Белое дело в России. 1920–1922 гг. - Василий Цветков

Потенциал поддержки таких объединений, перспектива создания новых подобных политических структур были весьма значительны. По донесениям контрразведки ВСЮР, «монархическая партия в Добрармии (абстрактное обозначение офицеров, открыто заявляющих себя монархистами. – В.Ц.) уже и теперь представляет собой весьма значительную, хотя пока еще ничем реальным не проявляющуюся силу; в состав ее, кроме лиц, принадлежащих к нашей аристократии, входит значительное число офицеров Генерального Штаба». В частности, Константинопольское отделение ОСВАГа возглавлял такой «монархист-германофил» как полковник Бетхер, установивший контакт с монархическими группами на Минводах и покровительствовавший действиям офицеров-монархистов (у него числился, например, будущий убийца генерал-лейтенанта И. П. Романовского, поручик Харузин)[757].

Союз РНО был наиболее многочисленной и представительной структурой среди южнорусских консервативно-монархических объединений. Он считался преемником киевских монархистов 1918 г., его основателями были бывший киевский губернатор и губернский предводитель дворянства Ф. Н. Безак и председатель партии умеренно-правых, член III и IV Государственных дум П. Н. Балашев, а «родоначальником» по линии «общинной» считался (еще с 1917 г.) «крестьянин-малоросс» Квита. На белом Юге Союз заявил о себе во время работы Предсоборной комиссии по созыву Поместного Собора в Ставрополе. На заседании 17 мая 1919 г. председательствующим на Комиссии протоиереем А. Рождественским была зачитана просьба о включении представителей РНО в состав членов Собора (или в состав Отдела о приходском управлении). Союз просил также «нарочитого Соборного благословения» на свою «развертывающуюся в крае культурно-просветительную, прогрессивно-национальную деятельность», которая основывалась «на недвижимом камени» христианской веры и морали».

Протопресвитером Георгием Шавельским прошение Союза было передано в отдел о приходе Церковного Собора, который, в свою очередь, «признавая за уставом национальных общин серьезную работу, направленную к созданию Единой, Великой России», постановил («за недостатком времени») предложить Устав Союза вниманию ВВЦУ. Делегация от Союза так и не была допущена на заседания Собора в качестве самостоятельной единицы. Несмотря на это, именно приходская организация признавалась главной основой как для деятельности «национальных общин» (окормлявшихся у конкретных приходов), так и для будущего местного самоуправления[758].

14—20 июля 1919 г. на съезде в Ессентуках, «центре монархических организаций» на белом Юге (их даже называли «минераловодными монархистами»), была предпринята попытка создания единого правого фронта, центральное место в котором мог занять Союз РНО (его организационное собрание состоялось в эти дни в Кисловодске). В принятых документах съезда поддерживалась политика командования ВСЮР. О будущей форме правления говорилось, что ее «установит Народное Собрание, в соответствии с историческим укладом русской нации» и «национальным правосознанием русского народа», а до этого момента следовало образовать «Русское Национальное Правительство, возглавляемое единоличной диктатурой». Изменялся порядок представительства будущей российской Конституанты, именовавшейся уже не Всероссийским Учредительным или Национальным Учредительным, а «Народным» Собранием или (что стало распространенным наименованием в дальнейшем) «Земским Собором». Основой изменения стал не партийно-политический, а национальный и религиозный принцип: «Народное представительство должно состоять из выборных от всех исторически сложившихся в государстве групп населения». Основой же местной власти становились не только административные структуры, местное самоуправление, но, главным образом, церковные приходы: «Каждый приход представляет из себя ячейку Союза и тем самым – образцовую сельскую национальную общину».

Из всех правых организаций Союз отличался наиболее разработанной идеологической программой. В его Уставе (зарегистрирован в октябре 1919 г.) признавалась монархическая форма правления, однако ее введение ставилось в зависимость от степени «сплочения, усиления и возрождения русской нации как носительницы великих культурных ценностей, обслуживающих интересы всего человечества»: до момента «нравственного возрождения нации» форма правления «не предрешалась», хотя и предполагалось, что монархические лозунги «выдвинет сама армия». Подтверждалась важность «воссоздания и процветания Великой, Единой и Неделимой России».

Национально-государственная политика строилась на признании «исторического права» «Русской нации» на «главенствующее положение народа-хозяина». В Уставе говорилось, что «народности, территориально входящие в состав Государства Российского, пользуются правом на национально-культурное и религиозное самоопределение», а само «Государство Российское восстанавливается в границах его существования до 1914 г., за исключением Польши». Центральное место занимало Православие: «Церковь Христова (православная и старообрядческая) …должна духовно и морально объединять русский народ, нравственно влияя на все стороны государственной жизни». Подчеркивалась характерная для политических программ белых правительств важность единства славянских народов. В экономической сфере предполагалось «развитие русской национальной промышленности, торговли, освобождение русского капитала от иностранного и инородческого порабощения, широкое развитие русской национальной кооперации». Отдельно оговаривалось, что обязанностью каждого члена Союза является «отречение и борьба с утопическими идеями социализма и коммунизма»[759].

Структура Союза включала Центральный Совет, в состав которого входили различные военные и политические деятели «правого фланга». Широкую пропагандистскую работу в Союзе вел член Ставропольско-Терского союза сельских хозяев (аналог Ставропольского отделения Союза земельных собственников) Н. Г. Панченко. Среди руководящих и «почетных» членов Союза числились известный контрразведчик генерал-майор Н. С. Батюшин (избран товарищем председателя Союза), кубанский «герой-партизан» генерал-лейтенант Н. Г. Шкуро, член Бюро СГОРа Н. Н. Львов, глава миссионерской работы в Екатеринодаре протоиерей Николай Розанов, известный русский историк генерал-майор А. В. Нечволодов, профессор государственного права Таврического университета Н. Н. Алексеев, член фракции националистов в IV Государственной Думе князь К. М. Шаховской. Председателем Союза на съезде был утвержден Панченко, а его товарищем (заместителем) – тайный советник, бывший преподаватель Киевской Духовной Академии, редактор-издатель журнала «Миссионерское обозрение» и газеты «Колокол» В. Ф. Скворцов (считавшийся «близким к Григорию Распутину»). Однако войти в состав Совета отказались Родзянко и Кривошеин.

Деятельность Союза стала предметом обсуждения на одном из заседаний собрания Всероссийского Национального Центра (27 июля 1919 г.). По докладу руководителя Кисловодского отделения Центра Б. Е. Шацкого, «наибольшую опасность представляют из себя не те политические группы, которые открыто и явно проповедуют монархические идеи и стоят за реставрацию старого порядка», поскольку они «слишком оторваны от жизни, чтобы пользоваться широким влиянием; опаснее те, которые, прикрываясь прогрессивно-умеренной программой, являются по существу и по составу участвующих в них лиц реакционными». М. М. Федоров, председательствовавший на собрании, также отметил «опасность» монархических организаций в том, что они якобы «поддерживаются Германией». Поэтому «борьба с этими (монархически-германофильскими. – В.Ц.) организациями должна быть одной из задач Национального Центра»[760].