Хиппи - Пауло Коэльо

Паспорт – эта маленькая книжечка, выданная правительством и хранящаяся в бумажнике вместе с деньгами (много ли их или мало – в данном случае неважно) – имеет два предназначения. Во-первых, как всем известно, с его помощью можно пересекать границы – если только начитавшиеся газет пограничники не завернут путешественника обратно, поскольку не привыкли к такой одежде, к такой волосне, к цветочкам и ожерельям, к бусам и бисеру и к таким улыбкам, будто выражающим непрерывный экстаз, обычно, хотя и несправедливо, приписываемый действию дьявольского зелья, якобы потребляемого этими юнцами во все возрастающих количествах.

Вторая функция паспорта – избавить своего носителя и подателя от экстремальных ситуаций: когда, например, кончились деньги и неизвестно, что делать. Все та же «Невидимая почта» всегда предоставит информацию о том, где его, паспорт этот, можно будет продать. Цена зависит от гражданства: например, паспорт Швеции, где все граждане белокуры, долговязы и голубоглазы, стоит недорого, поскольку может быть перепродан только тому, кто наделен таким же набором черт, а они, как правило, встречаются не слишком часто. А вот бразильский паспорт на черном рынке потянет целое состояние – поскольку удостоверяет подданство государства, где, помимо длинных голубоглазых блондинов, имеются рослые или приземистые чернокожие с темными глазами, азиаты с глазами раскосыми, а также мулаты, индейцы, арабы, евреи и невообразимая смесь всех вышеперечисленных, что и делает этот документ одним из самых вожделенных в мире.

Продав свой паспорт, его бывший обладатель направляется прямиком в консульство своей страны и, изображая ужас и смятение, сообщает, что его ограбили и отняли все – и деньги, и документы. Консульские работники богатых стран предлагают новый паспорт и бесплатный билет к месту проживания, на что получают немедленный отказ со словами: «Мне тут задолжали крупную сумму, я должен сначала получить свои деньги». В консульствах бедных стран, где обычно правят более суровые режимы – военные диктатуры, например – устраивают посетителю форменный допрос, желая убедиться, что он не числится в списках террористов, разыскиваемых за подрывную деятельность. Убедившись, что эта девушка (или этот парень) чисты и невинны, консульские работники должны скрепя сердце оформить новые документы. В таких случаях и речи нет о бесплатном перелете в отчизну, ибо не нужен отчизне урод, способный развратить ее скромную, богобоязненную и воспитанную в почитании скреп, семейных устоев и священного права собственности.

Вслед за Мачу Пикчу настал черед Тиахуанако в Боливии. Потом – тибетской Лхасы, куда попасть было очень трудно: «Невидимая почта» сообщала о боях между монахами и китайской армией. Представить себе эту войну было невозможно, однако все верили в нее и никто не хотел в итоге длиннейшего путешествия оказаться в плену у тех или других. И наконец выдающиеся философы той эпохи – как раз в апреле текущего года их группа распалась – объявили, что высшая мудрость мира заключена в Индии. Этого оказалось достаточно, чтобы молодежь со всего света устремилась туда в поисках знания, просветления, духовных наставников-гуру, ради обетов нестяжания и встречи с «My Sweet Lord».

Впрочем, «Невидимая почта» не преминула сообщить, что духовный наставник Битлз Махариши Махеш домогался актрисы Мии Фэрроу, у которой на протяжении всей жизни случались только несчастливые романы: она и отправилась в Индию по приглашению Битлз в попытке исцелить травмы, связанные с сексуальностью, преследовавшие ее неотступно, будто плохая карма.

Однако все указывает на то, что эта карма перебралась вместе с ней туда же, где были Джон, Поль, Джордж и Ринго. По словам актрисы, она медитировала в пещере великого гуру, когда тот набросился на нее и едва не изнасиловал. К этому времени Ринго уже вернулся в Англию, потому что его жена не переносила индийской кухни, да и Маккартни тоже решил покинуть ашрам, убедившись, что толку от этого нет никакого.

В храме Махариши оставались только Джордж и Джон, когда Мия, заливаясь слезами, разыскала их и рассказала о том, что произошло. Оба немедленно собрали чемоданы, а когда Просветленный спросил, в чем дело, Леннон дал ему сокрушительный ответ:

– Ты же, сука, провидец? Ну, так провидь!

В сентябре 1970 года миром владели женщины – вернее сказать, юные хиппи. Мужчины мыкались туда-сюда, зная, что женщин влечет не модное поветрие – женщины куда лучше них разбирались в тонкостях движения, – и, решив раз и навсегда признать себя слабым и зависимым полом, усвоили привычку ходить как потерянные с невысказанной просьбой в глазах: «защити меня, я один в этом мире и никого не могу себе найти, мне кажется, что весь мир забыл меня, а любовь – покинула навсегда». Женщины сами теперь выбирали себе мужчин и думать не думали о замужестве, имея в виду лишь веселое и приятное времяпрепровождение, непременно включающее изобретательный интенсивный секс. И как в важных делах, так и в сущих пустяках решающий голос принадлежал женщинам. И потому, едва лишь «Невидимая почта» раструбила о попытке изнасилования Мии Фэрроу и о фразе Леннона, они немедленно решили изменить маршрут.

Так была создана очередная «тропа хиппи» – из Амстердама (Нидерланды) до Катманду (Непал) отправлялся автобус (проезд стоил приблизительно сто долларов), пересекая страны, которые тоже, наверно, были очень интересны – Турцию, Ливан, Иран, Ирак, Афганистан, Пакистан и часть Индии (заметим мимоходом, удаленную от местопребывания Махариши). Длилось путешествие три недели и покрывало астрономическое количество километров.

Карла сидела на площади Дам и спрашивала себя, когда же явится наконец человек, который будет сопровождать ее в этом волшебном, как она считала, странствии. Она бросила работу в Роттердаме (всего час езды на поезде), но поскольку вынуждена была экономить каждый гульден, то добиралась, так сказать, на перекладных и зайцем, а потому дорога заняла у нее почти целый день. Карла узнала об автобусном путешествии в Непал из одной полуофициальной газеты, – из тех, что с любовью, усердием и талантом выпускали люди, которым было что сказать миру, а потом продавали за бесценок.

После целой недели ожидания Карла начала беспокоиться. Она заговаривала с десятком парней со всего мира, которые хотели только одного – и дальше сидеть на этой площади, где не было ничего примечательного, кроме монумента фаллической формы, что, по идее, должно было стимулировать отвагу и мужественность. Но нет – никто из них не желал отправляться неизвестно куда.

И дело было не только в расстоянии – большинство прилетели из США, и из Латинской Америки, и из других стран, а путь этот был не только запредельно дорог, но и богат погранпостами, на любом из которых туриста могли завернуть восвояси, не дав ему возможности познакомиться с одной из двух мировых столиц. Тем не менее они все прилетели – долетели и сели: и сидели теперь на площади, покуривая марихуану и радуясь, что могут делать это на глазах у полицейских, пока их в буквальном смысле не начинали умыкать секты и сообщества, изобиловавшие в городе. И хоть на время они позабыли то, что слышали всю жизнь: «…сынок, ты должен идти в университет… подстричься… не позорить своих родителей, ибо люди (люди?) скажут, что мы тебя не воспитали должным образом… то, что ты слушаешь – не музыка, а черт знает что… пора устроиться на работу… бери пример с брата (или с сестры) – такой молодой, а уже сам зарабатывает достаточно на свои развлечения и денег из нас не тянет».