Как мозг сводит нас с ума. Проблемы психосоматики - Регина Фанилевна Габидуллина

имел диагностированные проблемы со здоровьем. Вот это да! Вывод номер один: иметь тревогу о здоровье – это дорого. Дорого для системы здравоохранения и/или для самого пациента.

Но люди с тревогой о здоровье не только ходят по врачам. Помните ли вы, как еще недавно мы использовали медицинские справочники, чтобы прикинуть, с чем может быть связана боль в подреберье или покалывание в задней части затылка? Сейчас трудно себе такое представить при наличии широкого доступа к Сети, где за десять минут можно найти огромное количество информации. Но, к сожалению, наш мир устроен так, что что-то хорошее в некоторых ситуациях оборачивается бедой (и наоборот). Доступ к Интернету – это дьявол-искуситель людей с тревогой о здоровье.

Использование Интернета для задач, связанных со здоровьем, выросло катастрофически. Ориентировочно 12,5 миллионов запросов в день отправлялось во всемирную Сеть в 2009 году[54]. Согласно опросам, 50 % европейцев и 72 % американцев использовали Интернет для поиска информации о своем здоровье[55]. Однако, несмотря на огромную ценность Интернета для нас, он одновременно является источником ложной, сомнительной и откровенно опасной информации, когда это касается тем, связанных с жизнью и здоровьем человека.

Даже если информация потенциально полезна, ее количество в Интернете избыточно. Встревоженный пользователь, пришедший на страницу, чтобы успокоиться, уходит уверенный, что у него самое страшное заболевание из списка. И неудивительно, ведь согласно когнитивно-поведенческой модели[56], люди с тревогой о здоровье имеют искаженные представления о болезнях, что толкает их катастрофически неверно интерпретировать телесные симптомы. У вас болит пятка правой ноги? Это точно гематогенный полиомиелит (на самом деле – мозоль).

Изначально, человек открывает поисковик, чтобы снизить неопределенность, которая вызывает у него тревогу. Он думает:

«Сейчас посмотрю, почему у меня колет в боку, пойму, что это точно не аппендицит, и сразу успокоюсь».

Но глобальный поиск парадоксальным образом увеличивает неопределенность. «Да, у меня не аппендицит, но вот тут написано, что этот симптом может быть первым признаком рака кишечника». Что же получается? Тот, кто пришел на просторы Интернета, чтобы найти успокоение, нашел нечто совершенно противоположное.

В одном интересном исследовании целью ученых было посмотреть взаимосвязь между беспокойством о здоровье и степенью использования Интернета в этой связи. Опросили 255 студентов вуза[57] о причинах и последствиях использования глобальной сети. Выяснили, что люди с более высокой тревогой о здоровье чаще ищут информацию о здоровье в Интернете, доля проведенного времени в Интернете, посвященная поискам информации о болезнях у них выше. Целью использования Интернета было снятие тревожного напряжения – то есть поиск облегчения. А последствием – бо́льшая вероятность посещения врача после поисков в Интернете, что может говорить о том, что облегчение не наступило, а тревога лишь усилилась.

Почему это так работает? Механизмы формирования и поддержания тревоги о здоровье

Дело в том, что механизмы работы нашей психики универсальны, и каждый (ну или почти каждый) человек может развить у себя тревожное расстройство, если будет делать определенные вещи.

Что же толкает нас на то, чтобы искать симптомы в теле, катастрофически их интерпретировать, а потом искать утешения у медиков? Одной из ключевых личностных характеристик, предрасполагающих к тревоге, является низкая способность переносить неопределенность («низкая толерантность к неопределенности»). Это «предрасположенность негативно реагировать на неопределенное событие или ситуацию, независимо от вероятности возникновения, связанных с ней последствий»[58].

На COVID-19 проводилось много исследований[59], в том числе изучали и строили модели «дистресса неопределенности». Когда появляется новое инфекционное заболевание, мы еще ничего о нем не знаем и не можем предсказать последствия. Определенно, важными компонентами в формировании тревоги являются объективная вероятность наступления негативного события и объективная степень вреда от возможных последствий. Эти характеристики относятся к ситуации. Заболеть «ковидом», например, было весьма вероятно, а последствия были очень негативными вплоть до летальных. Так как оба параметра были высокими, соответственно у большинства людей повысилась тревога.

Но что, если мы подкрутим уровень неопределенности до средних показателей? Каждый из нас может тяжело заболеть, но вероятность этого низка. Для людей с низкой толерантностью к неопределенности характерны рассуждения такого рода: «Вероятность низка, но она есть, я не хочу быть одним из тех людей, которые попали в 1 %». Или: «Да, вероятность заболеть низкая, но последствия настолько ужасны, что я не готов рисковать». Что мы тут видим? Объективно низкие вероятности при непереносимости неопределенности субъективно возрастают.

Нетерпимость к неопределенности – это такая психологическая особенность людей, при которой вызывает сильный дискомфорт само «чувство» незнания. Неопределенность лишает возможности подготовиться, а значит, контролировать ситуацию. Таким образом, дистресс неопределенности можно описать в виде следующего цикла (рисунок).

Нетерпимость неопределенности влияет на восприятие угрозы, увеличивая ее – у страха глаза велики. Так как субъективно угроза выше, переносить неопределенность становится сложнее, это ведет к поиску определенности. В свою очередь, такое поведение, помогая в моменте (или нет), увеличивает общую неспособность выносить неопределенность. Это как с любой фобией, если мы избегаем того, что нам неприятно, то наша способность выносить это пугающе снижается, словно ослабевает метафорическая мышца. Круг замыкается.

Что же происходит с нашим вниманием, когда мы попадаем в описанный выше порочный круг? Чтобы изучать когнитивные процессы, исключив сознательный контроль со стороны участника эксперимента, используется эмоциональная задача Струпа[60]. Испытуемых просят как можно быстрее определить цвет карточки, на которой написаны разные слова. Предполагается, что участники будут дольше задерживаться и совершать больше ошибок в тех случаях, когда на карточке написано значимое для них слово (например, слово «болезнь» будет значимым для человека с тревогой о здоровье, а «телевизор» – нейтральным). Это называют «влиянием помехи». При исследовании людей с аффективными расстройствами, ПТСР, астмой, низкой самооценкой здоровья были выявлены предубеждения, связанные с их темой беспокойства.

Как и следовало ожидать, люди, обеспокоенные своим здоровьем, реагировали на «слова-помехи», связанные с болезнью[61]. Это, выражаясь терминами теории прогностической обработки, так называемые перцептивные ожидания.

Согласно этой теории, мозг в режиме реального времени предсказывает, что он должен «увидеть» или «почувствовать». Затем сравнивает ожидаемые прогнозы с получаемыми от органов чувств данными и корректирует прогноз. Прогнозы формируются на основании опыта. А опыт постоянно обогащается новой информацией. Уточнение информации о происходящем – это активный процесс, включающий действия. Действия могут быть как совсем незаметными и простыми (движение глаз в определенном направлении), так и сложными, многоуровневыми (составление планов). Действия могут: а) помочь получить новые данные и скорректировать прогноз, но также б) подогнать реальность под прогноз. Во втором случае мы