конечно, можете воспользоваться черным ходом, но вряд ли это поможет…

– Спасибо, – не удержался Игорь от благодарности.

– Это вам спасибо, дон Антонио. Ведь вы знали, что я вас все равно не заложу всем этим аббревиатурам, и все-таки заплатили… Мне, конечно, не следовало бы брать эти деньги, но… но грядут тяжелые времена, а у меня семья: дети, внуки и даже, вы не поверите, теща… Что-то мне подсказывает, что плакали наши сбережения в Муниципальном банке. А с этой наличностью сидеть на шее у детей будет не так совестно. По крайней мере, в первое время…

Игорь стоял, глупо потупившись, словно чувствуя за собой вину за происходящее…

Выйдя из конторы, взглянул на ключ, определил номер и, поколебавшись, пошел напрямик, не таясь. Дойдя до двери, не стал отпирать ее ключом, но все в том же духе открытости и откровенности позвонил.

– Да? – раздался удивленный возглас.

– Разрешите?

– Входите, не заперто…

Игорь миновал крохотную клеть прихожей и очутился в комнате с двумя кроватями, парой кресел, столиком и диваном. Невключенный телевизор на подставке и холодильник, утопленный в стене, довершали обстановку. Справа виднелся проем в кухню, не превосходившую размерами прихожую, слева – двустворчатая дверь стенного шкафа и одностворчатая – ванной. Стандартная убогость удобств…

На диване сидел доктор из наркотического видения. Но не один, а в обществе двух несомненных генералов, чьи высокие должности выдавали тугие загривки и самоуверенные позы разрушителей чужих карьер. Кроме них, в комнате находилось еще четверо. Пара дюжих молодцев на перекрестных позициях с «кедрами» наизготовку, и столько же несомненных адъютантов, колющих глаз ослепительно-косыми проборами и гвардейской выправкой.

– Не делайте глупостей, стойте смирно, – предупредил Игоря один из адъютантов.

– Вот еще! – фыркнул, было, Игорь, явно намереваясь принять совершенно противоположную предложенной позу, может быть даже изобразить из себя дембеля (просьба не путать с дебилом) накануне выписки из славных рядов вооруженных сил палаты № 6, но, заметив неодобрительный блеск очков доктора из транса, передумал, подобрался, вытянулся, уставился пустым, готовым к подвигам взглядом поверх голов несомненного начальства.

– Агент Суров по вашему приказанию прибыл!

– Ну наконец-то, Беркут, наконец-то! – заговорил тот, что сидел ближе к доктору, – пониже ростом, посолидней в объеме, с искоркой былой позолоты на вставных челюстях. – А то бегаешь где-то, на импульсы не отзываешься, команды игнорируешь, совсем одичал…

Игорь покосился на доктора: ответить или скромно промолчать в тряпочку? Доктор прикрыл глаза.

– Виноват, товарищ генерал. Пришлось действовать в автономном режиме согласно неблагоприятно складывающейся обстановке…

– Беркут, говоришь? – вдруг обратился второй слева начальник к первому. – А по-моему, это вылитый Тюря! – после чего встал, выбрался из-за стола, раскрыл объятия. – Здорово, Кротище! Здорово, старый хрен! Что, не узнаешь любимого начальника в штатском прикиде? Да и тебя, брат, не узнать! Моложавый, поджарый, смазливый… Где брюшко? Где плешь?.. Ну чистый супер-пупер, а не подполковник ФСБ под прикрытием Леон Михайлович Лисаев!

Игорь стоял, смотрел, мучительно стараясь вспомнить того, кто так убедительно на давнем знакомстве с ним настаивал. Доктор незаметно толкнул под столом первого генерала. Генерал послушно отверз уста, говоря:

– Ну ты того, Владлен Лаврентьевич, ты мне парня не смущай, и проводки́ ему не путай. Какой же это подполковник ФСБ Лисаев? Очки-то надень! Это ж вылитый капитан Генштаба Андрюха Варапанов!

– Да ну? А ты, Роман Александрович, отпечатки пальцев его видел? С базой данных идентифицировал? – возразил Владлен Лаврентьевич.

– Подумаешь, пару пальчиков у твоего Лисаева позаимствовали… Это еще не основание считать его чекистом.

– Ладно, – закрыл Копысов невостребованные объятья и уселся на свое место. – Но и оснований считать его твоим Андрюхой ничуть не больше, генерал-лейтенант Дымов. Пусть он нам сам скажет, кем он себя считает: просвещенным, широко образованным, интеллигентным чекистом или грубым солдафоном узкой специализации?