Кисть ее руки. Книга 1 - Содзи Симада

Мало того, раздвижную дверь между первой и второй комнатами тоже можно было подпереть палкой. Возникало большое сомнение в эффективности запирания двери, сделанной из дерева и бумаги, но в любом случае самая дальняя комната имела двойную изоляцию от внешнего коридора.

За комнатой в четыре татами была комната в шесть татами и с окном. Как и сказал Мория, в ней был большой стенной шкаф, за раздвижной дверью которого я обнаружил сложенное там постельное белье. Для запирания раздвижной двери между комнатами в четыре и шесть татами палку не предусмотрели. Но, конечно, если понадобится, ее можно просто принести из соседней комнаты.

Мы пришли по наклонному коридору, но в помещениях пол был ровный. Из обстановки на все три комнаты были: низкий столик, пепельница и бумажный фонарь. Ни телевизора, ни телефона. Ни даже магнитолы. Скуповато. Может быть, это и неплохо, но несколько удивило отсутствие каких-либо отопительных устройств. И это на горе гораздо выше деревни. К тому же коридор продувается насквозь, а входная дверь из тростника. Я ожидал, что в каждой комнате будет хотя бы одна печка или котацу[20]. Зимой они хорошо помогают. Не исключено, что в других номерах они были.

В комнате стоял слегка затхлый запах, какой бывает в долгое время пустовавших помещениях. Запах плесени? Его вовсе нельзя было назвать неприятным. Возможно, этот запах наполнил мне ощущения при возвращении в Иокогаму после долгих странствий. Сейчас, получив комнату, я почувствовал то же самое.

Как я уже сказал, в комнате в шесть татами было окно – с матовым стеклом. Я нашел его чрезвычайно старомодным. Запор окна, частично проржавевший, оказался завернут очень туго. Чтобы открыть его, мне пришлось приложить все свои силы. Когда я наконец отпер замок и открыл это неудобное окно, я обнаружил, что за ним нет ставен от дождя, зато укреплен элегантный желоб для стока воды, сделанный из расщепленного вдоль ствола бамбука. По нему тихо текла чистая вода.

Я поднял глаза. Далеко внизу расстилались сады и поля Каисигэ. Из-за белого тумана и ночной темноты я видел не все, только речку и рисовые поля за рядами черных деревьев на переднем плане да смутно проглядывающие между ними крестьянские дома с соломенными крышами. Мне не терпелось увидеть все это завтра утром после восхода солнца.

Я быстро закрыл окно и затянул винт замка. Вытащил из стенного шкафа холодный плоский футон. От него шел немного затхлый запах, но сверху лежали сложенные чистые простыни.

Постелив постель, открыл дорожную сумку, вытащил оттуда и надел тренировочный костюм, который обычно беру с собой в дорогу. Потом я снова вышел в коридор, направляясь в ванную. Было холодно. Поднявшись немного по наклонному коридору в поисках туалета, я сразу же нашел его за соседней с моей комнатой, которая называлась «Бэкко-но-ма».

Туалет был не особенно старым или грязным, но в нем слегка пахло. Возможно, именно из-за этого мать с дочерью, которых я видел раньше, проделали долгий путь в туалет в другом здании.

Однако эта мысль лишь промелькнула в глубине моего сознания. Глаза мои готовы были сомкнуться. Хотя я только что видел труп женщины, это не прогнало мою сонливость, что, думаю, было еще и следствием некоторого моего опыта в уголовных делах.

Я быстро вернулся в свою комнату и, даже не удосужившись подпереть дверь, поспешно забрался в постель. И сразу забылся сном.

Глава 2

1

Я проснулся от звука колокола, отзывающегося во всем теле. «Что-то случилось!» – промелькнуло в мозгу. Звук был совсем близко. Мне казалось, что я лежу в своей квартире на Басядо, и когда колокол ударил снова, я вскочил с чувством, что наступает конец света. Не проснувшись еще до конца, я наконец вспомнил, где нахожусь и где спал.

Внезапно всплыло мертвое лицо Сатико с раной во лбу. Как будто по щелчку открылся ящик плохих воспоминаний, когда-то запечатанный и спрятанный подальше. Меня снова охватил сильный страх и беспокойство, так что сон сразу слетел.

При этом меня поразило, насколько хорошо работают защитные силы человеческого мозга. Если бы такие чувства накатили вчера вечером, я бы точно не смог уснуть два дня подряд, и мой организм оказался бы полностью измотан. Мозг временно заглушил страх и позволил мне немного поспать.

Благодаря этому ко мне более-менее вернулись силы. Однако долго сидеть, отбросив футон, было очень холодно. Оглядевшись вокруг, я увидел, что комната наполнена бледным светом. Наступил рассвет. Я поднял часы, которые положил возле подушки. Они показывали чуть больше шести утра. В промежутках между ударами колокола откуда-то доносился шум текущей воды. Видимо, это та, что течет по бамбуковому желобу за окном.

Снова удар колокола. Опять резонанс по всему телу. Наверное, это никогда не прекратится. Под такие звуки будет трудно заснуть. Как будто бьют прямо под подушкой. Чувствовал себя я неплохо, но все-таки лег вчера слишком поздно. На часы я вчера не смотрел, поэтому точно сказать не могу, но спал явно мало. Наверное, максимум три часа. Я накинул одеяло на голову, чтобы еще немного поспать, но тут же почувствовал сильный позыв в туалет. Поняв, что уже не засну, решил сходить в туалет и лечь снова. Встал, накинул куртку, открыл раздвижную дверь и прошел через следующие комнаты к коридору. Затем сдвинул тростниковую дверь и вышел в коридор, где надел оставленные вчера тапочки.

Воздух в коридоре был прохладный и влажный. Глядя из коридора, я обнаружил, что двор покрыл дымно-белый утренний туман. Меня так очаровала его атмосфера, что я пошел в конец коридора и некоторое время любовался видом.

Ощущение прохладного воздуха на щеках было скорее приятным. Сонливость окончательно прошла. То, что я принял за шум воды в желобе, было на самом деле звуком дождя. Легкий дождь, падавший на «Рюгатэй», одиноко стоящий в горной долине, размывал очертания окружавших его зеленых деревьев.

Чем дальше от дома, тем гуще становился туман, и высоких деревьев леса вдали не было видно за плотной белой дымкой. Туман мягко струился, и казалось, что здание находится высоко над морем облаков. Падавшие капли дождя тихо орошали двор.

В этом белом мире необычное здание «Рютэйкана», плавно изгибаясь вправо, подобно спиральной раковине, поднималось вверх по склону. Несмотря на дымку, в утреннем свете это было хорошо видно. Там, вдалеке, здание все больше скрывалось в тумане, но все же на том его краю, несмотря на морось, было ясно видно величественное