На краю могилы - Джанин Фрост

— Обещай, что не убьешь меня, и я все расскажу.

— Ты сам захочешь, чтобы я это сделал, — негромкопроизнес Кости, наклоняясь вперед, пока не приблизил лицо вплотную к лицу Домино. —Если я сохраню тебе жизнь, ты об этом пожалеешь. Но я могу убить тебя здесь,так будет проще. Я верю, что ты не знал, для кого покупалась ракета, поэтому идаю тебе возможность выбрать. Но ты в любом случае все расскажешь.

Я видела, как на лице Домино сменялись выражения надежды,отрицания, отчаяния, пока не осталась лишь мрачная покорность.

— Деньги поступили переводом, и мне неизвестно — откого, — наконец ответил он безжизненным голосом. — У Макса был счет,куда направлялся запрос, но он явно не его: Макс сам звонил мне и спрашивал,пришли ли деньги. Перевод занял несколько дней. Макс нервничал и говорил что-тоо предельном сроке.

— Вернемся к банковскому переводу, — сказалКости. — Ты сейчас продиктуешь мне номера всех своих счетов и укажешьадреса хранилищ. И поторопись. Я не собираюсь торчать здесь всю ночь.

Домино забился в руках Заступа, но вампир был для негослишком силен.

— Зачем тебе все номера? Я назову счет, на который былипереведены деньги, — остальные тебя не касаются!

Кости коротко и невесело рассмеялся:

— Они мне нужны, так как вместе с жизнью я намерензабрать у тебя все до последнего цента. Тем, кто посмеет перейти мне дорогу,это послужит хорошим уроком. Нужны более доходчивые объяснения?

Домино выругался, а потом стал диктовать номера и координатымест, названия банков и складов, перечислять ценные бумаги и шифры сейфов.Раскрыл все заначки. Кости записывал, лишь изредка прерывая исповедь, чтобыуточнить некоторые важные детали. Закончив, Домино безучастно уставился прямоперед собой.

Кости обхватил руками голову Домино, и это движение выдалоего намерения.

— Если ты что-то утаил, приятель, или солгал мне,значит, уверен, что, избежишь ответственности. Но ведь у тебя есть сын.Наркоторговец, не так ли? Так вот, он от меня никуда не денется. Я без зазрениясовести обрушу на него весь свой гнев, и тогда в следующий раз никому не придетв голову надуть меня при честной сделке. Еще раз спрашиваю: ты все рассказал?

— Я всегда знал, что ты — злобный мерзавец, —бесцветным голосом произнес Домино. — Забираешь все, ради чего я работал.Мой сын останется голым!

Бледные пальцы Кости слегка напряглись.

— У него останется жизнь. Если он не замешан в этомделе и не станет мстить мне впоследствии, я его не трону. У тебя остался одиншанс.

Вероятно, Домино поверил угрозам, поскольку монотонноперечислил еще три номера банковских счетов (похоже, он неплохо зарабатывал).Только на этой незаконной сделке Кости получил миллионы. Неудивительно, что онсмеялся над моим жалованьем.

— Мудрое решение, — сказал Кости, когда Доминоумолк. — Если ты не соврал, твой сын — в безопасности. Хочешь что-нибудьсказать напоследок?

— Ты — ублюдок!

Кости пожал плечами.

— Я давно это знаю.

Два резких поворота, и все кончено. Я отвернулась, чтобы невидеть, как голова Домино падает на землю рядом с телом.

Несмотря налихорадочное изучение счетов Домино в надеждеотыскать владельца денег, мы остались ни с чем. Кто бы он ни был, его или ее неназовешь простаком. Одна фиктивная компания сменяла другую, пестрели несуществующиеимена, появлялись и исчезали банковские счета… Масса препятствий. И в итогетупик.

Спустя две недели зазвонил телефон Кости. Его трель могластать предупреждением, но я была поглощена изучением лежащих на столе бумаг.

— Алло… А, я не узнал номер, Менчерес…

Это имя привлекло мое внимание. Интересно, что понадобилосьвампирскому дедушке?

Спокойное лицо Кости превратилось в непроницаемую маску.Затем он сказал:

— Хорошо. До скорой встречи, — и отключил телефон.

— Ну?.. — толкнула его я.

— Менчерес приглашает меня к себе, чтобы обсудить однопредложение.

Я нахмурилась:

— Почему он не может сразу сказать в чем дело?

— Наверное, это что-то важное, любимая, — фыркнулКости. — Мой предок не склонен к драматизму, так что, каким бы ни былопредложение, вряд ли это будет просьба поливать цветочки во время егоотсутствия в городе.

Даже в теплом свитере я почувствовала холодок. Что такоеважное собирался Менчерес обсудить с Кости, чтобы заставить его бросить все иприбыть лично?

Выяснить это можно было одним способом.

Менчерес сам открыл дверь, и хлынувшая аура вызвала у менядрожь. Исходящие от него волны энергии создавали ощущение мини-грозы. Чертылица выдавали египетское происхождение, а царственные манеры и длинные черныеволосы делали похожим на настоящего фараона. Я подозревала, что Менчересу болеедвух тысяч лет, но по виду нельзя было дать больше двадцати пяти.

— У тебя прекрасный дом, — заметила я, оглядываявеликолепный особняк, куда мы вошли. — Настоящий дворец для приемамногочисленных гостей.

Полагая, что нас встретят обычные подчиненные Менчереса, яошиблась. На первый взгляд в доме никого не было — лишь мы трое и несколькособак, благородных мастифов (сама я по натуре кошка).

Кости бросил взгляд в мою сторону.

Менчерес в ответ лишь улыбнулся:

— Не беспокойся, пусть говорит что хочет. Мне нравитсяее откровенность. Очень похоже на твою прямоту, но порой менее обходительно.

— Моя жена, хоть и не совсем тактично, заметиласуть, — сказал Кости. — Обычно рядом с тобой несколько твоих людей.Означает ли их отсутствие приватную беседу?

— Я подумал, что ты захочешь именно этого, —последовал ответ. — Прежде чем начнем, могу я вам что-нибудь предложить? Вдоме есть все необходимое.

В этом я ничуть не сомневалась. Особняк Менчереса поразмерам втрое превосходил наш дом, к тому же имелись огромные подвалы. Костиговорил, что Менчерес держит большой штат вампиров и вурдалаков плюс несколькочленов «семьи» и запас живой пищи для них. Да, его возраст имел своипреимущества.

Кости попросил стакан выдержанного виски. Я отказалась,желая сразу перейти к делу. Менчерес пригласил нас в уютную гостиную,обставленную в истинно мужском вкусе. Диваны, обитые маслянисто лоснящейсякожей. Мраморный камин. Полы из ценных пород дерева и ковры ручной работы.Менчерес уселся напротив нас, и у его ног сразу устроился пес. Кости в однойруке держал выпивку, а второй сжимал мою ладонь.

— Понравилось виски? — спросил Менчерес.