Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

– Ты не знаешь, что случилось с Саймоном?

– Я видел его только утром, около лошадей, – покачал головой Нетти.

– А Гектор Джонсон? Его ты видел?

– Да, он командовал своим отрядом. На моих глазах они схватились с врагом – с целой сворой головорезов Саутвелла. Среди них был парень с парой огромных родимых пятен на лице, Аткинсон. Помните, мой друг рассказывал, как он пытался утопить тело убитого подмастерья?.. Этих чертовых близнецов я тоже видел не раз, – помолчав, добавил Нетти. – Они дрались как черти. Всегда вместе, плечом к плечу. И все время улыбались, словно битва для них – это забава. – Рассказчик перевел дыхание. – Аткинсон и его приспешники окружили Гектора Джонсона. Он наносил удары мечом направо и налево, но им удалось сбить его с ног. А потом они… они зарубили его до смерти. – Мальчишка судорожно сглотнул. – Мастер Джонсон был уже старый, но погиб как герой. Как настоящий герой.

Я перевел взгляд на Джозефину.

– Да упокоит Господь его душу, – едва слышно прошептала она.

Нетти закрыл лицо руками и разрыдался. Джозефина прижала его к себе. Я вспомнил свою первую встречу с Гектором, которому поручили меня караулить. Вспомнил рассказы Джонсона о сражениях, в которых ему довелось участвовать, и о семье, которую он потерял. Вспомнил, с какой грубоватой заботой этот человек относился к Саймону и Нетти. Что ж, оставалось лишь надеяться, что тело старого солдата будет должным образом предано земле.

Мы еще долго сидели, глядя на городские огни, сиявшие в темноте.

– Наверное, теперь, после того как армия потерпела поражение, Тайный совет выполнит наши требования? – спросила Джозефина.

– Надеюсь, так оно и будет, – ответил Барак. – Если только протектор не отзовет армию из Шотландии и не двинет ее на нас.

– Подобный поворот событий вполне возможен, – заметил я вполголоса, так чтобы не слышала Джозефина.

За разговором мы совершенно перестали обращать внимание на то, что творится в природе. Внезапно темное небо разрезала ослепительно-яркая вспышка молнии, за которой последовал оглушительный раскат грома, прогрохотавший прямо над головой. В следующее мгновение хлынул ливень, еще более сильный, чем две недели назад; дождевые струи стояли сплошной стеной, не позволяя рассмотреть, что творится в ярде от тебя. Джозефина выхватила у меня Мышку, прижала к груди и помчалась в лагерь. Мы с Нетти и Бараком бежали за ней, шлепая по жидкой грязи, в которую моментально превратилась земля. К счастью, дождь длился менее часа, впрочем даже за это время он успел произвести в лагере немало разрушений.

Когда я отважился высунуть нос из хижины, на прояснившемся небе сиял месяц, а воздух был свеж и неожиданно прохладен. Невзирая на бесчисленные лужи, я вновь отправился к вершине холма. Ливень был так силен, что погасил костры, горевшие на улицах Нориджа; как утверждали впоследствии наши недруги, это был знак, что Господь против бунтовщиков.

До меня донеслись голоса, скрип колес и топот лошадиных копыт. Несколько повстанцев, изможденных и грязных, вели под уздцы лошадей, тащивших повозки с пушками. Усталые животные беспокоились из-за грозы, и их приходилось всячески понукать и уговаривать. Я вздохнул с облегчением, увидав Саймона Скамблера, целого и невредимого, хотя и заплаканного.

– Это пушки маркиза Нортгемптона, приятель! – радостно сообщил один из повстанцев. – Теперь они наши!

Победа над войсками Нортгемптона стала кульминацией восстания. Хотя мы многократно превосходили неприятеля численностью, многие из мятежников еще были зелеными новобранцами, всего лишь месяц назад впервые взявшими в руки оружие, и то, что они сумели разгромить правительственную армию, в рядах которой было немало опытных в военном деле наемников, стало настоящим подвигом. Простые люди Норфолка сражались за свою свободу, и это придавало им мужества.

Однако после изгнания неприятеля из Нориджа обстоятельства повернулись в нелучшую для нас сторону. На обратном пути в Лондон армия Нортгемптона успешно атаковала повстанческий лагерь в Тетфорде, и на Маусхолдском холме вновь появились беженцы, многие из которых были ранены. Погода тоже переменилась; после грозы, разразившейся в день битвы, стало заметно холоднее. Солнечные дни теперь выдавались редко, постоянно моросил дождь, прилетевшие с северо-востока пронзительные ветры дышали осенью. Люди, прежде изнемогавшие от жары, теперь без конца сетовали на холод и сырость. Правду сказать, ненадежные наши жилища плохо защищали от капризов погоды, а заниматься военной подготовкой под дождем и ветром было мучительно.

В первый вечер после сражения и на следующий день повстанцам, донельзя усталым и нуждавшимся в отдыхе, вновь пришлось исправлять разрушения, причиненные грозой. К счастью, песчаная почва быстро впитывала влагу. Тем не менее многие хижины были затоплены, а пожитки их обитателей промокли насквозь. По лагерю пронесся слух, что завтра, в субботу, нориджский рынок будет открыт, и люди рассчитывали купить себе новую одежду взамен испорченной. Настроение, царившие в лагере, представляло собой странную смесь ликования и печали, ибо победа была одержана дорогой ценой: погибло триста пятьдесят человек, и многие оплакивали потерю друзей и родных.

Что до меня, то я испытывал настоятельную потребность побывать в Норидже. Мне не терпелось узнать, что сталось с Николасом, Изабеллой, Чаури и Джоном Болейном. Однако Эдвард Браун, появившийся в лагере вечером после битвы, упорно советовал мне воздержаться от похода в город, по крайней мере в ближайшие дни. Роберт Кетт, как выяснилось, обосновался в кафедральном соборе, где и устроил свой штаб. По словам Эдварда, Кетт не сомневался, что отныне все важные посты в городе будут занимать его соратники; тем не менее Августин Стюард, сваливший всю ответственность за сдачу Нориджа на мэра Кодда, сохранил свою должность. В соборе находятся раненые, численность которых превышает три сотни, сообщил Эдвард; городские лекари оказывают им помощь. Во дворе собора устроили конюшню. Епископ Рагге до поры до времени затаился в своем доме. Кетт отдал приказ, согласно которому конфискации подлежит имущество лишь тех горожан, которые пособничали нашим врагам; но, несмотря на это, некоторые повстанцы хватают все, на что положили глаз. Впрочем, Кетт уже организовал патрули, которые должны прекратить грабежи и восстановить в Норидже порядок. К тому же им предстоит убрать и похоронить множество трупов – человеческих и лошадиных, – которые сейчас валяются на городских улицах.

Слушая Брауна, я то и дело бросал обеспокоенные взгляды на Саймона Скамблера, сидевшего с нами у костра. Мальчишка бессмысленно озирался по сторонам, размахивая руками и напевая обрывки каких-то песен.

– Заткни свою чертову пасть! – донеслось из ближайшей хижины.

– Сегодня ему пришлось еще тяжелее, чем в прошлый раз, – вполголоса заметил Браун. – Слишком много крови. Думаю, когда вы пойдете в Норидж, вам стоит захватить Саймона с собой. Пусть ухаживает за лошадьми, которые стоят во дворе собора. Это поможет ему прийти в себя.