Зачем мы говорим - Тревор Кокс

Удивительно, но для некоторых людей FAS имеет и положительные стороны. Новый голос дает возможность изменить себя, оставив «плохие» привычки «в старой жизни», отождествляемой с утраченным голосом [3]. Хотя и с меньшей долей позитива, но некоторые часто делают вид, что они действительно стали другими людьми, даже если в реальности единственное, что изменилось, – это голос. Одна женщина, имевшая до заболевания сильный местный акцент, вдруг начала говорить на изысканном «королевском английском». Она вспоминала: «Когда я была в больнице, меня называли Мисс аристократка». Могут стать напряженными и близкие связи. Одна из интервьюируемых женщин отмечала, что новый акцент стал причиной ее расставания с мужем: «Я уже была не той женщиной, на которой он женился, а стала посторонней» [4]. Как и в случае с Астрид, реакции других людей пробуждают предрассудки по отношению к новой «этничности», а это может привести к дискриминации и расизму. Один из участников исследования, у которого появился итальянский акцент, перестал ходить в пиццерии. Он беспокоился: «Если официанты заговорят со мной по-итальянски, думая, что я итальянец, я не смогу им ответить. Они подумают, что я над ними издеваюсь».

Как показывают примеры людей с FAS, голос легко может ввести слушателей в заблуждение. Мозг постоянно использует эвристический подход к научению: он пытается найти в наблюдаемых явлениях уже известные ему модели, чтобы упорядочить огромный объем информации, собираемый органами чувств. Такое упрощение дает мозгу возможность с большей скоростью интерпретировать информацию и начать действовать. Легко увидеть, почему в нашем эволюционном прошлом это было полезно для выживания. Когда вы впервые встречаете человека, вы, скорее всего, прибегаете к стереотипам, чтобы решить, друг он или враг. Удивительно, однако, что в случае с голосовыми стереотипами слушатели часто делают неправильные выводы.

Рассмотрим, например, сексуальную ориентацию [5]. Существует стиль говорения, который люди воспринимают как признак мужской гомосексуальности – и в голове сразу возникают стереотипные образы актеров британской комедии (кэмп), таких как Алан Карр, Кеннет Уильямс или Джулиан Клари с их высокими голосами и специфической интонацией. Но потом возникает замешательство, потому что такими голосами разговаривают и гетеросексуалы, а многие гомосексуалы, наоборот, так не говорят. Ученые исследовали слуховой «гей-радар»: слушателей просили определить сексуальную ориентацию по голосу[17]. Примерно в 60 % случаев участники эксперимента правильно определили сексуальную ориентацию только по голосу – процент успешности соответствовал аналогичным экспериментам с картинками, ориентированными на внешность, и видеотестами, оценивающими движения тела [6]. Хотя результаты оказались выше случайных ожиданий (что приблизило бы показатель успеха к 50 %), все это означает, что в четырех случаях из десяти участники были не правы.

В реальности на мнение людей о чужой сексуальной ориентации влияет неверное представление. Считается, что у геев тон голоса выше, а у лесбиянок ниже, чем у гетеросексуальных мужчин и женщин, но факты свидетельствуют об обратном: используемая слушателями эвристика просто неверна, но она так широко распространена, что актеры, изображая гомосексуальных персонажей, подыгрывают общим представлениям [7].

Существуют другие голосовые признаки, которые могут оказаться более полезными для определения сексуальной ориентации мужчины. Научные исследования показали на отличия в произношении согласного звука [с]. Гомосексуалами этот шипящий звук произносится обычно с задержкой, и он более шипящий [8]. Этот эффект можно получить, если поместить язык за передними зубами или между ними. Попробуйте передвигать язык вперед и назад, произнося слово «стереотип», и вы заметите, каким шипящим становится этот звук. Мел Брукс спародировал его в «Сверкающих седлах» (Blazing Saddles), отдавая своим музыкальным номером дань Басби Беркли. На сцене группа мужчин в цилиндрах и фраках пытается станцевать «Французскую ошибку» (The French Mistake). Очень женственный хореограф Бадди Бизар[18] демонстрирует, как это нужно делать: «ОК, просто смотрите на меня. Это же просто, изнеженные девчонки! Музыку! И смотрите на меня, гомики несчастные». Танцоры отвечают: «Yessssssssssssssssss!» («Дасссссссс!»). Бадди парирует: «Звучит, как будто выпускаете пар».

Джон ван Борсель и Аннелин ван де Путте из Гентского университета обнаружили, что человека, произносящего длинный шипящий звук [с] с большей вероятностью идентифицируют как гомосексуала, независимо от его истинной сексуальной ориентации [9]. Поскольку такая артикуляция встречается у гомосексуалов в два раза чаще, чем у гетеросексуалов, слуховое восприятие такого звучания действительно увеличивает шансы правильно определить сексуальную ориентацию человека. И все же это очень ненадежная подсказка – и еще одна причина считать, что в научных исследованиях успешная идентификация голоса гомосексуалов лишь ненамного превышает случайные величины.

Все это показывает, насколько идентификация голоса выходит за рамки анатомии и включает социальные факторы. Маловероятно, чтобы различия между голосами гомосексуалов и гетеросексуалов возникли по биологическим причинам. Это означает, что различия в речи должны были возникнуть по причинам социальным [10]. Поскольку голос может приспосабливаться, мы можем менять звучание своей речи, чтобы соответствовать той социальной группе, с которой мы себя идентифицируем, и тем самым отличаться от других. Дэвид Шариатмадари, журналист Guardian, лингвист по образованию, считает, что исторические предрассудки против гомосексуалов должны были сыграть решающую роль в развитии стереотипного гомосексуального голоса. «Особый диалект» стал способом идентификации членов гомосексуального сообщества, который обеспечивал безопасное убежище во враждебном мире.

В реальной жизни стереотипный гомосексуальный голос ошибочно рассматривается как женская форма артикуляции. В непросвещенном прошлом это приводило к тому, что власти заставляли школьников говорить таким голосом, который считался более мужским. Американский юморист Дэвид Седарис подробно описал такие эпизоды в своих мемуарах «Обнаженные» (Naked): «Меня и других учеников, которых подозревали в гомосексуальности, в течение многих лет собирали в кабинетах с бетонными стенами, а логопеды один за другим пытались отучить нас шепелявить. Если бы у них был специалист по походке, думаю, нас бы и к нему пристроили». Но на самом деле такая связь неверна: шипящие [с] не являются особенностью типичного женского голоса. Шариатмадари полагает, что это заблуждение могло возникнуть из социальных предрассудков, согласно которым мужчины-гомосексуалы должны быть более женственными, чем гетеросексуалы. В беседе со мной он заметил: «Представление общества о том, что гомосексуальные мужчины больше похожи на женщин, совпадает с таким набором языковых особенностей». Следовательно, произношение [с] с шипением «ошибочно начинает идентифицироваться с особенностями женского голоса». Это может объяснить, почему многие слушатели не правы в том, что у мужчин-гомосексуалов более высокие голоса: наиболее значимым признаком различия речи мужчин и женщин является высота тона. По мере того как отношение к гомосексуальности в наше время меняется, во всяком случае на Западе, вероятно, что голос мужчины-гомосексуала будет становиться все менее значимым, и такая стереотипизация будет уходить в прошлое [11].