Уникальный экземпляр. Истории о том о сём - Том Хэнкс

Звук доносился из-за забора, с заднего двора Пола Легариса. Высокий забор, который даже на Грин-стрит не исключал добрососедских отношений, не позволял разглядеть ничего, кроме верхушки дерева.

Дятла Вуди там не было, но «тук-тук-тук-тук-тук» не смолкало, и у Бетт проснулось любопытство. Ей захотелось узнать, насколько крупный этот Вуди, и она, развернувшись к забору, привстала, надеясь увидеть пернатого в деле.

Тук-тук-тук-тук-тук.

Двор Пола Легариса содержался в образцовом порядке, там даже были разбиты грядки с капельным орошением и опорами для вьющейся фасоли. На пятачке травы примостился ржавый, соскучившийся по лошади древний плуг, соседствующий, как ни странно, с массивом солнечных панелей. В дальней части двора стояли мощный кирпичный мангал и парусиновая газетница.

Тук-тук-тук-тук-тук.

Под покатым навесом, за складным столиком, сидел на шезлонге красного дерева сам Пол, уже одетый в обычную униформу: мешковатые бриджи, рубашку поло и неизменные шлепанцы. Сдвинув очки на макушку, он сосредоточенно склонился над каким-то громоздким прибором, изготовленным, судя по виду, в девятнадцатом веке.

Тук-тук-тук-тук-тук.

Прибор оказался пишущей машинкой, хотя и не похожей на те, что доводилось видеть Бетт. Старинное, из Викторианской, наверное, эпохи механическое печатное устройство с молоточками, бьющими по вставленному в каретку листу бумаги. Пол пятикратно ударял по какой-нибудь клавише — «тук-тук-тук-тук-тук», — капал на внутренний рычажок чуть-чуть смазочного масла и раз за разом повторял:

Тук-тук-тук-тук-тук.

Пол Легарис отравил мирное утро на Грин-стрит, реанимируя этого печатного монстра времен Жюля Верна.

Тук-тук-тук-тук-тук.

— Чтоб тебе, — пробормотала Бетт и вернулась в дом за новой дозой кофеина.

Присев с планшетом за кухонный стол, она все же не смогла отделаться от приглушенной долбежки по клавишам соседского текстового процессора, закованного в железную броню.

После обеда, когда солнце превратило Грин-стрит одновременно в сковородку и в очаг, Бетт позвонила Мэгги.

— Значит, он складирует у себя в доме телескопы и пишущие машинки. Хотелось бы знать, что еще, — недоумевала Мэгги.

— Допотопные тостеры. Телефоны с дисковым набором. Стиральные лохани с отжимом. Кто его знает?

— Я пошарилась в Сети. На сайтах знакомств его не нашла.

— Zloj_sosed.com? IMHO_4ydovishche?

Бетт выглянула в окно: напротив тормознул незнакомый автомобиль корейского производства, цвета красного лака для ногтей. Сидевший за рулем молодой человек вышел вместе с девушкой, несколькими годами младше, явно его сестрой. Когда они шли через дорогу к парадной двери Пола Легариса, Бетт отметила у парня типичную легарисовскую походку.

— Осторожно: дети, — сказала Бетт в трубку. — Угадай, кто нас осчастливил своим появлением?

— Кто? — Мэгги не угадала.

— Почти на сто процентов — отпрыски профессора-одиночки, моего соседа. Сын и дочь.

— С татуировками по всему телу? В ортопедических сандалиях?

— Ничего похожего. — Бетт присмотрелась к молодняку, ища признаки бунтарства или странностей. — Вид нормальный.

— Нормальный бывает режим работы стиральной машины.

Издав боевой клич, девушка помчалась к дому. Навстречу ей уже спешил Пол Легарис; они пересеклись на газоне. Дочка, смеясь, выполнила шейный захват и бросок. Сын тоже ввязался в потасовку, и дети скрутили отца, по которому, как видно, успели соскучиться.

— Не пришлось бы мне звонить девять-один-один. Кажется, сейчас кое-кому плечо сломают.

В тот вечер Бетт, Мэгги и сестры Ординанд решили поужинать в мексиканском кафе, сооруженном из шлакобетонных блоков и украшенном бумажными абажурами; обстановка была настолько правдоподобной, что они побоялись пить там воду и заказали по коктейлю «Маргарита». Под общий хохот начались рассказы о бывших мужьях, никудышных любовниках и никчемных мужчинах, неразумных и неадекватных. Разговор, бойкий и игривый, то и дело перемежался колкостями в адрес Пола Легариса.

Через пару часов после наступления темноты водитель дешевого такси «Подброска» высадил Бетт на Грин-стрит; перед домом Пола Легариса опять стоял телескоп. Хозяйского автомобиля на подъездной дорожке не было, но дети самостоятельно исследовали небеса. Бетт направилась прямо ко входной двери, но тут до нее донесся голос соседского сына.

— Добрый вечер, — только и сказал парень.

Кивнув, Бетт буркнула что-то вроде «добр…», но не замедлила шага.

— Хотите посмотреть луны Юпитера? — вступила девушка. — В самой середке неба, обалденно красивые.

— Нет, спасибо, — отрезала Бетт.

— Великолепное зрелище! — Тон голоса у нее был такой же, как у Дейл: искренний, дружелюбный, по малейшему поводу звенящий от восторга.

— А затмение сегодня не показывают? — Бетт доставала из сумочки ключи.

— Затмение — это редкость. А Юпитер все лето будет виден, — ответила девушка и добавила: — Я — Нора Легарис.

— Привет. Я — Бетт Монк.

— Мама Дейл, Шарри и Эдди? Папа говорит, ребята у вас прикольные. — Девушка направлялась к Бетт и уже ступила на подъездную дорожку. — Вы купили дом Шнайдеров. Они в Остин переехали, везунчики. А это мой брат. — Нора ткнула пальцем в сторону телескопа. — Скажи миз Монк, как тебя зовут!

— Лоренс Альтуэлл-Чанс Делагордо Легарис Седьмой, — сказал парень. — Можно просто Чик.

Лицо Бетт приняло такое выражение, будто она накачалась коктейлями с текилой; впрочем, это соответствовало действительности.

— Чик?

— Ну хорошо: Ларри. Это долгая история. Хотите увидеть то, что увидел Галилей столетия назад? От этого изменился весь ход истории человечества.

Отмахнуться от такого приглашения и юркнуть в дом было бы хамством, совершенно не в духе Грин-стрит. Нора и Чик оказались чудными ребятами. Поэтому Бетт сказала:

— Если так ставится вопрос, то, пожалуй, взгляну.

Она пересекла границу и ступила на территорию Легалиса — впервые. Чик посторонился, приглашая Бетт к телескопу:

— Зацените Юпитер.

Бетт приблизила один глаз к линзе, вставленной в открытый конец трубки от пылесоса.

— Старайтесь не сдвигать телескоп. Он должен быть точно выровнен.

Бетт моргнула. Ресницы махнули по стеклу. Она не понимала, куда нужно смотреть.

— Ничего не вижу.

— Чик, — вздохнула Нора, — сказал «зацените Юпитер» — так дай возможность заценить.

— Простите, миз Монк. Я сейчас проверю.

Чик посмотрел в телескоп гораздо меньшего размера, установленный на огромной трубке от пылесоса, и пошевелил его вверх-вниз и вправо-влево.