Большие дела - Дмитрий Ромов

вашу идею. Позвоните мне через пару недель. Всё, рад был вас видеть.

— Уф-ф-ф… — выдыхаю я. — Ну что, молодцы мы?

— Если честно, — качает головой Ирина, — это ты молодец. Прости, что наорала на тебя.

Ого! Это чего-то да стоит!

После ужина мы отвозим её домой. Она предлагает подняться к ней, выпить кофе, но я хочу как следует выспаться, поэтому еду в гостиницу. По пути звоню Лиде. Она оказывается дома. Да, она ездила к Баксу. К вечеру ему стало, чуть хуже и она уже все глаза выплакала. Зато на неё никто не покусился за это время. Утром нужно будет послать за ней Игоря…

Добираемся мы без приключений и я сразу падаю в постель. Отрубаюсь, не успев коснуться головой подушки и сразу проваливаюсь в темноту и покой. Сплю без снов и ничего не чувствую до самого утра. А первое что я слышу утром — это настойчивый стук в дверь.

Кое-как продираю глаза и смотрю на часы. Надо же, уже половина девятого. Вот это я даванул. Поднимаюсь с кровати и подхожу к двери. Кому неймётся с утра пораньше. Открываю дверь и…

Блин, это кончится когда-нибудь или нет?

На пороге стоят два мента в шинелях.

— Брагин Егор Андреевич? — уточняет один из них и, не дождавшись моего ответа продолжает. — Собирайтесь, вам необходимо немедленно явиться к следователю. Вот повестка.

Сумасшедший дом!

8. Справедливость восстанавливать

— Со мной сопровождающий будет, — говорю я.

— Какой ещё сопровождающий? — хмурится румяный, кровь с молоком, лейтёха.

— Так мне восемнадцати нет. Одному нельзя.

Он немного подвисает и оглядывается на сержанта. Тот постарше, с густыми усами и красными похмельными глазами. Сержант пожимает плечами и отворачивается. Ему это всё вообще глубоко неинтересно.

— Пятнадцать минут подождите, — киваю я. — Мне умыться надо.

Не дожидаясь ответа, я закрываю дверь перед носом мента, звоню своим ребятам и иду принимать душ. Полагаю, времени проходит значительно больше, чем пятнадцать минут, потому что, когда я выхожу из номера, лейтёха выглядит злым и раздосадованным. Игорь стоит здесь же и сохраняет невозмутимое спокойствие.

— Кем вам гражданин приходится? — уточняет у меня мент.

— Дядька мой. Брат матери.

Он несколько раз переводит взгляд с меня на Игоря и обратно, а потом, решив про себя, что его дело маленькое, вот он сейчас меня доставит, а там уж кто хочет пусть и разбирается, мать брата или брат матери, кто с кем и зачем. В общем, везут нас в серое безликое здание, проводят по тоскливым, выкрашенным масляной краской коридорам и оставляют у кабинета без таблички.

Мы садимся на диванчик обтянутый потрескавшимся дерматином, под плакатом со строгим, но справедливым милиционером. «Нарушителей общественного порядка — к ответу!» — гласит надпись и с ней трудно не согласиться.

Подходит девушка. Миленькая, как пупсик, совсем ещё юная, но фигуристая. И немного взволнованная. На нарушительницу общественного порядка не похожая. Она, кажется, хочет нам что-то сказать, но не решается и несмело стучит в дверь. Прислушивается и потом снова стучит. Не дождавшись ответа, она решается приоткрыть дверь и заглянуть внутрь.

— Шелюхова! — моментально раздаётся громогласный голос из кабинета. — Какого хрена ты лезешь! Скройся с глаз!

Девушка втягивает голову в плечи и испуганно захлопывает дверь. Пару мгновений она растерянно стоит перед негостеприимным кабинетом, а потом, вздохнув, подходит к нашему диванчику и, аккуратно разгладив на круглой попе юбочку, присаживается справа от Игоря.

Сидим. Ждём. Я поглядываю на неё, а она поглядывает на меня. Ресницы у неё огромные, как у бурёнушки, глаза голубые, губки полные и сочные, грудки, как мячики, а кудри богатые, буйные и светлые. Просто куколка, как моя бабушка сказала бы. Ещё и блондинка.

Сколько девчонок красивых кругом… Надо это как-то использовать. Нет, не в том смысле, а…

— Девушка, — обращаюсь я к ней и она мило так смущается. — А вы не знаете, что в этом кабинете и кто там строгий такой? А то нас привели посадили, ничего не объяснили и ушли. Бросили в пучину неизвестности, можно сказать.

— Там… там следователь работает, — говорит она. — Сейчас закончит опрос, и тогда уже вас позовут.

Голосок у неё тоже интересный. Приятный, но немного чересчур сладкий, что ли…

— Ага, — киваю я. — Спасибо. Скажите, а вас тоже опрашивать будут?

Ответить она не успевает, поскольку дверь открывается и на пороге появляется здоровый рыжий мужик лет тридцати пяти. На нас с Пашей он вообще не обращает внимания, а смотрит на барышню. Надменно смотрит и издевательски кривит губы.

— Шелюхова! Сколько раз говорить, без разрешения не врываться! А вдруг я интимную часть допроса провожу? А тут ты! Смотри, подвернёшься ты мне под горячую руку, и тебя допрошу с пристрастием.

— Здорово, Иваныч, — бросает на ходу молодой кудрявый капитан. — Опять Шелюхову воспитываешь?

— Шелюхову сколько ни воспитывай, — хохочет рыжий, — она знаешь, куда смотрит?

Капитан подхватывает смех товарища и несёт его дальше по коридору, весело приговаривая:

— Сколько шелюшку ни корми, всё мало.

Да это буллинг, товарищи милиционеры. Травля, по-нашему.

— Простите, — обращаюсь я к девушке. — А вы здесь работаете?

Она сидит вся красная и только кивает в ответ.

— Иди, — проявляет милость рыжий. — Кабинет свободен. Да смотри, не затягивай, я вернусь скоро. И если ты ещё там будешь, может случиться что-то интересное. Поняла?

У меня, конечно, кулаки чешутся, постоять за попранную, угнетённую и безответную Шелюхову, но, естественно, это так, в теории только. Она поднимается, оправляя юбку и спрашивает меня:

— Вы Брагин?

Ого! Только не говорите, что это и есть следователь, пригласивший меня на интервью.

— Да, — киваю я. — Точно так. А вас как зовут?

— Проходите в кабинет. Сейчас всё расскажу.

Мы заходим в маленький кабинетик со столом, несколькими стульями и книжным шкафом, забитым картонными папками. В углу сейф, а на нём белый бюст Ленина с отбитым носом. Наверное, когда дверку дёргают, он падает…

— Присаживайтесь, — вздыхает Шелюхова и показывает на стул.

Я сажусь, а она перекладывает несколько папок на столе и, видимо не найдя ту, что ищет, упирает кулачки в бока и, поджав губки, глубоко вздыхает.

— А вы новенькая, да? — спрашиваю я участливо.

— А что, — вспыхивает она, — так сильно заметно?

— Что вы, нет, конечно. Просто бывалые коллеги часто подшучивают над новенькими. Тем более, вы красивая эффектная девушка. Их же задевает, что вы можете в один прекрасный день обойти их на повороте. Так что, не обращайте внимание. Это обычное дело, тем более там, где царит казарменный дух. Дедовщина чистой воды. В общем, не переживайте.

— Вы правда так думаете?

— Конечно, — киваю я. — Думаю, мне очень повезло со следователем, хоть вы и будете сейчас какие-нибудь вопросы каверзные задавать.

— Я вообще-то с