Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

Джозефина, сидевшая неподалеку с Мышкой на руках, внимательно прислушивалась к его словам. Как правило, она не позволяла себе вмешиваться в разговор, особенно когда Эдварда не было рядом, но тут подала голос:

– Мастер Николас прав: никто из нас не знает, на чьей стороне протектор Сомерсет. Возможно, двинуть против нас армию его заставили члены Тайного совета; однако не исключено, что он принял такое решение сам. Но в любом случае, если мы победим, жизнь в Англии станет совсем иной.

Все прочие закивали в знак одобрения. Николас ничего не ответил; удивительно, но молчание хранил также и Барак, обычно имевший свое мнение обо всем на свете. После ужина по кругу пошла большая кружка с пивом, но Джек удалился в нашу хижину. Вскоре мы с Николасом присоединились к нему. В ту ночь я спал крепко, однако незадолго перед рассветом проснулся, потревоженный звоном оружия – то были часовые, обходившие лагерь дозором. Окинув хижину глазами, я увидел, что Николас мирно спит, а Барак исчез.

Мы с Николасом сразу поняли, что случилось, однако не решились сказать об этом остальным. Когда мы завтракали, явился гонец, сообщивший, что для Барака есть поручение и он должен отправиться в северную часть лагеря. Я поспешно ответил, что Джек недавно получил другое поручение, потребовавшее его присутствия в городе. Гонец бросил на меня подозрительный взгляд и удалился.

Вскоре за мной прислали, так как настало время везти в Норидж предназначенные на продажу ценности. Хотя все повстанцы по-прежнему регулярно получали небольшие суммы денег, я догадывался, что лагерная казна почти опустела. Подойдя к дворцу графа Суррея, я увидел две крытые повозки, запряженные лошадьми-тяжеловозами. В сопровождении целого отряда караульных, облаченных в латы, мы двинулись на рынок. Подойдя к городским стенам, я убедился, что все пробоины в них заделаны, а вокруг возведены земляные валы.

Торговать так, чтобы не остаться в убытке, оказалось отнюдь не просто. Нориджские торговцы заламывали невероятно высокие цены за необходимую нам провизию, самым бессовестным образом занижая стоимость золота и драгоценностей, которые мы предлагали взамен. Лишь те немногие, кто питал симпатию к повстанцам, торговали честно и быстро распродали весь свой товар.

В конце дня мы, утомленные донельзя, отправились в обратный путь. Я вспомнил, что среди драгоценностей, которые мы выставили на продажу, не было ожерелья с жемчужными подвесками, привлекшего мое внимание накануне. Однако я слишком сильно устал, чтобы пускаться в расспросы; к тому же на душе у меня кошки скребли из-за Барака. В самом скором времени его исчезновение непременно должно было обнаружиться, и я не представлял, к каким последствиям это приведет для нас с Овертоном. Поразмыслив, я решил отложить визит в тюремный замок, где находились супруги Болейн, до завтрашнего дня.

Наконец мы вернулись в лагерь, солдаты принялись разгружать повозки и заносить во дворец графа Суррея ящики с непроданными ценностями. Я побрел к своей хижине. На пороге рядом с Николасом сидел Барак собственной персоной; вид у него был пристыженный. Я сердито кивнул и сделал ему знак войти в хижину.

– Знаете, я понял, что не способен на такое, – виновато пробормотал Барак. – Убежать не составило труда, восточная граница лагеря – это всего лишь груда камней, дозорные там появляются редко. Но… – он яростно замотал головой, – я не смог уйти. Я ведь принес клятву, да и вы с Николасом остались здесь… Бедная Тамми, – горестно выдохнул Джек.

– Ничего, вы с ней скоро увидитесь, – попытался утешить его Николас.

Барак ничего не ответил. Я вновь выбрался на воздух. Со всех сторон долетал дым костров, на которых готовили ужин.

«Итак, мы снова вместе, – подумал я. – И нам предстоят серьезные испытания».

На следующее утро, а оно выдалось холодным и пасмурным, нас позвали на общий лагерный сбор. К Дубу реформации отправились все до единого: жители Свордстоуна, мы с Бараком и Николасом, Эдвард и Джозефина с Мышкой на руках, Саймон, Нетти и тетушка Эверник.

Люди, охваченные тревожными ожиданиями, были непривычно молчаливы и сосредоточенны. Братья Кетт стояли на деревянном помосте в обществе нескольких сотников. Роберт Кетт выступил вперед и обратился к толпе с речью. Лицо его было спокойным и дышало уверенностью.

– Друзья, близится решительный час! Наши осведомители сообщают, что армия Уорика уже достигла Интвуда, а это всего в трех милях от Нориджа. Сам Уорик остановился в доме, который принадлежит семейству Грехэм, богатейшим лондонским купцам.

Слушатели разразились свистом и улюлюканьем. Кетт улыбнулся и продолжил:

– Уорика сопровождают его сыновья-подростки Амброуз и Роберт. Думаю, этим юнцам предстоит увидеть, как их отец улепетывает от нас во все лопатки. Маркиза Нортгемптона, которого мы обратили в бегство, Уорик назначил своим помощником. Что ж, если он не нашел никого лучше, ему можно только посочувствовать! Более того, норфолкские чиновники сообщили Уорику, что согласились сотрудничать с нами лишь под страхом смерти. Всем им дарованы прощение и разрешение присоединиться к армии. Правда, этих людей заставили носить ошейники, напоминающие об их вероломстве.

Ответом был дружный хохот. Дождавшись, пока он стихнет, Кетт заговорил другим, уже более серьезным тоном:

– Я не буду скрывать от вас, что битва будет суровой. Армия, которая движется сюда, почти не уступает нам в численности. В ее рядах около полутора тысяч швейцарских ландскнехтов, свирепых бойцов, не идущих ни в какое сравнение с итальянцами, с которыми мы столкнулись месяц назад. Теперь нам предстоит сразиться не с дворянскими хлыщами, а с опытными солдатами. Среди них – большой отряд, воевавший в Шотландии. Его возглавляет капитан Друри, за плечами у которого множество сражений. Скорее всего, неприятель будет здесь уже завтра!

Кетт смолк и окинул взглядом толпу, словно бы оценивая ее боевой настрой. Почти все лица, которые я мог разглядеть, в особенности юные, светились решимостью и отвагой.

– Мы готовы к бою! Мы готовы умереть! – неслось со всех сторон. – Жизнь, которую мы вели прежде, хуже смерти!

– Мы успели укрепить городские стены, – продолжал Кетт. – Но если вражеская армия ворвется в город, мы станем сражаться на улицах. У нас есть опыт уличных боев, и мы будем бить врагов так же неумолимо, как били войско маркиза Нортгемптона! А если в конце концов нам придется сойтись с противником в открытом поле, мы готовы к такому сражению. Все вы прошли военную подготовку; у нас достаточно оружия; наши командиры не менее опытны, чем вражеские. Да и то, что мы находимся на вершине холма, дает нам важное преимущество. С помощью Господа, на милость которого мы уповаем с самого начала, мы одержим победу. Благие цели, к которым мы стремимся, непременно будут достигнуты!

Внезапно на лицо Кетта набежала тень. «Быть может, сведения о численности и мощи вражеской армии, которыми он располагает, весьма неутешительны? – невольно подумалось мне. – А вдруг грядущая победа, в которой капитан убеждает повстанцев, вызывает у него самого серьезные сомнения?»