Папа с прицепом - Алексей Макеев

Зачем алиби? Да не алиби это было, простая предосторожность. Бородин не любит на публику играть. Не тот склад характера. По-тихому разобраться может, конкурентам слить тоже легко, но не на глазах у удивленной публики. Тем более не в кругу семьи, где жены и дети. Уважает он семью, хоть своей не имеет. Покой семьи и друзей семьи для него святое. Вот как-то так.

Рассказ Мухамбетова звучал как-то чересчур приторно, но Гурову он дал новую фамилию, а это было уже кое-что. Чем больше деталей всплывает в ходе расследования, тем легче докопаться до истины, пусть даже без помощи свидетелей или вопреки таковой. Здесь же налицо утечка информации. Сколько фамилий уже всплыло, сколько подробностей по бизнесу вовлеченных в расследование людей. Это должно было облегчить понимание ситуации.

Разумеется, Гуров понимал, что Мухамбетов восемьдесят процентов из рассказа выдумал и подтасовал так, как выгодно ему. Впрочем, так же, как и Семибратов. Но к этому полковник привык. Ни один подозреваемый никогда не говорит всей правды. Даже если на сто процентов невиновен. Такова уж психология человека: попал на крючок правоохранителям – старайся говорить поменьше или то, за что они точно зацепиться не смогут. Так, на всякий случай, для перестраховки. А то ведь как бывает? Ты им всю правду от чистого сердца, а они тебя твоей же правдой и в каталажку. Таково мнение обывателя, и с этим Гуров ничего поделать не мог.

Что подумал Мухамбетов, когда узнал про смерть Волкова? Да что тут думать? Решил, что судьба его наказала. Не рой другому яму, так ведь в народе говорят? А он, Волков, рыл, да еще как рыл. Лишил всех возможности заработать хорошие бабки, за то и поплатился. Видно, не в почете у шутницы-судьбы чистоплюи.

Предположение, что Волкова кто-то из их четверки убрал, в голову не приходило. Зачем? План-то все равно провалился. Месть? Нет, отомстить из этих хлюпиков никто не мог. Даже со злости, в состоянии аффекта, так сказать. А что касается того, что его видели в ночь смерти Волкова в городе, полная брехня. Здесь он был, в Сочи. И свидетель у него есть. Хозяин квартиры, в которой они сейчас сидят. Приехал Мухамбетов в Сочи рано утром, ключи от квартиры на руках, хозяина беспокоить не нужно. Только городок здесь маленький, все друг про друга знают, вот и доложили хозяину. А тот прикатил ближе к вечеру. Вроде как узнать, не нужно ли чего постояльцу. На самом деле аванс хотел получить. Дал ему Мухамбетов аванс, он и отчалил.

С Мухамбетовым хозяин встречался около девяти часов вечера, так что ни на машине, ни на самолете до Череповца он добраться никак не успел бы. Тут и проверять ничего не требуется, километраж сам за себя говорит. Адрес хозяина Мухамбетов предоставил без возражений. Имя-фамилию назвал и номер телефона продиктовал. Все честь по чести. Мне, мол, скрывать нечего.

Когда с алиби на момент смерти Волкова было покончено, Гуров перешел к московскому инциденту. Зашел издалека: где бывал Мухамбетов помимо Сочи и Череповца в последние месяцы? Да нигде не бывал, заявил тот. Кто может это подтвердить? Разве что девицы, если он их всех упомнит. Специально даты, когда один оставался, не записывал.

