Нашла себе блондина! - Екатерина Вильмонт

А один раз видала, как повариха с Витькой в лес пошли, и такспешили, так спешили… Я сразу просекла, зачем идут, ясно, не за грибами,корзину не взяли, а одеялко старенькое прихватили… Вот такие были моиуниверситеты! – засмеялась Таня, красивая, холеная женщина лет тридцатипяти.

Мы познакомились накануне в автобусе, который вез нас изаэропорта в Анталии к отелю. Я приехала в Турцию отдохнуть после очереднойкниги, она тоже была одна, и мы сразу прониклись друг к другу симпатией,несмотря на большую разницу в возрасте. Я сразу почувствовала, что Таненеобходимо кому-то рассказать свою историю, хотя она ничего пока не знала омоей профессии.

Сколько раз я сталкивалась с тем, что женщины, узнав, что япишу книги, загорались желанием поведать писательнице о своей жизни. «Вот я вамрасскажу про себя, целый роман получится!» – говорили они. Но далеко не извсякой, даже насыщенной трагедиями жизни может получиться роман, по крайнеймере у меня. И я чувствую это почти сразу. Но тут я мгновенно навострила уши, ауж когда услышала про университеты маленькой Таньки из поселкаКусьё-Александровский, у меня и вовсе дух захватило, особенно учитывая еевнешность успешной бизнес-леди или жены предпринимателя.

Дело в том, что это я была той самой поварихой, что уходилав лес с шофером Витькой, и прекрасно помнила маленькую матерщинницу, но неподозревала о любви этой девчонки к начальнику нашей партии, моему старомудругу Яше, который уже много лет живет в Израиле…

Чудны дела твои, Господи! Но я не стала ничего говорить, язатаилась в ожидании интересного рассказа, ведь если даже сама история Танькине разбудит мое профессиональное воображение, то какие-то детали, словечки,ситуации могут сослужить хорошую службу. Иной раз одно слово может оказатьсятолчком к написанию романа.

Я прекрасно знала всех персонажей и прекрасно помнила улицуУглежжения, крепкий дом Танькиной бабки, саму бабку и ее шанежки с черемухой, исобак, одна из которых была моя, та «нормальная, с ушами торчком» Втораяпринадлежала Яше, мы с ним и познакомились на «собачьей почве», выгуливая нашихпсов на Екатерининском бульваре в центре Москвы, и до сих пор дружим, несмотряна разделяющее нас расстояние…

Но говорить об этом Тане я пока не считала нужным, мнехотелось услышать ее историю, так сказать, в незамутненном виде.

– А что же дальше?

– Дальше? Дальше уехали в конце сентября геологи, сталохолодно, скучно, я целыми днями слонялась по улице и все тосковала по дяде Яше.Книжки, которые он подарил, до дыр зачитала, хотя нет, я тогда еще читать неумела.. Это на другой год дядя Яша жену свою с сыном в экспедицию взял. Ох, какя расстроилась сначала!

А потом ничего, привыкла, и жена дяди Яши, тетя Ира, научиламеня читать. Она хорошая была, даже платьев мне из Москвы привезла и потом ещесарафанчик сшила, говорила, что в шесть лет уже нельзя голой бегать.

А в партии у дяди Яши все другие люди были. И повариха, ишофера… Эти почему-то на меня внимания не обращали, целыми днями, помню, вкарты резались…

А тетя Настя, новая повариха, пожилая женщина, все норовиламеня к чистке грибов приспособить, но куда там, я это ненавидела! Грибов моребыло, она не справлялась, бабке даже жаловалась… А я нарочно тогда палецпорезала, кровища хлестала, я ревела, все на тетю Настю кричали, разве можноребенку нож давать… Короче, никто больше меня не заставлял грибы чистить, но яс тех пор поняла – иногда, чтобы поставить на своем, надо и пострадать, иприврать, и притвориться… Ох, да что я вам все про ерунду рассказываю… Хотя, неерунда это, а первая любовь. Я всегда, говорю: моя первая любовь – дядя Яша…

А еще, помню, в дождливые дни, когда геологи в маршруты неходили, они сидели в горнице за столом и разбирали образцы, камешки какие-то,раковины, а названия у них мудреные, и не выговоришь, а еще красивые словабыли: «силур», «девон»! Помню, я спросила у дяди Славы, геолога, что такое«силур», он что-то начал объяснять про третью снизу систему палеозойской эры… Адядя Яша так мягко ему сказал: «Славка, это ж ребенок, мать твою, что ты ейлекцию читаешь? Таня, когда вырастешь, можешь стать геологом, а пока не забивайсебе голову всякой чепухой, лучше книжки читай, научишься хорошо читать, самавсе узнаешь и про „силур“, и про „девон“! Знаете, как на меня подействовало? Яв три дня читать научилась, а раньше отлынивала, тетя Ира уж на меня рукой быломахнула, а тут только диву давалась… Я такая, если чего захочу, если засвербиту меня, всего добьюсь, но только надо, чтоб мне интересно стало, понимаете?

– И что ж вы, в три дня читать научились и сразукинулись узнавать, что такое силур?

– Да нет, я как научилась читать, про все забыла, отдетских книжек оторваться не могла, особенно мне «Чук и Гек» нравились, ведь уних папа геолог был. А еще Павлик, сын дяди Яши, со мной арифметикой занималсяи говорил, что я способная, все схватываю на лету. Это правда, я тогда все налету схватывала – и хорошее, и плохое Помню, Женька однажды меня подбил у тетиНасти масла сливочного стырить и сгущенки… У него в лесу шалаш был, вот я тудаи принесла и масло, и сгущенку, а Женька две буханки хлеба притаранил. Мы с нимтак объелись, что еле до Углежжения доползли, а там уже меня бабка поджидала,да с хворостиной, которой гусей гоняла Ох, и досталось мне, всю попу отбила, даэто бы еще полбеды, хуже, что, отметелив, бабка за ухо отволокла меня к тетеНасте и заставила на коленях прощения просить. Если б еще просто так, а то наколенях, этого я уж стерпеть не могла, так выла, так орала, а бабка мне ещевсыпала, тетя Настя уж стала сама за меня просить, но бабка моя,кремень-старуха, ни в какую. «Умела воровать, умей и покаяться!» Уж не знаю,сколько б эта экзекуция продолжалась, нона мои вопли дядя Яша пришел и отбилменя у бабки. Сказал:

– Хватит, Авдотья Семеновна, она уже все поняла, абудете ее так лупить, она только озлобится. Таня, скажи, воровать больше небудешь?

– Да что ты, Яков Моисеевич, драть надо так, чтоб навсю жизнь запомнила, чтоб неповадно было на чужое зариться… – возражала бабка,а я уж только тихо всхлипывала и еще больше любила дядю Яшу! Но урок бабкин ивправду запомнила. Много чего я в жизни делала, но воровать – ни-ни. Хотя инойраз так и подмывало…

И знала, никто не хватится, не заметит, а вот не могла, вседумала, как дядя Яша на это бы посмотрел… Ой, я, наверное, уж вам до смертинадоела, и что меня на воспоминания потянуло? Вы извините…

– Да нет, Таня, мне правда интересно. Я вот смотрю навас и думаю, как из той девчонки такая дама получилась?

– Дама? – искренне рассмеялась Таня. – Какаяж я дама? Дамы по-другому живут, очень уж жизнь у меня не дамская – ипроисхождение, и воспитание.

– А дамы, по-вашему, какими должны быть?

– Фиг их знает, но уж точно не такими, как я. Бабки избабы даму не делают. Но я плевать на это хотела!

А хорошо здесь, правда?