Дыхание снега и пепла - Диана Гэблдон

Они делились, и делились абсолютно всем. Это была самая естественная вещь на земле — очевидно, для всех троих, — что Джо хотел поделиться этим новым чудом с братом.

— Я понимаю, что это кажется… странным, — сказала Лиззи, пожимая плечами. — Наверное, я должна была что-то сказать или сделать, но я не могла сообразить, что именно. И на самом деле, — она беспомощно подняла глаза, — это не ощущалось чем-то неправильным. Они разные, ай, но в то же время они так близки… это как если бы я прикасалась только к одному парню и разговаривала бы с одним, но у него было бы два тела.

— Два тела, — сказала я немного уныло. — В общем, да. Но, видишь ли, два тела существуют по отдельности. — Я пристально посмотрела на нее. Несмотря на малярию и хрупкое телосложение, она явно поправилась — круглая маленькая грудь набухла над краем корсета, и, хотя Лиззи сидела, я не могла сказать точно, но ее ягодицы наверняка тоже стали полнее. Единственным чудом для меня был тот факт, что она умудрилась не забеременеть в первые три месяца.

Как будто прочитав мои мысли, она сказала:

— Я ела семена! Те, что вы и мисс Бри едите. У меня был запас с тех времен, когда я была помолвлена с Манфредом. Мисс Бри дала их мне. Я хотела собрать еще, но потом забыла и… — Она пожала плечами и положила ладони на живот.

— И ты решила ничего не говорить, — заметила я. — Отец это выяснил случайно?

— Нет, я ему сказала. Я подумала, лучше сказать до того, как станет заметно. Джо и Кэси были вместе со мной.

Это объясняло, почему мистер Уэмисс обратился к крепким напиткам. Может, стоило принести кувшин с нами на Ридж.

— Бедный твой отец, — снова сказала я, но на этот раз немного рассеянно. — Вы трое придумали какой-нибудь план?

— Ну, нет, — признала она. — Я не говорила ребятам, что ношу ребенка, до этого утра. Их это немного сбило с толку, — добавила она, прикусывая губу.

— Еще бы. — Я выглянула наружу: по-прежнему капало, но дождь утихал с каждой минутой, легонько волнуя поверхность луж на тропинке. Я потерла рукой лицо, внезапно ощутив усталость.

— Кого ты выберешь? — спросила я.

Она бросила на меня ошарашенный взгляд, и кровь отлила от ее лица.

— Ты не можешь оставить их обоих, ты же понимаешь, — мягко сказала я. — Так ничего не выйдет.

— Почему? — спросила она, пытаясь говорить с вызовом, но ее голос дрожал. — Это никому не вредит. И никого не касается, кроме нас.

Я ощутила потребность выпить что-нибудь покрепче.

— Хохо, — протянула я. — Попробуй скажи это своему отцу. Или мистеру Фрейзеру. В большом городе это, пожалуй, могло бы сойти тебе с рук. Но здесь? Все, что случается, касается всех, и ты сама об этом знаешь. Хирам Кромби тебя камнями закидает за прелюбодеяние, если только узнает об этом. — Не дожидаясь ответа, я поднялась на ноги.

— Значит, так. Теперь мы пойдем в дом и посмотрим, живы ли еще эти двое. Мистер Фрейзер мог взять проблему в свои руки и решить ее за тебя.

* * *

Близнецы были все еще живы, но выглядели так, будто они не особенно рады этому факту. Они сидели плечом к плечу в центре кабинета Джейми, прижавшись друг к другу, словно пытались стать единым целым.

Их головы в унисон повернулись к двери, выражение тревоги и страха на лицах смешалось с радостью от появления Лиззи. Я держала ее за руку, но, когда она увидела близнецов, она вырвалась и, вскрикнув, побежала к ним, чтобы обнять обоих за шею и прижать к груди.

Я увидела, что у одного из мальчишек под глазом чернел фингал, который только начинал набухать. Я подумала, что это должен быть Кэси, хотя не знала, был ли подбитый глаз следствием представлений Джейми о справедливости или просто удобным способом различать близнецов, когда нужно будет к ним обращаться.

Мистер Уэмисс тоже был жив, хотя выглядел не счастливей, чем Бердсли. Он сидел бледный, с красными глазами, и выглядел немного зеленым от тошноты, но, по крайней мере, находился в вертикальном положении и казался относительно трезвым, сидя рядом со столом Джейми. Перед ним стояла чашка с цикорием — я чувствовала запах, — но, похоже, он к ней не прикасался.

Лиззи опустилась на колени, по-прежнему держась за близнецов, и три их головы были сдвинуты вместе, как дольки клевера, пока они перешептывались.

— Тебе больно? — спрашивала она.

— Ты в порядке? — говорили они.

Абсолютное сплетение рук, локтей и голов, одновременно ищущих, поглаживающих, обнимающих. Они напоминали мне нежного и заботливого осьминога.

Я посмотрела на Джейми, который наблюдал эту сцену с недобрым взглядом. Мистер Уэмисс издал низкий стон и спрятал лицо в ладонях.

Джейми прочистил горло с низким шотландским звуком, в котором звучала угроза, и возня в середине комнаты прекратилась, будто пораженная неким парализующим смертельным лучом. Очень медленно Лиззи подняла голову и посмотрела на него, задрав подбородок и не отнимая ограждающих рук от шей Бердсли.

— Сядь, девочка, — сказал Джейми довольно спокойно, кивая на пустой стул.

Лиззи поднялась и повернулась, не отрывая от него глаз. Она не сделала ни одного движения в сторону предложенного стула. Вместо этого она обошла близнецов кругом и встала за ними, положив руки им на плечи.

— Я постою, сэр, — сказала она высоким и тонким от страха голосом, в котором, однако, звучала еще решимость. Словно по команде, оба близнеца потянулись к плечам и накрыли ее ладони своими, их лица приняли одинаковое выражение опасения, смешанного с непреклонностью.

Джейми мудро решил не делать из этого проблему и кивнул мне, указывая на свободный табурет. Я взяла его, удивительно довольная тем, что могу присесть.

— Мы с ребятами говорили с твоим отцом, — сказал он, обращаясь к Лиззи. — Я так понимаю, то, что ты сказала отцу, правда? Ты ждешь ребенка и не знаешь, кто из них отец?

Лиззи открыла рот, но не произнесла ни слова. Вместо этого она махнула головой в странном подобии кивка.

— Ай. Что ж, тогда тебе нужно выйти замуж, и чем скорее, тем лучше, — сказал он довольно деловым и сухим тоном. — Парни не смогли решить, кто из них это должен быть, так что выбор за тобой, девочка. Кого ты выбираешь?

Все шесть рук сжались, демонстрируя побелевшие костяшки. Было довольно увлекательно за ними наблюдать, и я против воли сочувствовала им.

— Я не могу, — прошептала Лиззи. Затем она прочистила горло и попыталась снова: — Я не могу, —