Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 1 - Николай Васильевич Сычев

Рассматривая деньги как всеобщий товар, И.Я. Горлов, вслед за своими предшественниками, отмечал, что на различных этапах развития общества в качестве денег разные народы использовали различные предметы: меха, скот, хлеб, чай, соль, бобы, какао и т. д. Но с течением времени люди отдали предпочтение металлам, сначала обычным (железо, медь, олово), затем драгоценным – золоту и серебру, из которых стали чеканиться монеты. Этому способствовали следующие свойства драгоценных металлов. Во-первых, они имеют внутреннее достоинство и употребляются человеком на разные украшения, становясь в силу этого предметами торговли, или товаром, удобным для всеобщего обращения; с другой стороны, в отличие, например, от хлеба или скота, удовлетворяющих существенные потребности человека, они употребляются как деньги, не уменьшая при этом всей массы вещей, необходимых для поддержания жизнедеятельности людей.[1725] Во-вторых, деньги служат равноценностью во всякой меновой сделке, поскольку они должны иметь ценность, не только равную ценности обмениваемых в данный момент товаров, но и неизменную, насколько это возможно.[1726] В-третьих, эти металлы в высшей степени обладают удободелимостью, распознаваемостью и легкопередаваемостью.[1727]

Согласно И.Я. Горлову, употребление денег, с одной стороны, оказывает большое влияние на развитие разделения труда, которое, в свою очередь, увеличивает производительность труда.[1728] С другой стороны, оно побуждает к бережливости и накоплению капиталов.[1729] Ибо «с введением денег появляется новая побудительная причина к сбережению – это займы. До введения денег займы не могли существовать в обширном виде. Кто имел лишний хлеб, тот должен был отыскать такого человека, который пожелал бы взять взамен хлеб, чтобы после отдать его с вознаграждением. При самом возврате ссуды могло бы происходить множество споров о качестве предмета, и если бы заимодавец находил качество возвращаемого предмета хуже против данного в ссуду, то этого спора не было бы никакой возможности решить, по несуществованию предмета, сличение с которым одно могло бы объяснить дело. При употреблении денег всякий лишний капитал скоро помещается взаем, ибо нет надобности отыскивать человека, желающего занять именно данную вещь; деньги займет всякий, кто имеет нужду в каком-либо предмете, так как их немедленно можно превратить во все, что потребно. Споров о качестве при возвращении займа также быть не может, ибо возвращается ценность, известная денежная сумма, а в таком случае все приводится к простому счету денежных единиц и к их простому обозрению, без всякой точной проверки их свойств и достоинства. Все это показывает, что при денежном обращении усиливается побуждение к сбережению капиталов и открывается новая возможность это расположение осуществлять в обширных размерах. Таким образом, производство и с ним народное богатство развиваются».[1730]

Но будучи всеобщим товаром, деньги движутся в соответствии с теми же законами ценности, как и все другие товары. К ним относятся: 1) закон предложения и спроса; 2) закон издержек производства. Первый закон регулирует обращение денег на рынке, а второй – расходы на их производство. При этом обнаруживается, что монета не может стоить дешевле, чем металл, из которого она изготовлена. В то же время монета не может быть дороже данного металла, разве только на величину, которая служит вознаграждением правительства за расходы, связанные с чеканкой этой монеты.[1731]

По И.Я. Горлову, ценность (стоимость) самой монеты (золотой или серебряной) зависит не только от ценности (стоимости) металлов, из которых она изготовлена, но и от естественных законов, лежащих в основе общественной жизни и в человеческой природе. В этой связи он писал: «Первоначально это и было в сознании народов, которые, вводя в употребление деньги, как всеобщий товар, принимали его по весу, почему и ценность вещей обозначалась количеством ассов, драхм, марок, ливров, гривен, то есть количеством единиц данного веса. Но в последствии времени деньги не обращаются уже в виде грубых кусков металла, а получают известную форму и покрываются изображением или вензелем государя, или государственным гербом, или другими знаками, вместе с наименованием монеты».[1732]

Нетрудно видеть, что автор отождествлял по существу (как, впрочем, и его предшественники) функцию денег как меры стоимости с их функцией как масштаба цен. Между тем это разные функции. Первая выражает общественное воплощение человеческого труда, превращая тем самым стоимости различных товаров в цены, в мысленно представляемые количества золота (серебра), тогда как вторая – фиксированный вес данного металла, измеряя его количество. При этом масштаб цен выполняет свою функцию тем лучше, чем неизменнее одно и то же количество золота (серебра) служит единицей измерения. Напротив, мерой стоимости этот металл служит лишь потому, что он сам представляет продукт труда, а стало быть, стоимость потенциально переменную. Отсюда следует, что изменение стоимости золота (серебра) никоим образом не отражается на его функции в качестве масштаба цен. Ведь как бы ни изменялась стоимость золота (серебра), стоимости определенных количеств его сохраняют между собой одно и то же отношение. Так, если стоимость золота (серебра) понизится даже в тысячу раз, 10 унций этого металла будут по-прежнему обладать в 10 раз большей стоимостью, чем одна унция, а при определении товарных цен речь идет лишь об отношениях различных количеств золота (серебра) друг к другу. Но поскольку при понижении или повышении стоимости золота (серебра) вес одной его унции остается неизменным, то, соответственно, остается неизменным также вес всех частей данной унции. Таким образом, независимо от «естественных» законов, по словам К. Маркса, золото (серебро) «как фиксированный масштаб цен всегда оказывает одни и те же услуги, как бы ни изменялась его стоимость».[1733]

Справедливости ради отметим, что И.Я. Горлов подверг резкой критике номиналистическую теорию денег, представители которой, как известно, рассматривали деньги только как знаки стоимости, условные счетные единицы, полагая, что ценность последних может устанавливаться произвольным образом. Он писал: «В средние века это повело к ошибочному мнению, что ценность денег зависит от данного им наименования, по произволу правительства, а не от естественных законов, управляющих ценностью вещей; что можно уменьшить вес или пробу монет, но если оставить за ними то же наименование и отчеканить на них те же знаки, то ценность монет не уменьшится. Иногда это заблуждение, а чаще всего желание получить выгоду, путем которого незаконность ясно была сознаваема, были причиною порчи монет…».[1734]

Наряду с металлическими деньгами, или деньгами-товарами, И.Я. Горлов выделял также бумажные и кредитные деньги. По его мнению, бумажные деньги представляют собой деньги-знаки. «Эти деньги не имеют почти никакой внутренней ценности, а только ценность условную, приписываемую им законом, и потому служат только знаком настоящих денег, от которых они и получают свое наименование».