Вещи и ущи - Алла Горбунова

Шёл N по улице, дошёл до перекрёстка Ленинского проспекта и улицы Зины Портновой и увидел в небе что-то странное. Вначале ему показалось, будто самолёт заходит на посадку. Пулково ведь недалеко. Но смотрит внимательней: а это не самолёт, а автомобиль по небу летит, высоко довольно, маленький совсем, но видно, что автомобиль. N сплюнул и решил, что всё равно самолёт.

На следующий день вечером N опять вышел на улицу, дошёл до перекрёстка Ленинского и Зины Портновой, и опять увидел в небе что-то странное. Автомобиль, представьте себе, он увидел. N по своему обыкновению сплюнул и решил, что всё равно самолёт. Прошёл немного вперёд по Ленинскому, в сторону магазина «Семья». Тут слышит звук какой-то странный, оборачивается и видит, как автомобиль с неба на асфальт падает. И разбивается. А другие машины на проспекте гудят, водители на улицу выбегают, пальцами на небо показывают. П*****, подумал N и пошёл дальше.

Зашёл в магазин «Семья», вышел оттуда с кулёчком, медленно направился обратно.

А на перекрёстке уже полиция, скорая, МЧС. Машины все стоят, люди на тротуарах бегают в панике, смотрят на небо. А на небе один за другим появляются автомобили, вылетают из чёрной пустоты неба на юго-западе, прочерчивают дугу и падают вниз. Некоторые при этом разбиваются и превращаются в груду металла, а некоторые почему-то аккуратненько, как на воздушных подушках, приземляются и дальше едут. Но уехать далеко не могут, тут же их полиция останавливает и МЧС.

N подошёл к одному менту на тротуаре и спрашивает: в чём дело? Да вот, говорит, машины с неба падают, общественный порядок нарушают. А почему, спрашивает N, они не все разбиваются? Пока не установлено, отвечает мент. В это время двое других ментов к этому менту подвели молодого человека, он был в машине, которая только что плавно приземлилась с неба на асфальт. Это, доложили, такой-то, двадцать девять лет, фольксваген его только что приземлился, номера такие-то. И как на небе оказались, с какой целью с неба приземлились? — спрашивает его главный мент. Я, отвечает парень, просто ехал из Таллина, я там выходные провёл, еду себе по трассе, темнота вокруг, потом смотрю, а другие машины как будто исчезли куда-то, а я по небу еду, так ехал какое-то время, потом начал опускаться ниже, ниже, а потом и на асфальт приземлился. А тут, говорит, уже свалка такая, и вообще отпустите меня домой к маме. Все остальные выжившие отвечали примерно то же самое. В тот вечер с неба упало больше пятидесяти машин, не разбились из них одиннадцать.

N вернулся домой, было ему как-то от всего этого нехорошо, но ничего: сварил пельмени, выпил двести грамм, успокоился, залез в интернет посмотреть, что про это пишут. В интернете люди на форумах спорили, одни писали что-то про НЛО, другие про бесов, третьи про какие-то особые технологии, позволяющие делать летающие автомобили, четвёртые — что это всё был искусно спланированный спектакль спецслужб. Тогда N зарегистрировался на форуме и написал: это было какое-то природное явление.

В девяносто третьем году Василию Гавриловичу Ласточкину исполнилось семьдесят шесть, и он ушёл под воду. Там она и была, в 5 км на восток от острова Святовский Мох, в 3 км на север от створа Бабьи Горы. Он помнил свой город о двух реках: Мологе и Волге, а сразу за городом начиналось болото и Святое озеро. Сам он работал когда-то на машинно-тракторной станции, учился в семеноводческом техникуме. Ему было девятнадцать, когда объявили, что город будет затоплен водохранилищем. Дед его, Карп, остался в городе. «Я старый, — сказал, — куда мне идти? Останусь в пустом доме, нет мне жизни без пашни, на которой я трудился годами, без дубового леса, где мы с твоей бабушкой гуляли, когда были молоды. А вы с матерью уходите, спасайтесь, идите в новую жизнь, в индустриализацию».

