На полпути к могиле - Джанин Фрост

Сержио заскулил, когда я шагнула к нему, прижимая к грудиразодранное запястье. Удивительно, как его напугала мысль о собственной смерти,а ведь всего пару минут назад он так спешил приблизить мою.

— Я обещал. Она — нет. Ты что-нибудь хочешь емусказать, Котенок?

— Нет, — ответила я, вгоняя кол в сердце Сержио.Рука по инерции ударила его в грудь, и я отдернула ее, с отвращением стряхиваягустую темную кровь. — Я с ним уже наговорилась.

Кости был куда опытней меня по части избавления от трупов.Он в несколько минут успел завернуть Сержио в пластик и запихнуть в багажник —и все это время не переставал насвистывать. Я же просто сидела, прислонившись кмашине и зажимая запястье. Он с грохотом захлопнул крышку и присел на корточкирядом.

— Дай посмотрю, — сказал он, потянувшись ко мне.

— Все в порядке, — проговорила резко — от боли инапряжения.

Кости, не слушая, оторвал мои пальцы от раны и снялсделанную на скорую руку повязку.

— Паршивый укус, кожа разорвана вокруг вены. Длялечения понадобится кровь.

Он вытащил из кармана складной нож и приставил острие кладони.

— Не надо. Сказала же, все в порядке.

Он только недовольно глянул на меня и воткнул острие владонь. Кровь хлынула сразу, и он, преодолев мое сопротивление, прижал ладонь кране.

— Не глупи. Много он выпил?

Запястье у меня так и зазвенело, когда его кровь смешалась смоей. Волшебное исцеление в реальном времени. Почему-то это создавало то жеинтимное чувство, как и когда он заставлял меня слизывать кровь с его пальцев.

— Думаю, около четырех хороших глотков. Я поспешила егоотвлечь — быстренько вогнала кол ему в загривок. А ты, вообще-то, где был? Я невидала за нами машины.

— Так и было задумано. Я ехал на мотоцикле и держался вотдалении, чтобы Сержио не догадался, что за ним следят. Мотоцикл остался удороги примерно за милю отсюда. — Кости кивнул на видневшиеся поодальдеревья. — Потом я пробежал через лес, чтобы не шуметь.

Наши головы оказались совсем рядом, а колени его прижималиськ моим. Я неловко попыталась отстраниться, но помешал борт машины.

— Думаю, «мерседес» уже не починишь. Заднюю дверцуразнесло в щепки.

Так и было. Сержио изувечил машину на удивление. Такиеразрушения мог бы причинить разрывной снаряд.

— А что это он вцепился тебе в руку, если вы оба былина заднем сиденье? Не мог дотянуться до горла?

— Не мог. — Вспомнив об этом, я выругалась просебя. — Он завелся, еще когда сидел за рулем, и принялся меня лапать —спасибо тебе с твоей идеей не надевать трусиков! Я не собиралась ему позволять,вот и перебралась назад и обняла его сзади, чтобы он ничего не заподозрил.Теперь-то я понимаю, что это было глупо, но тогда о запястьях даже не подумала.Раньше все вампиры тянулись к горлу.

— Ну да, в том числе и я, так? Машина так резковильнула к обочине, что я решил — вы там уже слились в объятиях. Что же тогдазаставило его так неумело затормозить?

— Я сказала: «Иди и возьми меня». — Голос мойзвучал легкомысленно, но слова причиняли боль. Ну вот, он пришел и взял. Мневдруг пришел в голову вопрос: — А ничего, что он остался там в багажнике?

Кости хмыкнул:

— Хочешь составить ему компанию?

Я сопроводила ответ свирепым взглядом:

— Не хочу, но действительно ли он умер? Я всегда навсякий случай отрубала голову.

— Критикуешь мою работу? Да, он действительно умер. Атеперь нам пора убираться отсюда, пока какой-нибудь проезжий не выскочил измашины, чтобы предложить нам помощь.

Выпустив мою руку, он осмотрел рану. Она уж закрылась,словно стянутая невидимыми швами. А на его ладони даже следа не осталось.

— Продержишься. Нам надо убрать этот автомобиль.

Я встала и оглядела покалеченную машину. Мало того чтодверца едва держалась, так еще переднее сиденье было залито кровью из моей рукии из горла Сержио.

— Как, по-твоему, я поведу эту развалину? Меня первыйвстречный коп остановит!

Он усмехнулся своей нахальной улыбочкой:

— Не дергайся. Все продумано.

Он вытащил из-под куртки сотовый телефон.

— Это я. Мы закончили. Похоже, мне все-таки пригодитсятвой буксир, приятель. Колымага тебе понравится. Это «бенц». Правда, требуетсянебольшой ремонт дверцы. Мы на Плантер-роуд, к югу от клуба. Давай поскорей,хорошо?

Он, не прощаясь, дал отбой и снова обратился ко мне:

— Держись, Котенок. Сейчас прибудет наш эвакуатор. Неволнуйся, он рядом. Я его предупредил, что он мне может понадобиться. Конечно,он, пожалуй, рассчитывал, что это будет попозже… — Он проницательно взглянулна меня. — Быстро ты его вытащила. Как видно, он и в самом деле на тебязапал.

— Да, влип по уши. Считай, я польщена. Нет, серьезно,Кости, даже если машину поведут на буксире, там все равно слишком много крови.А ты не дал мне захватить набор для мытья. Могли бы хоть протереть…

Он придвинулся ближе, чтоб еще раз осмотреть мою руку.Теперь на коже осталась только тонкая красная полоска, однако Кости,убедившись, что рана зажила, руки не выпустил. Я и отвернувшись чувствовала насебе его тяжелый взгляд.

— Доверься мне, милая. Я понимаю, что не доверяешь, аследовало бы. Между прочим, ты сегодня великолепно сработала. Кол в спинесовсем чуть-чуть не дошел до сердца. Вместе с тем колом, что был в шее, онзаставил его умерить прыть. Ты бы и без меня справилась. Ты сильная, Котенок.Ты рада?

— Рада — не совсем то слово. Чувствую ли я облегчение?Пожалуй. Оттого, что я жива, а этот убийца уже не будет выцеживать наивныхдевчонок. Но вот радость? Я была бы рада, не будь во мне этой крови. Была бырада иметь нормальных отца и мать, и кучу друзей, и чтобы убивать надо былоразве что время. Или хоть разок сходить в клуб просто потанцевать, чтобы подконец не надо было втыкать кол в кого-то, кто попытается меня убить. Вот этобыла бы радость. А так… просто существование. До следующего раза.

Я выдернула руку и отошла на несколько шагов, чтобы создатьмежду нами какую-то дистанцию. Волна меланхолии залила меня от одноговоспоминания обо всем, чего мне никогда не знать. Иногда я пугалась того, какойстарой чувствую себя в двадцать два года.

— Фигня. — Единственное слово нарушило тишину.

— Прошу прощения? — Как это похоже на вампира —никакого сочувствия!

— Фигня, говорю. Ты играешь теми картами, какие тебесдали, — так же как все в этом проклятом мире. У тебя есть таланты, радикоторых кто другой пошел бы на убийство — как бы они тебе не были противны. Утебя есть мама, которая тебя любит, и дом, в который можно вернуться. Наплюй насоседскую деревенщину, что воротит от тебя свой тупой нос за то, что у тебя нетотца. Мир велик, и ты играешь в нем важную роль. Думаешь, все остальные живутда посвистывают? Думаешь, остальным дано выбирать свою судьбу? Прости, милая,но так не бывает. Надо крепко держаться за тех, кого любишь, и драться там, гдеесть надежда победить, только и всего, Котенок.