Без права на возврат - Елена Мейсак

– Ну, ты разошелся! Почему же никому не нужный-то?

– А что тут непонятного то? Вот ты, Оль, лично ты, что ты поимела хорошего от присутствия здесь этого комплекса и всех этих людей?

– Я не знаю, Ген…– ее голос звучал устало.

– Вот и я не знаю. Теперь наша игра стала их игрой. Пришел их черед побегать по инстанциям и поныть в интернете, пописывая петиции, которые никто не рассмотрит. Пусть! Ни тебя, ни меня это не должно больше касаться. Никак. Если бы они сюда не приехали, то, возможно, район показался бы строительным компаниям не слишком привлекательным для застройки, и тогда не набросились бы они все на него, как акула на окровавленное тело. Так что пусть теперь они борются, а мы давай отдохнем. У тебя вон на кофте пятно какое-то. Давай я тебя отвезу домой. Все равно кайф весь уже вышел. Да и у тротуара нет такого количества машин, как раньше, а значит, эффекта нужного не получится – Генка сменил тему, как ни в чем не бывало.

Всю дорогу до ее дома они проехали молча. Она мысленно усмехнулась его последней фразе. Да уж, действительно, сейчас не девяностые. Люди могут позволить себе провести свидание не в пропахшем выхлопными газами «жигуленке», а в приличном ресторане или, хотя бы, в кафе. Ну а для тех, кому не терпится после ресторана выпить еще и чашечку кофе, распахнули свои двери гостиницы, так что у местных кустов конкуренции больше никто не создаст.

О том, что она заметила на месте пожарища очередную красную розу, она решила не распространяться. Не хотелось выслушивать новую тираду от Генки или опасения, что у нее начинается паранойя. Да и темно было, ей могло все просто померещиться. Однако дело начинало принимать все более и более странный оборот. И она пообещала себе во всем разобраться.

Глава 8.

Нужно было чего-нибудь выпить, ведь так и с ума сойти недолго, – клочья ее размышлений сваливались в черное облако, все больше и больше становясь похожими на противную, вязкую черную массу, обволакивавшую при посадке их самолет, когда она в очередной раз возвращалась домой откуда-то издалека.

Не заходя домой, она поплелась в ближайший супермаркет. Проходя мимо стеллажей с алкоголем, она потерялась в разнообразии вин: австралийских, итальянских, испанских и, конечно же, французских, без которых не обходился ни один уважающий себя анклав победившего капитализма.

Так и не найдя в себе сил остановить выбор на чем бы то ни было, в попытке успокоить разбегавшиеся в разные стороны глаза, она подошла к мужчине в темно-синем пуховике и надетом на голову капюшоне. Возможно, он поможет ей решить эту дилемму.

Хотелось бы, чтобы мужчина не воспринял это как дешевое заигрывание. Ее всегда удивляло то, что женщины в возрасте крепко за -дцать лезут на сайты знакомств, чтобы найти себе спутника, причем неважно чего: жизни или сегодняшней ночи.

Но стоит им выйти на улицу, как на лицо надевается покерфейс. В метро эти дамочки ходят с таким видом, что этим фейсом не хочется даже об тейбл, не говоря уже об интересах другого рода. Казалось бы, чего проще: выходи на улицу и знакомься с людьми в непринужденной обстановке. Везде, где только можно, в магазине, на заправке, в метро, в гостях, в кафе, в лифте, – да где угодно!

Нет, нужно непременно зайти на сайты знакомств и обозначить себя как ищущую приключений на свою задницу.

Понятное дело, ведь приличные женщины на улице не знакомятся, и уж тем более, в метро. Вдруг среди них затеряется кто-то, кому не досталось места в графском парке.

Но вот сайты знакомств, это да. Там все как на подбор молодые, красивые и со справками об отсутствии судимостей и венерических заболеваний, видимо. Забывают почему-то дамочки, что умение ретушировать фотографии с помощью коллекции штампов еще не делает из маньяка человека. Ни из кого не делает в принципе, если твоим единственным достоинством является коллекция штампов.

Ей же удавалось знакомиться так же естественно, как и дышать. К сожалению, ни из одного этого знакомства не вышло ничего стоящего, как ей упорно показывала жизнь, но то были сказания другой былины.

И все же, в некоторых местах никогда не знакомилась даже она. Это были бары, дискотеки, отделы нижнего белья и прочие места для демонстрации сугубо приватных взглядов. Потому-то так и не хотелось, чтобы мужчина в отделе вина подумал о том, что она пытается его склеить. Не она уж точно. Не сегодня, по крайней мере.

Обернувшись на ее вопрос, мужчина зачем-то снял капюшон. Она похолодела. Перед ней стоял никто иной, как Антон, ее бывший любовник.

– Почему вы на меня так смотрите? – видимо, ужас, отразившийся в ее глазах, был слишком заметен.

От его вопроса ей захотелось зарыться в землю. Он ее не узнал! Да и как можно было узнать ту, с которой не познакомился. Ситуация была комична и абсурдна одновременно.

Человек, из-за которого на карте мира возник новый океан из слез, которого она так любила и ненавидела, который одновременно был и родным и инородным… этот гражданин не узнал ее!

Неожиданно из-за Антона, уцепившись за джинсы руками, выглянул симпатичный улыбающийся малыш. Так вот, значит, как выглядит его сын. На вид пацаненку было лет пять. Ну да, столько и было Егору, когда они с Антоном познакомились.

Глядя на ребенка, она не понимала, почему раньше одно упоминание о нем приводило ее в уныние. Детей принято любить, а Егора она почти ненавидела. Ведь именно из-за Егора Антон так и не ушел от жены, морочив ей голову почти два года.

Так он ей, по крайней мере, говорил. Но теперь, когда она не смотрела на него зашоренным взглядом влюбленного подростка, то отдаленно начинала понимать, что Антон ее просто не любил и никогда бы на ней не женился. Ни с Егором, ни без него.

А раньше одно лишь упоминание о Егоре могло испортить ей настроение на целый день. Наверное, многие женщины даже себе никогда не признаются в том, что могут ревновать своего любовника к его же ребенку. Ну как же, это же ребенок! Но ей незачем было себе врать. Егор ей мешал. Ей казалось, что это именно из-за него их с Антоном отношения так и не склеились.

И как назло Антон любил ребенка до безумия. Говорил о нем при каждом удобном и не очень случае. Показывал его фотографии, переживал, когда малыш болел. Это сейчас она понимает, что злилась потому, что ей не хватало любви и внимания, но тогда казалось, что все было так плохо лишь потому, что ребенок отжимал у нее папино время.

Глядя на этого веселого мальчугана, она сама себе удивлялась, как можно было испытывать столь неблагородные чувства к симпатичному херувимчику. Какой же дурой она была, отказавшись понимать, что их отношения не склеились лишь потому, что одна из поверхностей была сплошь покрыта песком и пылью, который один из них напустил в глаза.

Она почувствовала нечто сродни брезгливости, просто находясь рядом с этим лживым ублюдком, выжравшим у нее не только два года жизни, но и практически все здоровье, а также удачу и счастье в придачу.

Хотя зачем она опять себя обманывает. Ведь никто ее не неволил, не держал рядом с собой насильно, а в последнее время вообще никак не держал. Так что она сама себя и выжрала, глупая, наивная простушка из спального района.