Современный детектив. Большая антология. Книга 1 - Карстен Дюсс

и кулер из кованого железа, казавшийся реквизитом в немом фильме.

— С тех пор, как его сюда поставили, люди стали меньше пить. — Используя согнутый указательный палец, инспектор поднял стальной стул и поставил его перед письменным столом. — Экономит время — а то пока дойдешь, пока вернешься…

Зволински опустился на деревянный стул, а Беттингер расплющил свои ягодицы на предложенном ему квадрате холодного металла.

— Если хотите, можете снять куртку, — сказал босс.

— Нет, благодарю вас. — Понять ответ детектива было совсем нетрудно.

— Как вам нравится Миссури? — Инспектор поднял ладонь, которая могла остановить грузовик. — Только не вдавайтесь в детали — у вас уже есть девять дел.

— В таком случае переходите к следующему вопросу.

— Хорошо. — Зволински хлопнул огромными ладонями. — Ты должен понять, что́ именно устанавливает параметры и определяет принципы наших процедур.

Жюль кивнул.

— В большинстве городов нашей страны на одного полицейского офицера приходится пятьсот гражданских лиц, — продолжал инспектор. — Это среднее значение… Хотя в таких больших богатых мегаполисах, как Нью-Йорк, на каждого полицейского приходится всего двести пятьдесят обычных жителей. — Зволински обвел рукой зал. — У нас здесь двадцать четыре парня со значками, включая тебя и тех, у кого сегодня выходной. В соответствии с последней переписью население Виктори составляет двадцать шесть тысяч человек. Таким образом, у нас один полицейский приходится на тысячу человек, что значительно меньше минимально допустимого уровня.

Беттингер уже знал об этой отрезвляющей статистике из отчета, который ему предоставил прежний босс.

— Похоже, ты уже в курсе, — заметил его собеседник. — Впрочем, цифры не совсем точные: еще от шести до десяти тысяч человек живут в брошенных домах и канализационных трубах. Они не входят в основной список.

Детектив попытался представить жизнь в канализационных трубах Виктори.

— В результате, — продолжал Зволински, — на каждого офицера нашего участка приходится тысяча четыреста человек. Однако и это еще не самое плохое. Примерно семьдесят процентов мужчин Виктори в возрасте от восемнадцати до сорока пяти лет имеют судимости. И можно не сомневаться, что жители заброшенных домов и канализации увеличивают этот процент до восьмидесяти…

За восьмеркой следует ноль.

Беттингер состроил гримасу.

— Таковы жутковатые цифры. — Шеф щелкнул костяшками пальцев. — Каждый офицер несет ответственность минимум за семьсот преступников, из которых от четырехсот до пятисот совершали акты насилия.

Жюль подумал, что его семье следует переехать в город, который расположен дальше, чем в восьмидесяти милях от Виктори.

— Я описал общую картину того, что здесь происходит, — сказал инспектор, — и тебе следует держать это в голове, когда будешь выбирать дела, на которые стоит тратить время. Спасать жизни невинных людей важнее, чем не давать гангстерам стрелять друг в друга. Помешать гангстерам убивать друг друга важнее, чем посадить в тюрьму продавца наркотиков. «Закрыть» наркоторговца важнее, чем поймать угонщика машин. Не стоит убивать в комнате мух, когда там летает шершень.

— Понятно. — Беттингера воодушевила мысль о боссе, который казался разумным полицейским, а не бюрократом.

— Есть три вещи, помогающие закрывать дела: работа, удача и глупость плохих парней. Первое можно контролировать, но во многих случаях этого недостаточно. К тому же у тебя всегда — всегда! — больше дел, чем ты способен расследовать, и твои главные решения связаны с выбором того из них, за которое стоит браться.

— Я в состоянии выделить приоритеты, — ответил детектив.

— Твой напарник очень своенравен. — Инспектор показал рукой через зал. — Вон тот большой черный парень в бинтах.

Жюль посмотрел в указанном направлении: за ободранным письменным столом сидел очень крупный хорошо сложенный чернокожий в оливково-зеленом костюме, с носом, как у быка, и с марлевыми повязками на лице и шее. Его маленькие глазки смотрели в компьютер, который пережил девяностые годы.

— Его зовут Доминик Уильямс, — добавил Зволински.

Беттингер посмотрел на босса.

— Своенравен?

— Он нарушил несколько законов и получил нехорошую огласку, поэтому я объявил выговор ему и его напарнику — понизил их до капралов. Я думаю — надеюсь, — что Доминик — муха, а не шершень. Ты понимаешь, в чем разница?

— Муха подбрасывает пакет с марихуаной после ареста. Шершень фальсифицирует улики, вымогает деньги у гражданских лиц и стреляет в тех, кто ему не нравится.

— Правильно. — Зволински поскреб свою серебристую шкуру. — Ты не похож на придурка.

— Дайте мне время.

— Теперь ты работаешь с ним. Не позволяй ему нарушать закон — даже по мелочам.

— Я буду строг.

— А теперь тебе предстоит изучить все это. — Инспектор показал на стопку досье высотой в пять дюймов. — Начни с дела, что лежит сверху, — убийство, обернувшееся несколькими случаями некрофилии.

Беттингер потянулся вперед и взял документы.

— Тот, кто это сделал, не подъезжает к жене дважды в неделю, чтобы заняться сексом в позе миссионера.

— Верно. — Зволински указал в сторону двери. — Принимайся за работу.

Глава 7

Спасибо за своевременный совет

С папками в руках, весившими больше, чем ланч, Беттингер направился к Доминику Уильямсу. Сидевшие за столами офицеры были так погружены в свою работу, что даже не замечали, как его тень скользит по их письменным столам. Вскоре детектив добрался до цели своего путешествия и переложил папки с делами в левую руку, а затем снял перчатки и протянул новому напарнику правую руку.

— Жюль Беттингер.

Доминик посмотрел на протянутую руку так, словно она вот-вот начнет плеваться ядом.

— Ты настоящая ищейка или ОВР[63]?

— Первое.

— Судя по всему, ходил в колледж. — Эти слова прозвучали совсем не как комплимент.

— И степень имею.

— Ты похож на долбаное затмение.

Детектив опустил протянутую руку и уронил папки на письменный стол Уильямса.

— Что у тебя есть на Элейн Джеймс?

— На кого?

— Жертва убийства, которую нашли в магазине на Гансон-стрит. Над ее телом надругались уже после смерти. Многократно.

— Белая цыпочка?

— Да.

Доминик наморщил лоб, и его повязка мигрировала к центру. Очевидно, мыслительный процесс у этого человека требовал участия множества мышц.

— Тебе известно что-нибудь еще, кроме цвета ее кожи? — осведомился Беттингер.

Громадный коп пожал плечами.

— Ты видел тело? — продолжил расспрашивать его детектив.

— Да. — Уильямс показал на досье.

— Только фотографии?

— Их там полно.

— Поехали в морг.

— Ты и поезжай. Я занят. — Новый напарник Жюля хлопнул по компьютеру с фотороботами двух молодых белых бандитов на мониторе.

Беттингер указал на досье Элейн Джеймс.

— Это для нас важнее.

— Нас? Мы помолвлены?

— Инспектор Зволински сделал нас напарниками. И чтобы окончательно развеять твои сомнения, напоминаю — ты капрал, а я детектив.

В маленьких глазках Доминика сверкнула ярость, и Жюль подумал, что тот попытается его ударить.

Однако через мгновение Уильямс успокоился и покачал головой.

— Дерзкий ниггер.

— Ты знаешь,