Йестердэй - Василий Сретенский

[звонок телефона]

– Ну и куда ты пропал?

– И Вам добрый день, Евгения Александровна.

– Старый, ты опять?

– Ты о чем?

– Тьфу!

– Вот и поговорили.

– Стоп. Давай с начала.

– Давай.

– Ты интервью написал?

– А то.

– Тогда какого же ты…

– Ну! Ну!

– … черта его не шлешь?

– А ты почту проверь.

– А, прости, получила. Мог бы и вчера послать.

– Ну, ты знаешь, я мог бы…

– Ладно. Ладно. Не начинай. Некогда мне, кругом одни… Ну, никто ничего не может толком сделать. Один ты молодец. Пока.

– Нет, Женька, подожди. Дело у меня к тебе.

– Может на следующей неделе? Как раз номер подпишем…

– Да мне информация нужна.

– Тебе? Слушай, старый, ты деградируешь. К Ленке вернулся уже?

– Я не уходил.

– Вот оно и видно.

– Женька у кого из нас времени нет?

– Так чего тебе?

– Вы в прошлом месяце о продаже театральных билетов с рук статью тиснули…

– Статью! Тема номера была. И не только театральных. Там и концерты, и спорт…

– Вот. А мой одноклассник один, Иван Солонов, вроде бы шишкой был в этом деле. Мне бы подробности какие…

– Все поняла. Дам поручение, поищут тебе подробности. Найдут – пришлю тебе. Всё?

Отключилась. И эта женщина… И эту женщину… Ну и так далее.

[пауза]

Йестердэй, зе гууд олд дэейз.

Йестердэй, зе вэй ви юзд ту плэй

Йестердэй, ит джаст гот ворз энд ворз.

Йестердэй, зе фьючерз бииин рехёёёёёзд.

[пауза]

С метро у меня явно не складывается. Почему-то попадаю в самую толпу. И через раз, как только я спущусь на платформу в любом месте Москвы, так из туннеля выныривает какое-то чудовище на колесах, пышет жаром и гудит. На открытой платформе этого подземного гада всегда лежат четыре пары колес для поезда, а в единственном вагоне никогда никого не бывает. Мне кажется, этот дракон преследует меня по всему городу, затаившись в своих подземельях и выжидая момент, чтобы накрыть меня лязгом, обдать жаркой волной рассекаемого воздуха подземелий. После чего, кстати, в туннеле остается только выжженная земля минут на десять. А на платформе, естественно, собирается дикая толпа недовольных теток, каждая из которых норовит пройти через ту самую точку пространства, где находится мое материальное тело. Кстати. Годам примерно к двадцати семи, по моим наблюдениям, каждая девушка, проводящая часть жизни в метро, обращается в злобную ведьму, нет, фурию, прорывающуюся в вагон, к месту, где можно посидеть до следующей остановки, сквозь любое количество пассажиров, намеревающихся этот самый вагон покинуть. Я понятно это сказал? Еще раз: люди из вагона еще не вышли, а богомерзкая тетка туда уже продралась и согнала с сиденья юное создание неопределенного пола в джинсах и с виноватым лицом. Путь ее, тетки, чаще всего пролегает через меня. Могу показать синяки на боках, груди и животе. Позу футболиста, стоящего в стенке при штрафном ударе, я принимаю автоматически, как только поезд подходит к платформе. Тем пока и жив.

[пауза]

А к чему я это все? Да! Я же видел сегодня Карину! Я уверен в этом. Ну, почти. Да. Нет. Да она это была. Рассказываю. Я выбрался в город за гонораром. Собрал волю в кулак и не стал брать такси. На метро поехал в центр. Ну, это ладно. Доехал, получил, потрепался там, в редакции и дай думаю, повторю эксперимент. Прогуляюсь пешком до Театральной и опять сяду в метро. Шел себе тихонечко, подставлял голову ветру, лелеял в кармане гонорар. Был повод порадоваться жизни. Как говаривал в строгой сосредоточенности Федор Поликарпыч Мендякин: «Был бы повод, найдем и провод». Что он имел в виду, я выяснить так и не сумел. Потому что каждый раз после этой сентенции отключался от беседы. Я отключался, не он. Ему-то что.

