Добровольцы и ополченцы в военной организации Советского государства. 1917—1945 гг. - Алексей Юрьевич Безугольный

службы и т. д.) и перспективы роста (возможность занимать командные должности среднего начсостава или быть командированными в военные школы)[342]. Однако стимулирующий эффект этих мер проявился не сразу, поскольку предельный возраст добровольцев-сверхсрочников – для помкомвзвода был ограничен 30 годами, для старшин – 35 годами. Иначе говоря, еще молодые люди оказывались на улице и вынуждены были осваивать новую профессию.

Кроме того, набору сверхсрочнослужащих в середине 1920-х гг. не способствовали чрезвычайно низкие оклады, обрекавшие комсостав на полуголодное существование[343]. Материальное содержание оказывалось первостепенным стимулом для удержания на военной службе «наиболее ценных элементов (в социальном и специально военном отношении) младших командиров»[344], каковыми являлись сверхсрочнослужащие. К концу 1920-х гг. оклады сверхсрочников были подняты до приемлемых значений: на должности командира отделения он получал 39 рублей, помощника командира взвода – 43,5 рубля, старшины – 61,2 руб. Для сравнения: зарплата высшего командного состава колебалась от 180 до 260 рублей[345]. В последующие годы оклады денежного содержания рядовых и младших командиров сверхсрочной службы последовательно повышались, что делало их красноармейской элитой. В таблице 3 приведены свидетельствующие об этом данные месячных окладов рядового и младшего начальствующего состава в 1934 г.

Таблица 3

Нормы денежного довольствия красноармейцев и младшего начальствующего состава срочной и сверхсрочной службы (месячный оклад в рублях)

Источник: ЦАМО РФ. Ф. 7. Оп. 24. Д. 21. Л. 29.

Для сравнения: к данным, приведенным в таблице, добавим, что командир взвода в сухопутных войсках в 1934 г. получал 200 рублей, командир роты – 240 рублей, командир батальона – 265 рублей, командир дивизии – 450 рублей[346].

Обследование личного состава РККА по состоянию на 1 января 1930 г. показало, что социальный портрет младшего начальствующего состава срочной и сверхсрочной службы существенно отличался. Сверхсрочнослужащие в массе своей были старше младших командиров из срочнослужащих. В связи с этим партийная прослойка у них была значительно выше, в то время как комсомольская ниже. Ключевой характеристикой считалась представленность среди них рабоче-батрацкой прослойки – так называемого «пролетарского ядра». Важность этого диктовалась тем, что младшему командиру предстояло обучать и воспитывать рядовых красноармейцев, распространять среди преимущественно крестьянской массы рядовых бойцов «пролетарское влияние и политическую устойчивость»[347]. Именно из представителей рабочих рекрутировалось от половины до двух третей членов ВКП(б)[348]. Поэтому социально-классовый состав младшего командира должен был быть безупречен, посредством всемерного увеличения пролетарской прослойки. В таблице 4 приведены сравнительные данные социального, партийного состава и уровня образования младших командиров срочной и сверхсрочной службы.

Таблица 4

Социально-демографическая характеристика личного состава РККА по данным отдела учета и статистики Административно-мобилизационного управления РККА. 15 июля 1935 г.

Источник: ЦАМО РФ. Ф. 7. Оп. 24. Д. 61. Л. 1 об. – 2 об.

До 1939 г. численность сверхсрочнослужащих постоянно наращивалась, однако в дальнейшем она стала сокращаться и в абсолютных, и в относительных значениях. Если в начале 1935 г. соотношение срочнослужащих и сверхсрочнослужащих младших командиров было 1,1:1, то в июне 1940 г. – 5,7:1 (таблица 5). Это отражало объявленный с введением нового закона о всеобщей воинской обязанности целенаправленный курс военного ведомства на сокращение института сверхсрочнослужащих (за исключением старшин рот, батарей и эскадронов и некоторых технических специалистов) и наращивание запаса отслуживших срочную службу младших командиров. Иначе говоря, ставилась цель максимально возможного расширения масштабов подготовки младших командиров срочной службы (по новому закону они служили три года) и накопления их мобилизационного запаса. Занятие должностей сверхсрочнослужащими не позволяло развернуть эту работу в полной мере. К тому же военное ведомство рассчитывало сэкономить на окладах[349], однако этот мотив был не главным. Организационные мероприятия, в частности введение в действие новых штатных расписаний, ориентировалось на приоритетное заполнение должностей младшими командирами срочной службы.

Как видно из таблицы 5, непосредственно перед войной вновь наметился прирост этой категории военнослужащих: за счет них укреплялись низовые командные должности. Приказом НКО № 0201 от 28 августа 1940 г. сверхсрочнослужащими укомплектовывалось 32,5 тыс. новых должностей помощников командиров взводов стрелковых, кавалерийских, артиллерийских и мотострелковых полков. Накануне войны численность командиров срочной службы составляла 482 511 человек, а сверхсрочной – 92 962 человека[350]. Соотношение между младшими командирами срочной и сверхсрочной службы несколько увеличилось в пользу последних – 5,2:1.

Ускоренная моторизация и техническая перестройка Красной армии в предвоенные годы делала особенно востребованными военнослужащих высокой профессиональной квалификации. Поэтому вплоть до начала Великой Отечественной войны Наркомат обороны предпринимал усилия к укреплению института сверхсрочнослужащих, как редких и технически сложных специальностей (аэроакустики, визирщики, водолазы и т. д.), так и массовых, но требовавших большого опыта и навыков (телеграфисты, радисты, машинисты, повара и т. д.).

Совершенствовалась и нормативная база. Приказом наркома обороны маршала Советского Союза С.К. Тимошенко от 2 ноября 1940 г. № 391 были установлены воинские звания для рядового и младшего начальствующего состава Красной армии, а также введено в действие «Положение о прохождении службы младшим начальствующим составом», отменявшее прежнее требование о назначении на должности старшин и им соответствующих только сверхсрочнослужащих. Для срочнослужащих устанавливался минимальный срок службы – три года, после которого они, сдав испытания, могли получить воинское звание «младший лейтенант»[351]. Непосредственно перед войной готовилось введение в действие «Положения об укомплектовании и прохождении службы в Красной армии рядовым и младшим начальствующим составом», которое предусматривало набор сверхсрочнослужащих «исключительно в добровольном порядке», из числа «передовиков боевой и политической подготовки, хорошо грамотных, физически здоровых и любящих военное дело».

Таким образом, тенденции развития института сверхсрочнослужащих накануне войны отличались противоречивостью: с одной стороны, был провозглашен курс на его сокращение и даже полное упразднение, с другой – военное ведомство не могло обойтись без высококлассных специалистов с большим опытом. Особенно это касалось технически сложных родов войск. Например, на 1 января 1941 г. в ВВС по списку числилось 51,5 тыс. человек младшего начсостава срочной службы и 20,4 тыс. человек – сверхсрочной службы[352].

***

Следует сказать несколько слов еще об одной категории добровольцев Красной армии этого периода. В 1920-х гг. многие населявшие Советский Союз этносы не подлежали обязательному призыву. Исключение составляли те народы, которые до революции призывались и в Русскую императорскую армию. Причины были те же самые, что и при царизме, – слабая социально-культурная и языковая интегрированность в русскоязычную цивилизационную среду, а также отсутствие традиции обязательного призыва и службы в регулярной армии. Принуждение к военной службе неизбежно влекло за собой политические осложнения и вооруженные мятежи на местах. Незначительная штатная емкость Красной армии в этот период (от 550 до 615 тыс.