📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаСегодня и вчера, позавчера и послезавтра - Владимир Новодворский

Сегодня и вчера, позавчера и послезавтра - Владимир Новодворский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 87
Перейти на страницу:

– Так я и не собираюсь на рожон лезть. Тишком гляну, что да как, и разом обратно, – настаивал я. Можно б отрубить, мол, не твое дело, но цыган боевой товарищ, да и в деревне, когда с соседскими за девок бились, не раз на выручку приходил.

– Тогда вместе пойдем, – насупился он, чувствуя что меня не переубедить.

– Ежели со мной что случится, ты за старшего. Рисковать вдвоем нельзя, каждый боец на счету. А передышка нужна, а то лошадей загоним.

На том и порешили.

Сливаясь с кустами и деревьями, добрался до крайних изб, что неподалеку от леса притаились. Улиц избегал, все огородами. У тетки Серафимы злющий Полкан, чуть за ногу не хватил. Еще когда яблоки таскали, беда с ним была: то штаны порвет, то картуз истреплет. Чумной, одно слово. А вот за этим сарайчиком и родной дом. Запахло мамкиными щами, картошкой печеной, ноги сами подпрыгнули, легко перемахнув через забор.

Окна закрыты ставнями. Раньше, когда батька был, редко запирали, а нынче не те времена, да и мать в доме одна. Стучать тихо – не услышит, наверняка на печи спит, только соседей встревожу. Да и кто его знает, что нынче в деревне делается. Через крыльцо лезть без пользы, дверь на оглоблю закрыта. Подхожу к сенцам, достаю шашку, просовываю меж косяком и створкой, медленно поднимаю тяжелый крючок и со скрипом открываю дверь. Вхожу, тихо притворяю дверь.

Под ногами что-то хрустнуло. Не похоже на мать, чтоб не прибрано было. Чиркаю спичку от себя – при мне Федька, сын соседский, чиркнул на себя, и сера горящая прямо в глаз. Орал жутко, потом, как разбойник, с повязкой черной ходил. Обиду затаил, дескать, спички негодные ему подал. Я потом под проходящий поезд чудом не упал – его проделки. Глаза поднимаю осмотреться – на меня штыки направлены, их белые держат. Рванулся назад, по затылку что-то тяжелое ударило, в голове заходило, закружилось, ноги соломинами подломились…

Темно, доносятся обрывки слов… Вода быстрыми ручейками бежит по лицу, тело ломит, над ухом кто-то орет. Приоткрываю глаза. За столом у окна на месте где раньше всегда сидел отец, до того как уехал на прииски и не вернулся, развалился офицер. Видно хорошо звезданули, не могу понять, какого чина будет.

– Очухался наконец? – полусонным голосом спросил он.

Получается, давно поджидали. Лицо заспанное, китель не застегнут, кобура с портупеей лежит на столе.

– Удивлен, Иван, нашему визиту? Не ждал гостей золотопогонных? Зря ты о нас плохого мнения. Видно, не научили твою лихую голову, что противника опасно недооценивать. Да, не хватает вам наших знаний, а нам вашей наглости. Контрразведка, к сожалению не та, что была при царской армии, но некоторые задачи решать способна. Тебя вот, кстати, поймали. Все очень просто, как по учебнику. Диверсионные операции, характеризуемые хорошим знанием местности и привлечением местного населения, как правило, проводятся при непосредственном участии аборигенов или долго проживавших на данной местности людей. Выяснить, кто подался в красные, дело несложное. Деревня твоя, как и вся Россия, расколота на части, недругов у тебя хватает.

Он замолчал, услышав шум за дверью. Раздался чей-то голос:

– Штабс-капитану Арцыбашеву срочно прибыть в штаб.

– Вынужден прервать нашу беседу, – сказал он, и повернулся к вестовому, – с рассветом доставьте его в штаб.