[пауза]

Так вот. Я подходил к Театральной. И что-то все стало не так. Почувствовал что-то. Сам не понял что. Как-то тревожно стало. Ну, вот такое чувство, как будто я провинился, а в чем не знаю толком. С Ленкой у меня такое бывает часто. А потом я ее увидел. Там два театральных киоска, народ часто толпится. Она стояла чуть в стороне, у края тротуара. Карина. Чуть погрузнела, а так все такая, какой я ее запомнил. Я пошел быстрее, но тут как во сне получилось. Я иду, иду, а все никак не приближаюсь. И тут вырулил внезапно откуда-то красный «Лексус», остановился перед ней. Я, было, собрался бежать, но тут же на кого-то наткнулся, получил под ребра локтем, чуть не упал. А она села в Лексус и растаяла в асфальтовом мареве у меня на глазах. Все, можно просыпаться. Но кошмар продолжился. В метро. Вот они, синяки.

[пауза]

Нет, ну точно это была она.

СМС-ка пришла от Жеки. «Шишка твоя держит точки у Большого». Ну, хоть какая то ясность. Нет, больше того. Все проясняется. Видел-то я Карину в том самом месте – у театральных киосков на Театральной площади. Говорил же я: нам нужен Иван.

И вот я думаю…

[пауза]

… таким мышлителям! Ойййошь…

[пауза]

Жначт, вот што поучиощ. Жадумай я най… ой… найти Ивана. Ай… Айина куда-то поопаа, ну я и еешил сам. Доехай на удивьение хоошо, беш пообем. Пообемы там нечаиш, на Теааааай… Теаааатааной поошади. Там у киосков тооое штояйи, биеты ш уук поодавайи. Я поошой, говоою, мужики как бы мне ш Иваном вштьетится. Ш каким Иваном? Ш Шоооновым. Нет тут никакоо Ивана, ешйи биет не нужен, иди шебе. Йа не отштай, говой… говойу, я его дууг, он мне ошень нужен и еще што в гооову вжбьейо. Што жуурнаиист тоже шкажай. Жйя навееное. Ну, они пожвайи какого-то мужичка невж… невж… невжачного, шкажайи ему, в чем део… Вшё. Уштай.

[пауза]

Шкажали ему, в чем део, он гоовой кивнул и повел меня куда-то по Бооошооой Дмитовке, птом в пееуок и в подъежд. И токо мы вошли, гаажа еще не пивыкли, как он мне вйежай поддых, в жубы и по гооени. Я упай, жадохнуйся. А он еще ногой по йоо… по гуудной кьетке. Бойно очень. Йежу, штону, а он выташий все иж моих кааманов, в пакет плаштиковый шоожий и шпокойно ушей, жаажа.

[пауза]

Я поежай, поежай. Хоодно штаоо. Начай двиатша. Шначаа на четвеенки вштай, потом по штеночке – на ноги. Иж губы коовь шочится, а он, швойоч, даже пааток ношовой шебе жабаай. И в подъежде ниоо нет. Тойько двей от ветаа штучит. Можт и хоошо. Я выбааша в пееуоок, а как домой попашть, не жнаю. Денег-то нет. Бйеду к Дмитоовке ейе-ейе, йобаа боят, нога боит, жубы, паавда цееы, коовь ш губы ш… ш… шиииизывайу.

И тут у шамой Дмитоовки, подъежжает ко мне жнакомая машинка, оштанавьиваетша и выходит из нее Ааина, шобштвеной пеешоной. Шпашаа. Пошадия в машину, коовь шаафеткой вытееа, мооооча довежаа до Йамок, помогья в кваати…