Только для мертвых - Владимир Васильевич Гриньков

и почти сразу из соседнего номера явилась Хельга. Она была в халатике, но нисколько не смутилась, увидев Бэлла, с улыбкой поздоровалась, и Бэлл ответил ей с присущей ему учтивостью.

– Ленард устраивает нам поездку.

– Куда?

– В Корнуолл, – подключился Бэлл. – Мои друзья давно меня приглашали, так почему бы не совместить приятное с полезным.

– Корнуолл – это где? – осведомилась Хельга.

– На юго-западе. Самый край земли, – улыбнулся Бэлл. – Там есть местечко, которое называется Лендз-Энд. Если перевести на русский, то это и будет «край земли». Отличные места, даже есть специальные пешеходные тропы…

– Там, наверное, ветрено и неуютно, – предположила Хельга.

– Нет-нет, – забеспокоился Бэлл. – Вам понравится.

Он еще некоторое время расписывал прелести Корнуолла, а Хельга смотрела за окно, словно все это ее нисколько не интересовало. Воронцову даже стало неловко. Он в отличие от Хельги знал, каких усилий стоило Бэллу бросить все и сопровождать своих гостей в Корнуолл.

– Мы согласны, Ленард, – сказал Воронцов.

Хельга надула губки. Воронцов сделал вид, что не заметил этого.

Они собрались и поехали до Саутхемптона, откуда поездом выехали в Пензанс. Местность, которую они проезжали, была очень живописной. Зеленые холмы с аккуратными, словно нарисованными, деревьями, и вдруг за очередным поворотом – нарядные домики. Бэлл, который прекрасно знал эти места, негромким голосом давал пояснения своим спутникам. Воронцов слушал подчеркнуто внимательно, а Хельга сохраняла невозмутимость, давая понять, что она не в восторге. Она, наверное, предпочла бы экскурсию в Лондон. Там названия улиц знакомы с детства, там королева и магазины, которым нет равных в мире. Это вам не Лендз-Энд какой-нибудь.

В Пензансе их встретил друг Бэлла. Это был двухметрового роста рыжеволосый здоровяк со свежим, по-детски розовым лицом, так что казалось, что он все время краснеет от смущения. Его звали Брайен, запомнилось его бережное и доброе рукопожатие. Хельге он сразу понравился.

– Наконец я увидела настоящего англичанина, – шепнула она Воронцову. – Вот она, порода.

– При их питании и приличной экологии отчего бы не быть породистым, – ревниво отозвался Воронцов.

Хельга посмотрела на него и рассмеялась. Потом, совершенно неожиданно, привстала на цыпочки и чмокнула Воронцова в щеку. Воронцов смутился. Брайен покачал головой и зацокал языком. Судя по всему, ему было завидно.

На машине Брайена они вчетвером отправились в Сент-Айвз. Брайен и Бэлл, которые давно не виделись, что-то увлеченно обсуждали. На заднем сиденье Хельга прильнула к Воронцову и затихла. И опять она показалась Воронцову маленьким ребенком, который очень устал от длинной и утомительной поездки и хочет спать.

Сент-Айвз оказался крохотным городком с извилистыми улочками, продуваемыми соленым морским ветром. Близкое море тянулось до самого горизонта и было неспокойно – по темно-синей поверхности воды разгуливали барашки волн. Рыбацкие лодки в беспорядке теснились на песке в небольшой бухте. Аккуратный маяк в конце серой дамбы казался игрушечным. Здесь все было будто декорацией.

Хельга вздохнула украдкой. Наверное, она уже раскаивалась в своем упрямстве. Могла бы остаться в Москве, а не болтаться по краю света.

Они остановились в отеле. Вечером поужинали все вместе, после чего Брайен попрощался и уехал – у него в Сент-Айвзе был собственный дом. Ушел в свой номер и Бэлл. Хельга пребывала в дурном расположении духа. В довершение всего пошел дождь. В Москве Воронцову все представлялось совсем иначе. У двери своего номера Воронцов, подавляя вздох, пожелал Хельге спокойной ночи. Но она неожиданно прильнула к нему и опять стала похожа на маленького ребенка.