Дата смерти Паршина, названная в числе прочих дат, никакой реакции у Мухамбетова не вызвала, по крайней мере, визуально не было похоже, что он забеспокоился. А вот сами вопросы не понравились. Чего ради по всему календарю его гоняют? Хотят получить алиби на все висяки, что за Петровкой числятся? Пришлось сообщить о смерти Паршина. И дату назвать. А Мухамбетов им снова алиби, и снова в Сочи, мол, был, здоровье поправлял. И вообще, в Сочи он бывает так же часто, как и в Череповце. Раз в месяц – стабильно. Недельку поживет и обратно возвращается. Зимой от холода отдохнуть, летом от духоты и смога. Чем плоха такая схема? Денег на подобный образ жизни ему хватает, квартира всегда ждет. Дома заскучает, может и дважды за месяц приехать. Курортная зона предполагает легкие связи, а другие Мухамбетова не интересуют. И ничего зазорного он в этом не видит. Он мужчина свободный, молодой и необремененный особыми заботами, так что кататься ему никто не запретит.

Помурыжили его Гуров с Крячко, помурыжили и откланялись. Предъявить Мухамбетову нечего, на сотрудничество он согласился, все, что знал, выложил. Гуров понял, что большего из Мухамбетова не выжать, и решил закругляться. Наручники Крячко с него снял, велел отправить малолетнюю подругу домой. На том и распрощались.

Выйдя от Мухамбетова, постояли возле подъезда и вызвали такси. Куда ехать, в аэропорт или в гостиницу, так и не решили. Таксист приехал, а напарники понятия не имеют, куда их доставить. Покрутил таксист пальцем у виска и стартанул на новый заказ. А Гуров с Крячко так и остались стоять на крыльце.

– Надо было к хозяину квартиры рвануть, – вдруг осенило Крячко. – Получить подтверждение словам Мухамбетова все равно придется, так почему не сейчас?

– Может, по соседям пройдемся? Соседи много чего видят и слышат, – предложил Лев. – Я вот все стою и думаю, почему у меня ощущение, что уезжать рано? Наверное, потому, что не все дела мы здесь закончили.

– Да что тебе соседи скажут? Думаешь, они вспомнят, приезжал Мухамбетов год назад в конкретный день или квартира пустовала? Не смеши меня, Лева, ничегошеньки они не вспомнят.

– Как знать, – не согласился Гуров. – Иной раз такие свидетели попадаются, диву даешься. Записи не хуже, чем в читальном зале, ведут. И даты фиксируют, и время, и прочие детали.

– Ага, а еще есть феи, которым стоит взмахнуть волшебной палочкой, и возле подъезда карета, шестеркой лошадей запряженная, – пошутил Стас.

Только он про карету сказал, как к подъезду такси подъехало. С пассажирского сиденья на пешеходную дорожку выгрузилась дама с пышными формами. Бросила неодобрительный взгляд на незнакомцев, обошла их стороной и скрылась в подъезде. Гуров проводил ее взглядом, размышляя, стоит задать ей вопрос про квартиранта Мухамбетова или нет. Решил, что не стоит. Оглянулся, а Крячко рядом нет.

– Лева, хватит ворон считать, такси ждет! – услышал он голос напарника.

Тот уже сидел в такси и нетерпеливо выстукивал костяшками пальцев по полуоткрытому стеклу. Ну что ж, раз уж пришла машина, значит, нужно этой возможностью воспользоваться. К хозяину так к хозяину. Вернуться в дом Мухамбетова они всегда успеют. Гуров сбежал с крыльца, открыл дверцу и нырнул на заднее сиденье. Крячко назвал адрес, машина резко тронулась с места.

– На Беговую к знакомым или квартиру там снимаете? – спустя пару минут поинтересовался таксист.

– К знакомым, – ответил Стас.

– А по виду не из местных, – мельком взглянув на пассажиров, определил таксист.

– Это потому, что загара нет? Может, мы просто солнечные ванны не любим принимать.

– Ванны тут никакой роли не играют, – хмыкнул таксист. – Кто здесь живет на постоянку или приезжает регулярно, у тех кожа сама загар ловит. Без пляжа и специальных средств.

– А если раз в месяц приезжать? – подбросил вопрос Гуров.

– В этих случаях у кожи особенный оттенок. Ваш до него не дотягивает, – бросил таксист, свернул на перекрестке, и разговор прервался.