Выживший Матео - Сэм Мариано

меня больше нет моего мобильного телефона, и мне нужны доказательства того, что это произошло на самом деле.

Джу ухмыляется, но кивает головой, достает свой мобильный телефон и делает снимки, пока девушки выставляют напоказ свои вещи.

-

Я лежу в объятиях Матео, слегка обводя спиралями его грудь. Его тело расслаблено, глаза закрыты, но он бодрствует. Настороже, несмотря на все признаки обратного.

— Я люблю твое тело, — говорю я ему, проводя пальцем вниз по его груди к животу.

Прижимая меня чуть ближе, он улыбается, все еще не открывая глаз. — Я тоже неравнодушен к твоему.

— Ты действительно красивый мужчина, — сообщаю я ему.

— Мужчины не бывают красивыми.

Я закатываю глаза. — Многие из них — нет. Ты — да.

— Почему ты подлизываешься ко мне? — он дразнит, хотя я не могу быть уверена, что он дразнится.

— Это не так, — невинно отвечаю я. — Разве мне не разрешается выражать признательность без скрытых мотивов?

Он бросает на меня игриво- подозрительный взгляд и снова закрывает глаза.

— Видишь ли, я хотела попросить тебя кое о чем, не имеющем отношения к делу, но сейчас не могу, потому что ты подумаешь, что был прав.

— Ха, — говорит он, притягивая меня к себе. — Я так и знал.

— Я не подлизывалась к тебе. Я действительно нахожу тебя очень сексуальным и красивым, а в данный момент — огромной занозой в заднице.

Он весело фыркает. — Никто никогда раньше меня так не называл.

— Тебе в лицо, — говорю я, тыча пальцем в его идеальный подбородок.

— Чего ты хочешь? — спросил он.

— Телефон.

Его веселье исчезает, лицо становится непроницаемым. — Почему?

— Ну, потому что Адриан забрал мой, и теперь я даже не могу сфотографировать Лили. Сегодня девочки устроили показ мод для меня и Джу в Маленьком Париже, и я отчаянно хотела сфотографироваться, но не смогла. Иногда она засыпает и выглядит совершенно очаровательно. Или то чертовски очаровательное платье, которое Джу ей подарила, розовое, которое раньше принадлежало Изабелле? О боже, у меня болит сердце от того, как мило она в нем выглядит, а я не могу ничего из этого сфотографировать. Я мама, мне нужно фотографировать.

Кивая, он говорит: — Я принесу тебе фотоаппарат.

— Но я все равно хочу телефон.

— Я же сказал тебе, что телефона нет.

— Не звонить никому из моей жизни, — говорю я ему. — Я даже не знаю ничьего номера. Я всегда просто перехожу к своим старым контактам. Если они не переведутся, что ж, приятно познакомиться. Но было бы неплохо иметь возможность время от времени звонить Мии или даже, может быть, отправлять тебе сообщения. Я могла бы прислать тебе фотографии из душа, — говорю я, шевеля бровями.

Нахмурившись, даже не приняв мое предложение о секстинге в душ, он спрашивает: — Зачем тебе понадобилось звонить Мии?

— Ну, я бы не стала этого делать. Но я бы хотела.

— Почему? — спросил он.

— Потому что мы дружим?

Я ожидала, что он будет доволен, что я строю отношения внутри дома, поскольку отношения вне дома запрещены, но, судя по выражению его лица, я ошибаюсь.

Наконец он говорит: — Я не уверен, что это хорошая идея.

Я продолжаю водить пальцем по его груди, наблюдая за своим пальцем, а не за его лицом. На самом деле я ни в малейшей степени не ревнивый человек, но, очевидно, я новичок в их жизни и понятия не имею, на чем они остановились. — Почему? У тебя все еще есть чувства к ней?

Это так пугает его, что он садится. — Нет. Почему ты так думаешь?

Я пожимаю плечами, глядя на него. — Почему еще ты не хочешь, чтобы мы были друзьями?

— Миа… У нас сложные отношения. Я ей нравлюсь, но не она мне. Я не хочу, чтобы она говорила тебе что- нибудь такое, что… Он останавливается, хмурится и не заканчивает свою мысль. — Откуда ты вообще узнала, что у нас с Мией была история?

— Не похоже, что это секрет, — комментирую я. — Все знают.

— Не играй в детектива, Мэг, — советует он мне. — Не копайся в моем прошлом. Тебе может не понравиться то, что ты найдешь.

Я пожимаю плечами, наблюдая за ним. — Ты мог бы просто сказать мне, тогда я ничего не смогла бы найти.

— Или ты можешь делать, как я говорю. Я просто скажу всем, чтобы они с тобой не разговаривали, — говорит он мне, пожимая плечами. — Они тебе ничего не скажут.

Озабоченно нахмурившись, я откидываюсь на спинку стула. — Чего ты так боишься, что они мне скажут?

— Ничего, — быстро отвечает он, встречаясь со мной взглядом. — Я просто не хочу, чтобы ты расспрашивала обо мне.

— Я не такая. Я и не собиралась. Мне просто нравится Миа, и я не могу поговорить ни с кем, кого знала раньше. Мне действительно не позволено иметь здесь друга, даже из твоей собственной семьи?

— Я поговорю с ней. Потом я скажу тебе.

— Тебе нужно проверить ее, прежде чем я получу разрешение? В этот момент я заворачиваюсь в простыню и отстраняюсь, смущенная и немного встревоженная. — Ты начинаешь пугать меня больше, чем все, что она могла бы мне сказать.

— Хорошо, я достану тебе телефон. Я не буду с ней разговаривать, — говорит он слишком легко для борьбы, которую только что затеял.

— Да, ты это сделаешь.

— Я просто сказал, что не буду.

Я не собираюсь обвинять его во лжи, но я скрещиваю руки на груди, совершенно не веря ему. Я действительно не слишком беспокоилась о том, что было между ним и Мией, но теперь, когда у него миссия заставить всех замолчать, я чувствую, что мне нужно это выяснить.

— Я знаю, что ты совершаешь плохие поступки. Ты сделал что- то плохое Мии?

Он не вздрагивает. — Нет.

— Тогда в чем проблема? — спросил я.

— Нет проблем, — говорит он, пожимая плечами. — Как я уже сказал, я достану тебе телефон.

— Ладно, — говорю я, опуская руки. Я знаю, что он предупредит ее, прежде чем даст мне телефон, и это слишком тревожно, чтобы игнорировать. Мне просто нужно убедиться, что я поговорю с ней до того, как у него появится такая возможность. — Ну, мне, наверное, пора возвращаться, чтобы уложить Лили спать.

— Нет, останься, — говорит он, хватая меня, когда я собираюсь отползти.

— Матео…

Он игнорирует мой слабый протест, тянет меня на кровать и забирается сверху. — Останься.

— Мне нужно…

Он качает головой, наклоняясь и прокладывая поцелуями дорожку вниз по моей шее. — Трахни меня? Да, я согласен. Я верю, что ты обещал повалить меня