Они стояли вдвоем посреди пустынного гостиничного коридора, им казалось, что здесь нет никого, кроме них, – такая тишина.

– Не оставляй меня одну, – вдруг прошептала Хельга. – Мне как-то неуютно здесь.

Глава 27

Утро следующего дня встретило их солнцем. На синем небе не было ни единого облачка, и не верилось, что еще вчера здесь не было ничего лучшего, чем холодный дождь и уныло-серый пейзаж. Хельга, вывернувшись из-под руки Воронцова, выскользнула из-под простыни и подбежала к окну. Солнце обласкало ее макушку, позолотив волосы.

– Сегодня мне здесь больше нравится, – объявила Хельга.

– Иди ко мне, и тебе понравится еще больше, – предложил Воронцов.

Он ожидал, что Хельга заупрямится, но она подошла к нему мягким, кошачьим шагом, намеренно сделав строгое лицо, и только озорные глаза ее выдавали. Они провели в любви и ласках целых два часа, после чего отправились в номер Бэлла. Тот, похоже, уже давно был на ногах и откровенно скучал.

Они позавтракали втроем, а еще через час приехал Брайен. Он был одет в футболку и джинсы и, следовательно, готов был на сегодняшний день забыть о работе. Оказывается, он решил устроить своим гостям экскурсию по окрестностям Сент-Айвза. Хельга сначала возражала, потому что не испытывала ни малейшего желания лазить по прибрежным утесам, но Брайен с очаровательной горячностью убедил ее, что там повсюду проложены благоустроенные пешеходные тропы, поскольку в эти места приезжают тысячи туристов. Хельга согласилась.

Действительно, все оказалось именно так, как описывал Брайен. Каменистая дорожка тянулась вдоль берега моря, то поднимаясь к небу, то спускаясь вниз, к воде. Зеленый мох казался ковром, уложенным на скалы каким-то великаном. Близкие волны разбивались о берег, и в воздух поднималась водяная пыль.

Брайен со смущением о чем-то бормотал. Бэлл перевел его тираду очень лаконично:

– Он говорит, что ему здесь очень нравится.

Воронцов и Хельга вежливо улыбнулись. Бэлл развел руками и пояснил:

– Что вы хотите? Он привык к этим местам.

Подразумевалось, что можно простить Брайену эту маленькую слабость.

– Вы сами, я вижу, не в восторге, – поддела Бэлла Хельга.

– Я рад, что снова увидел своего друга, – ответил англичанин.

Он и сам, наверное, был бы рад путешествовать с большим комфортом.

Хельга и здесь фотографировала Воронцова. При этом англичане терпеливо и с понимающими улыбками ожидали, пока будет сделан очередной снимок.

– Все это не то, – сказала Хельга Бэллу. – Какой смысл фотографировать Сашу на фоне этих серых утесов? Ни один журнал у меня таких снимков не возьмет.

– Ну почему же, – вяло защищался англичанин. – Здесь прекрасные виды.

– Прекрасный вид – это пальмы, виндсерфинг и тому подобное, – со вздохом сказала Хельга.

Бэлл перевел этот разговор Брайену. Тот поскучнел и очень скоро предложил возвратиться в Сент-Айвз.

– У вас предубеждение против Англии, – сказал Бэлл Хельге. – Здесь то же солнце, что и везде, и то же море.

Ему, наверное, стало очень обидно. Хельга, спохватившись, взяла его под руку.

– Не сердитесь на меня, – подластилась она. – Вы правы, конечно. Над нами довлеют штампы. Англия для нас – это туманы и дожди…

– Я это заметил, – усмехнулся Бэлл и выразительно посмотрел на сумочку, которую Хельга держала в руке.

Из сумочки