Черный риелтор, или Квадратные метры жулья - Михаил Болле

Возвращаясь назад в тульской электричке и бережно придерживая пакеты с елочными игрушками и подарками для Лизы, он постоянно повторял про себя одно и то же:

— Это не за себя, а за Лизочку, за внучку, прости меня, Господи…

Кавардак в душном гостиничном номере являлся следствием бурно проведенной ночи. Аркадий, еще не успевший сбрить свою бородку, спал, развалившись на кровати, в позе сморенного сном запорожца — то есть на спине, широко раскинув руки и ноги. На груди у него покоилась голова спящей путаны. Волосы у девчонки изрядно растрепались, да и вся она выглядела измочаленной — не просто, видать, оказалось соответствовать порочной фантазии и мужской стати афериста. В номере было душно, обнаженная парочка возлежала на скомканной простыне.

Сладкий сон обоих безжалостно прервал мобильник Аркадия. Он проснулся почти сразу, огляделся по сторонам и вспомнил, где находится. Затем сел, небрежно сбросив в сторону голову проститутки, и потянулся к своему рюкзаку. С хрипотцой в голосе сказал:

— Да.

— Аркаш, — послышался возбужденный голос Мити, — я только что звонил Алексею, и он сказал, что документы готовы. Сегодня их можно забрать у него вместе с ключом от банковской ячейки.

— А сколько сейчас времени? — кашляя, поинтересовался Аркадий.

— Да уже половина двенадцатого.

— Понял. Ты давай дуй к нему за ключом и документами, а я поеду к Борянычу. Там мы и встретимся.

— Во сколько ты там будешь?

— Думаю, — потирая лоб, отвечал Аркадий, — часа через полтора. Да, и позвони сейчас им на квартиру и скажи, чтобы Любка ждала меня и никуда не уходила. Понял?

— Понял. У тебя все нормально? А то голос какой-то хриплый и странный.

— Я не певец, поэтому хрен с ним, с голосом. Ладно, давай, до встречи. — Аркадий выключил телефон, а затем посмотрел на путану, лежавшую на боку с приоткрытыми, заспанными глазами.

— Шо, уже уходим?

— Я ухожу, а ты можешь остаться, — буркнул Аркадий.

Девушка перевернулась на другой бок и притиснулась теплой попой к его бедрам. Аркадий взял с ближайшей тумбочки початую бутылку «Хванчкары» и сделал несколько глотков прямо из горлышка. Затем поставил бутылку обратно и похлопал путану по бедру:

— Впрочем, какое-то время у нас еще есть…

Восприняв это как руководство к действию, девушка немедленно повернулась к нему лицом и начала покусывать за плечо, дразняще улыбаясь и извиваясь всем телом…

— Какая же ты развратная стерва, — с улыбкой произнес Аркадий, глядя на нее сверху вниз.

Нанятая Аркадием машина лихо двигалась по улицам Москвы. Рядом с таксистом сидел Митя, а как всегда нетрезвая Любка и невыспавшийся Аркадий расположились на заднем сиденье. Любка поправляла прическу, Аркадий курил свой любимый Camel без фильтра и выпускал дым в оконную щель. Он выглядел так же, как и в первый свой визит в банк: бейсболка, бородка-шведка, очки — все было на месте.

— Ну, сейчас возьмем деньги и сразу шуруем домой. Мы уж тебя, Любаша, не бросим на произвол судьбы, — сказал Митя и посмотрел назад через плечо.

— Ты, главное, эти бабки подальше от Боряныча зашарь. А то он им быстро ноги приделает, — заботливо предостерег Аркадий.

— Да я ему, слону египетскому, никогда в жизни тогда опохмелиться не дам! Я ему тогда так придумаю, што он всю оставшуюся жизнь дохлому таракану завидовать будет, дикобраз двуногий, — бодро ответила женщина.

— Ну нет, это слишком жестоко. Ты уж особенно не кипятись. Просто спрячь подальше — и все дела.

— И зря ты, Андрюша, оставил ему целую бутылку водки сейчас, — вспомнила Любка, а Митя возразил:

— Ну, я же не всю бутылку-то ему оставил. Я лишь разрешил пару рюмок выпить из нее. Я ее как бы для нас всех привез. Сейчас из банка вернемся и отметим наше удачное мероприятие. Да и потом, не таскать же мне с собой литровую бутылку водки.

— Вот щас вернемся, и ты увидишь, што осталось от тваво литра, — по-деревенски веско заметила женщина, и с ней нельзя было не согласиться.

Таксист притормозил около банка, и, перепрыгивая придорожный сугроб, вся гоп-компания направилась к парадному входу. Аркадий вместе с Любкой и Митей подошли к стойке банковского служащего. Воскресенский подал зарегистрированный в Мосрегистрации договор мены, банковский договор о подходе к ячейке и уверенно сказал:

— Нам нужно пройти в депозитарий. Вот все необходимые документы и паспорт получателя. А вот, собственно, и сама получатель.

Из-за спины Аркадия выглянула изрядно окосевшая Любка и глупо улыбнулась, но сотрудница банка сделала вид, что не замечает ее состояния, и повела всех троих в подвальное помещение, где находились депозитарные ячейки. Здесь она достала свой ключ и обратилась к посетителям с просьбой:

— Будьте добры, дайте, пожалуйста, свой ключ.

Митя извлек из кармана второй ключ и передал его белокурой служащей. Она в свою очередь открыла ячейку, используя одновременно два ключа, и отошла в сторону. Аркадий достал пластмассовую коробку и, встряхнув ее в руках, изрек:

— Ну, давайте пройдем в кабинку, чтобы не стоять здесь, как три тополя на Плющихе. А там уже все и проверим.

И первым направился к череде кабинок, за ним двинулся Митя, замыкала шествие Любка. На ходу Аркадий ловко открыл коробку, вытянул из нее одну из двух хранившихся там пачек (естественно, ту, что потолще!) и моментально сунул себе за пазуху. Затем закрыл коробку и, не дойдя до ячейки, повернулся к Любке со словами:

— Послушай, а что это я твои деньги-то несу? На. И давай сама все делай.

Любка взяла коробку и с неимоверно солидным выражением лица подошла к кабинке. Митя почтительно открыл перед ней дверь, и компания зашла внутрь.

Любка криво уселась на один из двух стульев, Аркадий расположился на другом, а Митя остался стоять около двери. Коробку она поставила перед собой, открыла ее и трясущимися от волнения руками достала пачку с пятью тысячами долларов.

— Ну, вот видишь, как все хорошо. Давай теперь только пересчитаем все, и можно ехать, — предложил Аркадий.

— Да уж. Давай уж пересчитаем, а то мало ли что, — произнесла женщина.

Аркадий разорвал целлофан и достал пачку, которую положил на лапки счетной машинки, и деньги автоматически начали считаться. Через несколько секунд процесс подсчета был завершен и на электронном табло высветилась заветная цифра.

— Пять тысяч ровно! — довольным тоном резюмировал Аркадий.

— А давайте на руках посчитаем, а то так что-то не ясно, — попросила Любка и жалостливо посмотрела на красавца Воскресенского.