Большая книга ужасов – 91 - Елена Арсеньева

Баум очень доверял Маркусу Бушу, которого в шутку называл почти тезкой.

Я, как и мой отец, преподавала немецкий язык и сразу поняла, что имелось в виду. Имя «Маркус» означает «воинственный», «Буш» в переводе «куст». «Баум» по-немецки «дерево». «Вотан» – имя верховного бога германской мифологии, значение имени – «безумие, гнев, зло». Имя «Панкрац» переводится как «вся власть». Да, имена начальника и подчиненного в самом деле были похожи…

Маркус, который сходил с ума от боли, говорил сквозь стоны, что ампула не может пройти в кишечник, поэтому просил сделать срочную операцию и извлечь ее. Врач выслушал Буша, дал ему соду и отправил, как положено, в карьер, а сам немедленно доложил о том, что рассказал пленный, начальнику лагеря. Но тот просто не успел принять никаких мер – случилось то, что случилось.

Я, конечно, была поражена рассказом мужа, но ведь это принадлежало прошлому, а сейчас мои мысли были заняты похоронами любимого мужа и заботами о внуке. Да, отныне вся моя жизнь сосредоточилась в нем! Но Вася слышал последние слова умирающего деда; потом выспросил и у меня то, что я знала об этой истории, которая произвела на него огромное впечатление…

После школы Василий окончил лесотехнический техникум и стал лесником – как раз в соответствии со своей фамилией! Он жил нашим лесом. Хотел проникнуть во все его тайны…

А теперь, Саша, оторвись от этого письма и взгляни, какие книги стоят на нижней полке стеллажа. Увидев их названия, ты и сам, без моих объяснений, кое-что поймешь.

Я повернулся к книжным полкам, ничего не видя в первые мгновения. Перед моими глазами стояла жуткая картина расползающихся корней-змей. Они скрылись под толщей земли – но похоронил их лес или дал им новую жизнь?..

Наконец я небрежно обмахнул рукавом обложки и прочел названия книг: «Черная книга областной флоры. Чужеродные виды растений в местных экосистемах»; «Зеленые враги. Пассивная или активная агрессия растений»; «Дендроубийства»[8]; «Биологическая природа изменения почв»; «Аллелопатия в жизни растений и их сообществ. Основы химического взаимодействия растений»; «Аллелопатия растений и почвоутомление», «Аллелопатия как фактор экологической среды»; «Биологическая роль растительных выделений и межвидовые отношения в смешанных лесах»…

Опять эта «аллелопатия»! Что за слово такое странное?

Я вернулся в кресло, снова натянул на себя плед и продолжил читать письмо прабабки.

Понимаю, что ты сейчас заинтересовался, что же такое аллопатия. Оно происходит от двух греческих слово: ἀλλήλων (allelon) – «взаимно» и πάθος (pathos) – «страдание». Я выписала его определение из научного словаря. Итак: «Аллелопа́тия – это свойство одних организмов (микроорганизмов, грибов, растений, животных) выделять химические соединения, которые тормозят или подавляют развитие других.

Василий занимался изучением этих химических соединений. Его больше всего интересовали колины. Они выделяются некоторыми деревьями и служат для подчинения им жизнедеятельности других, превосходящих их по силе. Название происходит от латинского глагола collido – «ссорить друг с другом, вооружать, восстанавливать друг против друга».

Василий был уверен: на месте старого карьера из субстанции, которую изобрел Вотан Панкрац Баум и которую он назвал «грюнес юбель» – «зеленое зло», возник дендроид[9] – древоподобное живое существо, напитанное кровью, которая пролилась в тот трагический день 1943 года. Без сомнения, в состав «грюнес юбель» изначально были заложены искусственно созданные колины – как некая формула ненависти к другим растениям. Такие же человеконенавистнические «колины» были заложены в философию фашизма и нацизма. Ведь Вотан Панкрац Баум был фашистом и нацистом!

Василий постепенно установил, в каком именно дереве воплотился замысел Баума, и назвал его Древом зла. Именно злой волей этого дендроида были убиты родители Василия и мой муж. А сколько еще человек оно погубило – этого мы не знаем. Давно ходили слухи, что в наших лесах бесследно исчезают люди… Я тогда еще не знала, что Древо зла подавало мне знаки остановить Василия.

Василий не сомневался, что оно постепенно набирается сил. Мой внук видел дальше остальных, но все его попытки обратиться к властям, поднять тревогу не увенчались успехом. Даже жители Ведемы считали его немного сумасшедшим.

Так думали все – кроме Маши Демидовой, которую Василий знал с детских лет. Они всегда любили друг друга. Мать Маши работала акушеркой в нашей сельской больнице, Маша заочно училась в юридическом институте. Вскоре Василий и Машенька поженились, а потом мы узнали, что Маша ждет ребенка. Узи показало, что детей двое – оба мальчики. Как мы были счастливы, если бы ты только знал! Маша сразу выбрала имена для них. Решила: тот, кто родится первым, будет носить имя Васиного прадеда, то есть моего отца, Алексея Васильевича Ясенева. А второго назовут именем Машиного деда, который работал пожарным и трагически погиб много лет назад. Его звали Александр.

Все вроде бы шло хорошо, но я постоянно чувствовала приближение какой-то беды. Просила Васю уехать из Ведемы, увезти жену, поселиться в городе, где у твоей бабушки была квартира. Но Маша очень плохо себя чувствовала и почти постоянно лежала в больнице. Врачи говорили, что ей ни в коем случае нельзя никуда ехать: она может потерять детей.

Я старалась унять свою тревогу. Совсем скоро должны были родиться мои правнуки, и я убеждала себя, что все обойдется.

И вот однажды мне приснился сон, будто я стою около Древа зла, а из его ствола выходит какой-то человек с черно-зеленым пятном вместо лица и говорит, что он – Древолаз: воплощение самого Вотана Панкраца Баума, то есть он – суть дерева, которое получило власть над этим лесом и скоро раскинет сети этой власти еще дальше. Помешать ему способны только Василий Лесников и его потомки. Значит, они должны умереть.

«Возьми мою жизнь! – закричала я. – Но не трогай моего внука и его детей!»

«Хорошо, – был ответ. – Но ты должна пойти со мной».

Я знала, что это вещий сон. Сбылись мои страхи, мои мрачные предчувствия! Встала, оделась и ночью побежала через лес.

Около Древа зла никого не оказалось, но вдруг оно наклонило ко мне свою вершину – и я очутилась в клетке из его ветвей. Дерево распрямилось, и клетка поднялась высоко над землей. Ветви оплели меня, я чувствовала, что их побеги внедряются в мое тело, тянут из меня кровь. Я словно ослепла, оглохла, не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой…

Но вдруг дерево затряслось, задрожало, завыло человеческим голосом, будто от боли, и губительные побеги начали отрываться от моего тела.