Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

– Вижу, вы по-прежнему с Кеттом и его приспешниками, – процедил медик, поджав губы.

– Да ниспошлет вам Господь доброго утра, доктор Белайс, – невозмутимо ответил я. – Мой юный друг был ранен в руку, и состояние его раны внушает мне опасения. Надеюсь, вы не откажетесь осмотреть ее.

Я указал на Нетти, однако доктор Белайс, не удостоив его взглядом, продолжал буравить меня глазами.

– Поистине, наглость, присущая изменникам, не знает границ, – пробормотал он. – На этот раз вы не только захватили Норидж, но и прогнали прочь армию, посланную королем. Вы разрушили и сожгли бо́льшую часть города, вы творите грабежи и бесчинства. Неужели вы надеетесь, что вам удастся избежать возмездия за все это? – Голос его дрогнул. – Меня силой принудили лечить этих людей. Ваши товарищи угрожали сжечь мой дом, если я этого не сделаю. Но с какой стати вы вообразили, что я буду выполнять ваши приказы?

Я смотрел на него, не зная, что сказать. Несомненно, пережитые испытания изменили не только обитателей лагеря, но и состоятельных горожан. Доктор Белайс, душевно расположенный ко мне каких-нибудь полтора месяца назад, ныне считал меня своим злейшим врагом.

– У меня и в мыслях не было отдавать вам приказы, – сказал я наконец. – Но я полагаю, вы не откажетесь оказать помощь человеку, который в ней нуждается.

Белайс еще плотнее сжал губы и покачал головой. Я уже думал, что он прогонит нас прочь, но он сделал Нетти знак подойти. Парень обнажил свою красную распухшую руку; доктор принялся ее ощупывать, заставляя Нетти морщиться от боли.

– Вне всякого сомнения, стрела была отравлена, – буркнул он. – Все, что тут можно сделать, – промывать рану как можно чаще.

Врач указал на старуху, сидевшую чуть в стороне на деревянной табуретке. У ног ее стояла корзина, наполненная бутылочками и склянками.

– Она торгует всякими снадобьями и притираниями, и некоторые из них небесполезны – например, уксус. У вас в лагере есть цирюльники, обученные хирургии?

– Да.

– Обратитесь к ним. Если рана и дальше будет гноиться, есть только один способ предотвратить заражение крови – отрезать парню руку, как тому бедолаге, что верещит сейчас за занавесом. Тогда у вас будут два одноруких приятеля, – усмехнулся медик, бросив взгляд на Барака.

Нетти побелел как мел.

– Я был о вас более высокого мнения, доктор Белайс, – произнес я дрожащим от гнева голосом.

Однако он и бровью не повел.

Я указал Джеку на старую торговку:

– Иди купи уксуса. И лаванды, если она у нее найдется, – добавил я, вспомнив, что Гай частенько прибегал к этому средству. – А я тем временем попытаюсь поговорить с Кеттом.

Мне повезло. Караульные беспрепятственно пропустили меня в боковую часовню, и я увидел Роберта, сидевшего за столом, заваленным бумагами. Рядом стоял Майкл Воувелл. Несмотря на одержанную победу, лица у обоих были задумчивые и озабоченные.

– Капитан Кетт, – негромко окликнул я.

– Хорошо, что вы пришли, адвокат Шардлейк, – бросил он, поворачиваясь ко мне. – Мне нужно с вами поговорить. Завтра мы возобновим суды у Дуба реформации. Я вновь буду председателем и рассчитываю на вашу помощь. На этот раз перед судом предстанут не джентльмены, но исключительно воры и мародеры из числа наших людей. – Кетт сокрушенно покачал седой головой. – Многие дома городских богатеев ограблены. И не только богатеев. Из особняка Августина Стюарда, на поддержку которого я рассчитываю, вынесли все мало-мальски ценные вещи. Мы должны строго наказать преступников, дабы это вразумило всех прочих.

– По дороге сюда я видел повозки с награбленным добром.

– Вот уж не думал, что наши люди окажутся такими алчными, – вздохнул Кетт, запустив пальцы в свою седую гриву.

– На войне как на войне, сэр, – пожал плечами Воувелл.

– Мастер Фалк, мясник, затеял драку с другими повстанцами, которые заявили, что лорда Шеффилда якобы убили они, а не он сам. Фалк ни за что не хотел уступить им эту сомнительную честь. Вы верно сказали: на войне как на войне. Война невозможна без убийств. Враги напали на нас, и мы были вынуждены дать им отпор. Но все же нельзя забывать, что наша главная цель – всеобщий мир и благоденствие. – Кетт вновь испустил тяжкий вздох. – В любом случае грабителям и мародерам не место в нашем лагере. И ворам, разумеется, тоже.

– Завтра мы решим, насколько велика вина каждого из них, – заметил я и, поколебавшись, осведомился: – А как вы намерены поступить с джентльменами, захваченными в плен?

– Пусть пока посидят в Нориджском замке и в тюрьме в подвале ратуши. Потом посмотрим, что с ними делать.

Я вновь замешкался, однако мысль о том, что столь подходящий момент может больше не подвернуться, придала мне решимости.

– Капитан Кетт, я надеюсь, суд без проволочек рассмотрит дело Николаса Овертона.

– Это еще кто такой? – с недоумением спросил он.

Мне пришлось напомнить, что речь идет о моем помощнике, ставшем жертвой клеветы.

– Хорошо, пусть завтра предстанет перед судом, – кивнул Роберт, вперив в меня пронзительный взгляд. – Вы готовы поручиться, что Овертон не убежит, если освободить его из-под стражи?

– Готов, – кивнул я. – Этот человек умеет держать свое слово.

– Идите с Шардлейком, – повернулся Кетт к Майклу Воувеллу. – В течение ближайших двух часов я обойдусь без вас. Удостоверьтесь, что этот самый Овертон вернулся в лагерь. Завтра мы с ним разберемся.

Осознав, что Кетт более не доверяет мне так, как прежде, я ощутил легкий укол обиды. По всей видимости, виной тому была тень подозрения, которая легла на меня, Питера Боуна, Эдварда Брауна и Тоби Локвуда после ареста семьи капитана Майлса. Но ведь Майкл Воувелл тоже присутствовал на совещании, во время которого Майлс столь неосторожно проговорился. Так же, как и бедный Гектор Джонсон, принявший смерть в бою.

– Надеюсь, к Николасу, хотя он и джентльмен, на суде отнесутся без всякого предубеждения, – рискнул заметить я.

– Мастер Шардлейк, я должен избежать всяких подозрений в том, что питаю к вам излишнюю благосклонность, – нахмурился Кетт. – В лагере и так достаточно людей, которые пытаются подорвать мой авторитет. Вам, разумеется, известно о повешенном итальянце?

– Я видел расправу над ним собственными глазами.

– Кстати, повстанцы, которым Гэвин Рейнольдс заплатил, чтобы его дом оставили в покое, сдали деньги в общую казну. Майкл был тому свидетелем. О, совсем забыл! – спохватился Кетт. – У меня есть для вас письмо. Оно адресовано в трактир «Девичья голова». Увидев, чьей печатью письмо запечатано, его вскрыли и прочли, а потом передали мне. – Он вытащил бумагу из кучи, лежавшей на столе, и протянул мне. – Если намерены отвечать, будьте осмотрительны – это в ваших же интересах. Помните: читать ваши послания будет не только адресат.