Корректировщик. Остановить прорыв! - Георгий Крол

Шли налегке. У меня только пистолет, свой автомат я временно ссудил ординарцу. У остальных ножи, несколько трофейных пистолетов и по одному СКСу на троих. По нашим расчётам вооружимся мы быстро, трупов на том берегу более чем хватает. Подтверждение этому мы получили уже на середине моста. Ветер донёс сладковатый запах. И с каждым шагом он усиливался, быстро превращаясь в удушливую вонь. Неудивительно при такой жаре, как сейчас.

Наши надежды оправдались почти сразу. Ближе всего к мосту была груда металла, бывшая «тройка». Та самая, первая. «Ганомаги» стояли чуть дальше: один тоже вдребезги, зато остальные относительно целые. Там пулемёты снимались легко и удобно, Елагин быстро всё объяснил, и через десять минут мы уже разжились тремя МГ-34. Одним вооружился Корда, вернув мне автомат. Я напомнил, что, собирая оружие, необходимо собирать и амуницию. Хотя и противно: фрицы вид имели нетоварный, да и пахли не духами.

А сержант уже лез в танк. У этой модели, с 37-мм пушечкой, два спаренных с ней пулемёта. Да в лобовом листе ещё один. Здорово, один танк – три пулемёта и тысячи три с половиной патронов. Через полчаса одно отделение уже нагрузилось доверху, и я отправил их назад. Десять бойцов уносили восемь пулемётов и десять автоматов. Кроме того, по нескольку десятков гранат и по четыре коробки патронов к МГ-34 каждый. Боеприпасы к автоматам я не считаю. Ребята нагрузились так, что еле шли.

А мы продолжили шерстить технику. По бронетранспортёрам шарились недолго. Я приказал кроме пулемётов вытащить ещё и рацию. В бою радиосвязь надёжней, чем проводная. Так что троим бойцам пришлось вместо патронов и гранат тащить ящики приёмника, передатчика и аккумуляторные батареи. Из оружия только автоматы с несколькими боекомплектами. Этих я тоже отправил назад. Так что теперь нас оставалось десять человек.

Ещё два танка – и следующие пятеро бойцов нагружены так, что ишаки могут только удивляться. Как-то так вышло, что последними остались самые здоровые. Вот они и показывали, на что способны настоящие мужики. Каждый повесил на шею автомат и две-три ленты к пулемёту. Сам пулемёт на одном плече, а через второе четыре связанные вместе 75-патронные коробки. Плюс в ранцах на спине гранаты и патроны россыпью.

Я отправил и эту команду, а сам стал решать, что важнее – ещё пара пулемётов или лучше под завязку нагрузиться патронами. Пока «Чапай» думал, сержант с двумя бойцами полез в очередной танк. Корда, разумеется, остался рядом со мной. Вот он-то и услышал какой-то шум. Тронул меня за плечо и сказал шёпотом:

– Товарищ лейтенант, слышите? Звякает где-то рядом.

Я прислушался и понял – ординарец прав, недалеко от нас кто-то возится с техникой. Замерев, я напряг слух. Что-то звякнуло. Знакомо так, я только недавно слышал подобный звук. Точно, откинули крышку горловины топливного бака. Вот и тихое бульканье – сливают бензин? Или доливают? Интересно зачем? Я показал Корде – прислушивайся, а сам полез в танк. Не хватало ещё, чтобы сейчас мои бойцы чем-нибудь загремели. Позвал тихонько:

– Елагин…

– Я здесь. Товарищ лейтенант, этот танк на ходу. Механика убило, остальные сбежали.

– Тише сержант, у нас гости. А что кого-то убило – я уже унюхал. Ты вот что, выползай потихоньку наверх и послушай. Может, поймёшь, чем они занимаются?

– Есть, командир.

Елагин начал выбираться наружу, а я спросил оставшихся внутри солдат:

– А где немец-то?

– Под танк скинули, товарищ лейтенант, через запасной люк.

– Молодцы. Так что там сержант говорил насчёт «на ходу»?

