Успех и удача - Роберт Фрэнк

Влияние внешних факторов: средняя величина пожертвований (в %) = 22,14, число испытуемых = 93; влияние внутренних факторов: средняя величина пожертвований = 17,61, число испытуемых = 108; контрольная группа: средняя величина пожертвований = 19,67, число испытуемых = 100

Тот факт, что человек чувствует право на плоды своего труда, возможно, связан с феноменом, известным как «неприятие потерь» (loss aversion). Одно из наиболее убедительных «открытий» в поведенческой экономике, «неприятие потерь» подчеркивает, что люди прилагают гораздо большие усилия во избежание убытков, нежели ради прибыли аналогичной величины[92]. Поскольку большинство успешных людей зарабатывают деньги нелегким трудом, они воспринимают личные доходы как собственность, а налогообложение – как кражу.

Однако знак равенства между налогообложением и кражей вызывает естественные возражения. Государство, не взимающее налогов, в конце концов останется без армии и вскоре будет завоевано другим государством, где налоги существуют. В этом случае жители завоеванной страны будут платить налоги захватчику. Государство без обязательного налогообложения – это политический аналог чрезвычайно нестабильного химического элемента.

Философы Лиэм Мерфи и Томас Нагель не признают за гражданами морального права сохранять за собой все доходы до налогообложения[34]. Правительства предоставляют гражданам ценные услуги, которые необходимо оплачивать. Избранные законодательные органы демократических государств определяют – путем голосования – величину налоговых ставок, а граждане вправе сохранить только ту часть доходов, которая остается после уплаты налогов. Понятно, что желающих платить налоги в реальной жизни не столь уж много, но без налогов мир человека оказался бы гораздо ущербнее.

Растущий во всем мире дефицит государственных бюджетов в большой мере обусловлен требованием сокращения налогов, на чем настаивают самые высокооплачиваемые граждане. Кое-кто отстаивает эти сокращения как часть стратегии «голодной диеты для Левиафана», согласно которой, чем меньше средств достается государству, тем менее расточительным оно будет. Однако государственные программы, важные для широких слоев избирателей, сократить очень сложно. Реальные сокращения чаще происходят не там, где они имели бы наибольший смысл, а там, где ожидается наименьший отпор. Поэтому значимым результатом бюджетных дефицитов становится уменьшение инвестиций в благополучие наших внуков. Еще не родившиеся дети, которые от этого пострадают, сегодня протестовать, естественно, не могут.

Финансовые эксперты бьют тревогу: учитывая десятки миллионов беби-бумеров, в ближайшие годы выходящих на пенсию, мы не сможем сбалансировать наши бюджеты и осуществить необходимые инвестиции без значительных новых доходов. А поскольку большинство доходов, полученных за последние 40 лет, доставались людям, венчавшим собою пирамиду заработков, основное бремя налоговых поступлений ляжет на наиболее обеспеченных граждан. Говорят, что на вопрос, почему он грабил банки, Вилли Саттон ответил: «Потому что там – деньги».

Можно предположить, что те, кто яснее осознает важность удачи в своей жизни, с большей вероятностью будут благодарны за достигнутые успехи. Как эти чувства повлияют на их готовность поддерживать инфраструктуру, благодаря которой они добились успеха? Чтобы ответить на этот вопрос, Дэвид Дестено, психолог из Северо-Восточного университета, провел множество экспериментов по изучению чувства благодарности.

В известном лабораторном исследовании он и его соавторы придумали хитрый способ заставить испытуемых почувствовать благодарность, а затем предоставили им возможность принести собственные интересы в жертву ближнему[35]. Испытуемых разделили на две группы: активную (участникам которой внушили чувство благодарности) и контрольную (где таких попыток не делалось). Для начала испытуемых усадили перед компьютерами с заданием фиксировать, составляют ли буквы, всплывавшие на экране, значимые английские слова. Задание было скучным, и испытуемым предлагалось выполнить его как можно скорее, чтобы перейти к следующей фазе эксперимента.

Когда испытуемые, входившие в активную группу, выполнили задание и ожидали подведения результатов, их компьютеры внезапно зависали. В этот момент посторонняя девушка (на деле – из числа психологов), сидевшая за соседним столом, предлагала свою помощь. Она поясняла, что в ходе предыдущего лабораторного эксперимента ей удавалось «оживить» один из зависших тогда компьютеров.

Каждый испытуемый охотно принимал спасительную помощь. Несколькими нажатиями на клавиши девушка «исправляла» компьютер, который перезагружался с сохранением итогов работы испытуемого. Как подтвердили дальнейшие анкеты, эта уловка помогла внушить испытуемым активной группы чувство благодарности за (якобы) оказанную им поддержку. Контрольная группа испытуемых выполняла аналогичное задание, но не сталкивалась с компьютерным сбоем. В этих случаях девушка недолго общалась с испытуемыми на нейтральную тему, после чего участники переходили к следующему этапу эксперимента.

Затем испытуемым обеих групп была предложена экономическая игра, позволявшая выявить их готовность к затратным для них действиям во имя общего блага. Игроков разбили попарно, и каждому изначально выдали по четыре жетона. Тот, кто оставлял жетоны себе, мог обменять их по курсу 1 долл. за штуку; жетоны, переданные партнеру, котировались уже по 2 долл. Таким образом, для каждой пары игроков наилучшим решением было бы передать все четыре жетона партнеру, и тогда каждый получил бы по 8 долл. Однако, поскольку игроки не могли заранее договориться, передача всех жетонов партнеру была рискованной мерой, ибо не было гарантии, что тот поступит аналогичным образом. В этом случае игроки, движимые чисто эгоистичными мотивами, испытывали соблазн оставить все жетоны себе и получить хотя бы 4 долл. (вместо 0 долл., которые они получили бы, отдав все жетоны более эгоистичному партнеру) или 12 долл. (если бы их более щедрый партнер передал им все четыре жетона).

Таким образом, число жетонов, которые игрок передает партнеру, является удобным критерием оценки его «солидарности». Каждая пара игроков встречалась лишь однажды, что исключало для них возможность «расквитаться» с партнером в будущем. Игрокам сообщали, что их партнеры находятся за компьютерами в другом помещении, причем половине испытуемых в обеих группах сообщалось, что их партнером является тот персонаж, с которым они общались на первой стадии эксперимента (девушка – «тайный агент» исследователей). Остальным испытуемым сказали, что их партнером является посторонний человек.