Василий с матерью поехали в Ленинград, там и жили, мать умерла, сам до пенсии работал на Кировском заводе. В начале девяностых уровень Рыбинского водохранилища понизился, и часть затопленного города обнажилась. В осенние денёчки, что были в начале октября, когда Ельцин воевал с парламентом, Василий

Гаврилович отправился в затопленный город своей юности. Жену Надю он недавно похоронил, дети жили своей жизнью, Ельцин Василию Гавриловичу не нравился, и решил он отправиться домой, в Мологу. Взял дед с собой фотографии детей и внуков и свою любимую книгу «Далёкая радуга» Стругацких и отправился в путь.

Купил Василий Гаврилович билет на поезд с хорошим названием «Текстильный край», направлявшийся в Иваново, сошёл на станции Некоуз, поднял руку — дальше автостопом. Стоит дед, ловит машины, остановились братки бритоголовые: «Куда тебе, дед?» «Домой, в Мологу». «Чё, это где ваще?» «На Мышкин, потом на Весьегонск, через Борок, за селом Веретея, не доезжая села Дубец свернуть направо и через деревню Дуброва в Остроги. А там высадите меня». Посадили братки деда в машину и повезли, куда он сказал, ведь как оно в сказках бывает: и медведь поможет, и волк, и конёк-горбунок, и браток бритоголовый. Заночевал дед в Острогах под дубом, утром встал на рассвете и отправился в путь. Шёл вдоль насыпи Моложского тракта, спустился по ней к воде в пойму, ушёл влево, перешёл по мелководью верховья Шумаровской протоки, шёл по пескам вдоль южного берега Святовского мха, по отмелям, залитым водой, по краю коряжистого торфяника, и на северо-восток от острова — пока не пришёл к окраинам Мологи. И увидел Василий Гаврилович Ласточкин её мощёные улицы, кованые решётки, могильные плиты на кладбище. Подплыл к нему огромный золотисто-бурый карп с усами. И млела затопленная Молога, как молоко.

Так начиналась книга Павла Нестерова.

Поэт Павел Нестеров писал возвышенные стихи и верил, что они настоящие. Но он захотел заработать денег и сочинил книгу по русской эзотерике под названием «Истина славян». Про кота он вычитал в группе вконтактике «Философия на каждый день». Там была приведена сказка: вот пришло крутое крутище, станово становище, козёл да баран хотели огня добыть, а кот обернул козлу рога берестой и велел ему с бараном столкнуться лбами, от этого у них посыпались искры из глаз и береста загорелась. Это событие Павел Нестеров взял за отправной пункт славянской истины.

Всё остальное он тоже взял вконтактике из разных групп: «транцендентальная медитация для домохозяек», «лечение эректильной дисфункции с помощью кундалини-йоги», а чтобы всё это смотрелось убедительно, приписал ещё, что пророки Исаия и Иезекииль, Даниил и Иона говорили о том же, и кто не верит — может посмотреть в Библии. И вообще Библию написали славяне, и библейский Яхве — это славянский бог Род. Очень смеялся Павел Нестеров, когда писал, поэтому получилось от души.

Думал срубить бабла, но получил больше того, чего ожидал: вокруг книги его образовалось новое религиозное движение, называли они себя нестеровцы. Павла Нестерова они считали русским пророком, следующим после Исаии, Иезекииля, Даниила и Ионы. Каждый день приходили Павлу Нестерову письма от людей, которые писали, что он им открыл глаза, изменил их жизнь, что его книга стала для них новой Библией, что теперь они гордятся своей родиной и её духовными традициями, что они всегда сердцем чувствовали, что всё так, как он написал… Несколько человек даже совершили самосожжение из-за его книги. И стало поэту Павлу Нестерову стрёмно.