– А он, товарищ командир, хотел этот танк к нам отогнать. Говорит, машина из новых, с пушкой 50 миллиметров. И рядом ещё одна такая же стоит. Значит, два боекомплекта можно загрузить.

– Хорошая идея. А кроме снарядов можно и патронов и гранат набить. Если получится – будет отлично. Ладно, сидите тихо, я наверх.

Тихо выбравшись наружу, присел на корточки рядом с Кордой и Елагиным. Они вслушивались в ночь, как начинающий музыкальный критик, сидящий на галёрке, в звуки настраивающихся инструментов из оркестровой ямы. Я прикоснулся к плечу сержанта и, почти засунув губы ему в ухо, спросил:

– Ну, понял что-нибудь?

– Так точно. По звуку – технику они осматривают. В люки лазили, щупами бензин проверяли. Видать вытащить хотят, под шумок, когда в атаку пойдут.

– Как интересно. Надо с кем-то из них поговорить. Значит, так. Если ты уверен, что танк на ходу – начинайте загружать снарядами и патронами к пулемётам. Гранаты и патроны к автоматам тоже берите. А я схожу, посмотрю на этих сборщиков металлолома.

Корда наклонился ко мне.

– Товарищ лейтенант, я с вами.

– Нет, Владимир Семёнович, ты тут нужнее. А я тихо пойду, они меня и не услышат.

И тихо двинулся в сторону немцев. Глаза уже успели привыкнуть к темноте, и видел я вполне прилично. В училище ребята шутили, что я наверняка смогу найти чёрную кошку в тёмной комнате. А если её там нет – то сначала найти в тёмном доме, потом принести в комнату, а потом всё равно найти. Одним словом, вижу я ночью не как днём, но гораздо лучше большинства людей.

Ориентируясь на изредка доносящиеся звуки, я двигался в сторону немцев. Опытные там технари, не первый раз таким делом занимаются. Оно ведь как – ночью звуки ударов металла о металл слышны за пару километров. А значит, часовые противника могут засечь действия технарей и открыть огонь. Так эти умники все инструменты тряпками обернули, и звук получается приглушённый.

Через пять минут я вышел к тому месту, где работали фрицы. Вижу две группы по четыре человека. Здорово придумано – двое держат кусок брезента, двое других осматривают повреждения. Если надо, то один лезет в люк, а второй ему подсвечивает. Снаружи, что главное, никаких проблесков света. Вот, видимо, машина подлежит восстановлению, и один из техников рисует на видном месте какой-то знак. Ну, это понятно, чтобы завтра сразу видеть, кого цеплять.

Какие, однако, нахалы! Надеются завтра нас или уничтожить, или как минимум отвлечь так, чтобы времени на разборку с эвакуаторами не осталось. Ничего, посмотрим ещё, кто и что сможет отсюда утащить. Понаблюдав ещё с полчаса, отправился назад. Не буду я этих «мазут» к себе тащить. Знают они мало, а тарарам получится сильный. Да ещё о том, что в курсе их подготовительной деятельности, – тоже «оповещу». Лучше помогу бойцам загрузить танк «по самое не могу» – и домой.

По дороге подобрал пару автоматов и подсумки к ним. Патроны, само собой, плюс семь гранат. У одного жмурика их целых пять оказалось: запасливый такой хомяк был. Ещё штык от винтовки прихватил, вместо ножа. Пока меня не было, Корда со товарищи перетащили бо́льшую часть боезапаса из убитой «тройки». С моим приходом дело пошло ещё живей, и через сорок минут всё было готово. Даже баки мы залили под завязку, вот молодцы какие.

В 4.15 мы забрались в танк. Как выяснилось, Елагин был технарём из технарей и разбирался в ЛЮБОЙ технике. В том числе и в её вождении. Я тоже мог бы, приходилось сидеть в немецких танках: в музее, разумеется. Но раз механик-водитель имеется, то зачем лишние знания демонстрировать? Эта модель «тройки», если не ошибаюсь, называется PzKpfw III Ausf G. На ней, в массе, был предусмотрен ручной стартёр, но нам опять крупно повезло, и в нашем экземпляре оказался редкий электрический. Так что проблем с запуском движка не было от слова совсем.