32

Улица большого города. Время около полудня. Жарко. Электронное табло информирует: температура воздуха плюс пятьдесят градусов. Не покидает ощущение сауны, из которой не выйти, и ноги сами приводят к телеге с горой лимонов. Худощавый индус разрезает их и пропускает через напоминающий мясорубку механизм. Отходы производства уже образовали огромную кучу, которые с удовольствием пережевывает корова. Она же перерабатывает их в лепешки, создавая тем самым рай для мух, которые, не в силах определиться, суетливо курсируют между результатами человечьей и коровьей переработки. Замкнутый природный цикл – не эстетичен, но совершенен. Понимаю, что даже острая жажда не заставит меня стать звеном этой цепочки.

Ловлю такси, принять душ в номере – заветная мечта. Останавливается машина черного цвета, ее создатели уже давно умерли. Водитель в скрюченном состоянии нависает над рулем. Называю отель, автомобиль кряхтит, но трогается. На перекрестке к машине бросаются люди: мужчина на костыле, кто-то без рук, женщина с ребенком, у которого из уха течет кровь, несколько детей, замотанных в тряпки со следами крови. Непонятно, как люди в таком состоянии передвигаются. Первое желание оказать первую помощь. Водитель останавливает меня и говорит:

– They just want money. [10]

– Actually? – удивился я. – But they’re all in blood.[11]

Не все было понятно из его объяснения. Смесь английского и хинди требует времени для восприятия.

Они немного актеры, и это не кровь – такой вывод следовал из его слов. Буйство попрошаек нарастает, они без остановки дубасят по стеклам. Окровавленные дети вниз головой маячат снаружи. Машины вдруг тронулись, и мы утонули в потоке. На следующих светофорах, вняв совету водителя, отпрянул от окна и разместился в центре заднего сидения. Такую бескомпромиссную борьбу за жизнь следует один раз увидеть, чтобы лучше осознать грань.

Останавливаемся на бензоколонке. Катаемся около двух часов – огромные пробки. Ноги затекли и не помещаются в тесном пространстве между спинкой водительского кресла и моим сиденьем. Открываю дверь, чтобы выйти и размяться. Поэтапно извлекаю тело наружу и обращаю внимание на скрытую газетой неровность под левым ботинком. Она начинает, к моему ужасу, двигаться. Оказывается, это прохожий решил отдохнуть. Не пьяный, конечно, не очень чистый, но это никого не удивляет, кроме меня.

Трудно привыкнуть к левостороннему движению, машины и пешеходы появляются не понятно, откуда и так же исчезают. Дурным тоном считается останавливаться на красный свет, если нет машин, зато звуковой сигнал – самый используемый элемент управления автомобилем. Слева через дорогу метрах в ста по диагонали появляется современное здание моей гостиницы. Водитель на перекрестке поворачивает налево, минует разделительное бетонное ограждение и плавно выезжает на встречную полосу, выбирая кратчайший путь. Желание выскочить сдерживает опытом извлечения себя через заднюю дверь – времени явно не хватит. Пять полос, каждая забита двигающимся навстречу транспортом. Пытаемся разъезжаться. Автомобили, словно корабли, касающиеся бортами на легкой волне у причала. Следы подобной манеры езды присутствуют на подавляющем числе двух, трех и четырех колесных образцов техники. Судя по реакции водителей, происходящее никого не удивляет. Начинаю понимать, что не столь важно, как, куда и каким образом ты двигаешься; главное оставлять возможность разъехаться, включая тротуары, обочины – любую пригодную для маневра территорию. В результате подобных действий в России либо произошла бы авария, либо, случись ее каким-то чудом избежать, водителя вынули бы из машины и отдубасили. Мы же доехали целыми и невредимыми. Интересно, откуда у наследников этой древней цивилизации такая терпимость друг к другу? Кто мудро стер жестокость из программы эмоций, учитывая огромное перенаселение в этих местах?

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 87
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?