Ингвар и Ольха - Юрий Никитин

– Не получится, – ответил Ингвар отстраненнымголосом, мысли его были далеко, – попытаем другую тропку. Не найдем –протопчем. К победе много путей.

– Еще больше – к поражению, – напомнил Окунь.

Ужинали скудно. Дулебы, рискуя вызвать недовольство, настолы поставили кислые щи да пареную репу. Русы, на что уж проголодались,роптали. Щи хлебал только неразборчивый Боян, да и тот заметил, что щи – этопомои от борща русов.

Ингвар готовился ко сну, когда в дверь постучали.Насторожившись, он кивнул Окуню – будь наготове, открыл дверь, держа за спинойдлинный нож.

Из темноты послышался торопливый шепот:

– Это я, Ганка, сенная девка.

– Входи, – пригласил Ингвар.

Девка неслышно скользнула в комнату, обмерла, увидев воеводурусов с обнаженным ножом. А Окунь широко улыбнулся:

– А у меня как раз снова зачесалось в том же месте.

– Я… я… узнала… – пролепетала Ганка.

– Говори, – потребовал Ингвар.

Окунь убрал меч, широко улыбнулся:

– Меня не бойся, красавица. Аль я был груб?

Девка несмело улыбнулась, вряд ли кто называл раньшекрасавицей, но Окунь умел быть сладким на язык, а Ингвару сказала поспешно:

– Беглянка за два дома влево. Я вызнала, что онаупросила дулебов дать ей ночлег. Утром отправят обратно. Сопровождать будуттрое дулебских витязей.

Ингвар протянул ей на ладони две золотые монеты:

– Сделай из них серьги. Думаю, таких нет даже у женывашего князя!

Утром вождь дулебов был еще мрачнее, чем вчера вечером.Зыркая исподлобья, пробасил неприятным голосом:

– Великий князь в самом деле собирается к нам наполюдье?

– Как и ко всем, – ответил Ингвар настороженно.

– Но он не дерет шкуры с полян, уличей, рашкинцев…

– Они уже в Новой Руси, – объяснил Ингвар. Онпосматривал украдкой по сторонам. Дулебы могли уже за ночь получить помощь издругих весей. Всего-то надо две-три дюжины для короткого боя. – А дулебы –нет. Потому вы обложены данью. Как чужаки. Войдете в состав Новой Руси…

Вождь отшатнулся:

– Ни за что!

– Тогда останетесь покоренным врагом, – закончилИнгвар жестко. – За вами будет глаз да глаз. Думаете, сумеете подняться?Да ежели утаите хоть один беличий хвост… все войско русов будет здесь через тридня. Не ради хвоста. Непослушание Олег карает сразу и люто. И вам лучше бывойти в Новую Русь.

– Нет, – отрезал вождь. – У нас есть свойкнязь. Мы не волим посадника Олега.

Ингвар пожал плечами:

– Дело ваше. Меня интересует, нашли мою беглянку?

– Нет, – заявил вождь. Он не смотрел воеводе русовв глаза, но голос был твердым. – Я спросил стражей на воротах. Никто изчужих не входил. У нас мышь не проскользнет незамеченной!

Ингвар пристально посмотрел ему в глаза:

– И никто не выходил?

– Нет, – еще резче ответил вождь.

– Даже охотники? – поинтересовался Ингвар.

Вождь ощутил, что допустил промах:

– Ну, охотники, бортники, рыбаки – не в счет. А изчужих никто не входил, никто не выходил.

– Ладно, – сказал Ингвар медленно имногозначительно, – спасибо за прием, за ласку. Ты – вождь. Знаешь, что оттвоих решений зависят жизни людей. Правильно решишь – будут жить, ошибешься…или соврешь – их смерть будет на твоей душе. Верно?

– Верно, – подтвердил вождь настороженно.

– Вот и хорошо, – сказал Ингвар почтиласково. – Такое бремя у вождей, сам знаешь.

Вождь, нахмурившись, смотрел в удаляющуюся спину громадноговоеводы русов. И по мере того как заморские захватчики седлали коней, чувствостраха и неуверенности становилось сильнее. Где-то он допустил ошибку. Этот руснамекнул достаточно прозрачно. Только что не указал пальцем. Но где он ошибся?

И только когда русы выезжали за ворота, он заметил, что ихвсего десять человек.

Ольха покинула терем приютившего ее боярина с первымпроблеском света. Ее тайком вывели за ворота, только тогда дулебы подвели ей итроим воинам коней. Крепкие, мрачные, суровые, они выглядели бывалымиратниками, и она с благодарностью подумала, что если раньше древляне и дралисьс дулебами, то ненависть к русам объединила оба племени.

– В добрый путь, – сказал боярин. – Нехватятся! Русы – тупые, как их сапоги.

– Пусть боги отблагодарят вас, – ответила Ольхаискренне.

Конь под ней был неказистый, но с упругими мышцами,длинноногий, с живыми огненными глазами. Он уже нетерпеливо долбил землю, мол,он создан для скачки, а тут снова стой, слушай… Дулебы уже взобрались в седла,угрюмо посматривали по сторонам.

Ольха чуть тронула коня каблуками. Тот оскорбленно дернулся,могла бы и поводьями, рванулся с места, как выпущенная из лука стрела. Ольхаохнула, ее отшвырнуло встречным ветром, едва удержалась в седле, долго тщетноловила поводья. Над головой и по обе стороны тропинки мелькали деревья и кусты,сливались в сплошную зеленую стену. Копыта стучали глухо, земля после ночногодождика оставалась рыхлой, гасила звуки.

Дулебы нагнали ее уже на второй версте. Двое пошли впереди,третий упорно держался за спиной гостьи, защищал от неожиданностей сзади. Ольхачувствовала себя защищенно. Мужики крепкие, рослые, отважные, хотя и не такиегиганты, как Ингвар, воевода киевский.

Неожиданное тепло разлилось по ее телу, когда вспомнила, какон смотрел на нее. Если бы судьба не свела их врагами!

Она счастливо неслась сквозь лес по широкой дороге междутолстых дубов. Впереди в стене деревьев появилась щель, быстро расширялась. Тамбыл простор, свет, ибо ночь уже отступила, лишь в лесу еще гнездилась подширокими ветвями, опустившимися до самой земли, кусты окутывала как темноеоблако, а там утро блистало победно, торжествующе, в щель виднелся краешекоблака, пугающе алый в еще сером утреннем мире, дрожащем от сырости и холода.

Внезапно сзади щелкнуло, она услышала хрип. Затем донессястранный глухой стук, будто что-то тяжелое упало на землю. Оглянулась, кровьзастыла в жилах. Пальцы онемели, разогретый в ладони повод выскользнул, больнохлестнул по лицу.

Воин, что скакал задним, свалился с седла. Нога егозапуталась в стремени. Конь, испугавшись, начал убыстрять бег. Дулеба волочилолицом вниз, раскинутые руки бессильно загребали землю. В спине торчало древкокороткого копья.

В страхе она посмотрела вперед, но и там лишь один остался вседле. Он приник головой к гриве, та окрасилась красным. Ветром срывало капликрови и рассеивало позади в воздухе. Ольха с ужасом ощутила на губах соленое.Лошадь второго мчалась, высоко запрокидывая голову, чтобы не запутаться ногамив поводе, что сгребал по земле грязь. Седло было пустым.