Паутина времён. - Do'Urden

в домик. Посмотрю, есть ли там следы его похода в горы, — сказал он, вставая из-за стола. — Надеюсь, это просто недоразумение, и он вскоре объявится.

Анна порывалась поехать вместе с ним, но Иван мягко её остановил.

— Ты останешься здесь. Если что-то и случилось, я первый узнаю об этом.

Слова Ивана немного успокоили сестёр, но страх за брата всё равно остался с ними. В их сердце тлела надежда, что всё это — лишь тревожное недоразумение.

***

Константин с трудом открыл глаза. В темноте перед его глазами мелькали размытые образы, и сначала он не понимал, что происходит. Его голова гудела, будто внутри неё разрывались звуковые волны, и каждое движение отзывалось сильной болью. С трудом сосредоточив взгляд, он заметил лишь слабый свет фонаря, отбрасывающий едва различимые тени на стены пещеры.

Его тело казалось странным, будто тяжёлая броня сковывала каждую мышцу. Грудь сдавливало, словно он был связан невидимыми узами, а каждая клетка его тела отзывалась болезненными импульсами. Ему слышались звуки собственного сердца, каждый стук отдавался в ушах громким эхом. Перед глазами мелькали неясные образы — их очертания напоминали силуэты, колеблющиеся, будто звуковые волны, исходящие от его тела.

— Что… происходит? — слабый голос прозвучал едва слышно, словно эхо собственного сознания.

Он попытался сесть, опираясь на стену, но резкая боль пронзила его тело. Головокружение не давало сосредоточиться, и с каждой попыткой взгляд становился всё более расплывчатым. Он ощутил что-то ещё — как будто кожей чувствовал собственные импульсы, а его тело реагировало на малейшие изменения. Перед глазами он видел тонкие линии, как будто он смотрел на окружающий мир через невидимый фильтр.

В отчаянной попытке сфокусироваться, Константин вытянул руку перед собой. На первый взгляд его кисть казалась нормальной, но едва он всмотрелся глубже, в его восприятии что-то изменилось. Он увидел свои ногти, которые стали длиннее и приобрели форму когтей. Более того, если он концентрировал внимание, то видел не только поверхность кожи, но и внутреннюю структуру своей руки — сухожилия, кости и мельчайшие сосуды, словно обнажённые перед его взглядом.

— Чёрт… это что…? — прошептал он, не веря своим глазам.

Сердце забилось чаще, и внезапно он ощутил что-то у себя за спиной, движение, которое раньше ему не было знакомо. Он потянулся к виску, и в это же мгновение понял, что делает это не рукой — его тело интуитивно задействовало нечто иное, словно гибкое и длинное. Когда он повернул голову, то заметил хвост, извивающийся за его спиной.

Хвост. Длинный, гибкий, с острым концом. Он чувствовал его, мог контролировать, как часть себя.

— Это… — Константин попытался осмыслить, но страх затмевал разум. Страх и неестественное, нарастающее любопытство.

Со временем его сознание начало проясняться, но боль, тяжесть в теле и постоянный шум в ушах не отпускали. В его голове роились вопросы: что с ним произошло? Он всё ещё человек? На этот раз страх переплетался с жгучим желанием понять, что произошло и к чему привели его действия.

Константин снова поднял руку и сосредоточился. Его восприятие резко обострилось, и взгляд приобрёл нечеловеческую чёткость. Теперь он мог видеть каждую мельчайшую трещину в камне перед собой, словно слой за слоем, мог ощутить плотность его структуры, понять её, как будто камень раскрывал перед ним свои тайны. Он чуть сильнее сжал кулак, и вся его сила, сконцентрировавшись в этом движении, разлетелась по телу. Камень под его пальцами рассыпался в мелкую пыль, оставляя следы крошечных осколков, едва различимых в воздухе. Он смотрел на это с удивлением, восхищённый своей силой, но и настороженный её непредсказуемостью.

Он перевёл взгляд на собственную ладонь, всматриваясь в неё с новой силой, и тут обнаружил нечто неожиданное. Перед ним открывались слои тканей, как будто его взгляд проникал внутрь. Он видел тонкие прожилки сосудов, различал пульсацию крови в каждом из них, кости и сухожилия, которые раньше были скрыты от его восприятия. Это было нечто вроде рентгеновского зрения, но намного глубже и яснее, позволяющее видеть мельчайшие детали. Он осознавал, что теперь сможет не просто рассматривать, но и сканировать своё тело, выявляя малейшие изменения.

От этой мысли его охватил лёгкий шок, смешанный с волнением. Он начал осознавать, что может использовать это не только для себя — возможно, он способен видеть структуры и других объектов, других существ. В его сознании мелькнула мысль, настойчиво звучащая в голове:

"Я стал… чем-то другим."

Это новое ощущение собственной силы и изменённого восприятия вызывало восхищение и трепет, но вместе с этим — страх. Впервые ему стало по-настоящему ясно, что он больше не просто человек, что это новое состояние могло разорвать его связь с привычной реальностью.

И вдруг, на глубоком уровне сознания, он ощутил нечто чуждое, что, казалось, притаилось внутри. Не внутренний голос, не его мысли, но едва уловимое, холодное присутствие, которое лежало в самых глубинах разума, ожидая своего момента. Это не было похоже на его собственные мысли — структура этого разума казалась чуждой и отстранённой, как будто в его разуме пробудилось нечто искусственное, холодно анализирующее всё вокруг, но пока скрытое и не вмешивающееся.

Когда Константин снова смог сосредоточиться, его охватило чувство времени — неуловимое, но отчётливое. Он не мог объяснить, откуда это знание, но оно было ясным и неоспоримым: прошло три дня с того момента, как он потерял сознание. Мысль была резкой, как внезапная вспышка, но кристально чёткой, и она укрепляла уверенность в том, что его восприятие изменилось.

Но слабость ещё удерживала его, болезненные импульсы продолжали пронизывать всё тело, вспоминая моменты боли, которые он пережил. Его разум возвращался к моменту трансформации, и даже память об этом заставляла содрогнуться, как от сильнейшего шока, оставившего незаживающий след. Однако, чувствуя, что контролирует свои ощущения всё лучше, он, наконец, смог встать. Ноги всё ещё дрожали, но он упёрся ладонью в холодную поверхность стены, пытаясь восстановить равновесие. Это прикосновение вывело его из оцепенения: кожа на его лице и руках казалась неестественно жёсткой, плотной, как будто изменилась под действием неизвестной силы.

Ощущая острую необходимость проверить изменения, он аккуратно провёл ладонями по своему телу. Это был шокирующий момент: по мере того, как его пальцы скользили по коже, он всё яснее осознавал, что его тело стало чем-то