Слепящий нож - Брент Уикс

подняли руки, поправляя незапечатанный люксин и стараясь ничего не просыпать и не пролить; потом почти одновременно запечатали каждый свой поднос.

– О нет! Нет, нет, нет! – простонал парень.

Он неудачно запечатал люксин, и его поднос, который он только успел донести до стола, рассыпался. Миска и стакан упали на пол и раскололись.

– Очко в пользу девушек! – воскликнула его оппонентка, легко ставя свой безупречный поднос на стол. Парень вполголоса выругался. Один из других парней, очевидно, его друг, сочувственно простонал.

– Убирать будешь сам, Геррад, – провозгласил один из магистров. – Никаких рабов!

Тея перехватила Кипа прежде, чем он успел добраться до списков.

– Мы сегодня на зеркалах, в синей башне.

– А? – переспросил Кип.

– Тебя не было на подготовительной неделе, когда нам показывали, как здесь что устроено, так что ты пока ничего не знаешь, – пояснила Тея. – Поэтому я поменялась обязанностями с другой студенткой и всю неделю буду в команде с тобой.

– Правда? – обрадовался Кип.

Как будто луч нормальности пробился сквозь сплошную пелену его абсолютного замешательства. Он был уже готов поблагодарить девушку, но та перебила:

– Не надо.

– Но я хотел…

– Я делаю это не для тебя. Партнерам часто приходится разделять наказания друг друга. А такие наказания часто означают, что ты вынужден пропускать уроки. Так что, если ты что-нибудь напортачишь, это повредит моим шансам поступить в Черную гвардию.

«Великолепно. Еще один повод чувствовать себя виноватым».

Тея подвела его к одному из лифтов, где уже ждало около пятидесяти других студентов. Сегодня волосы Теи не были завязаны сзади, и Кип почувствовал себя глупо из-за того, что сперва принял ее за мальчика. Что за идиот!

Интересно, что сейчас делает Лив? Жива ли она вообще? Впрочем, глупо о ней беспокоиться. Она сейчас небось крошит людей направо и налево. Кип ведь тоже стоял там в преддверии Гарристонской битвы. Он слышал всю ложь, что лил людям в уши Цветной Владыка, и сразу понял, чего она стоит: сплошные недомолвки и полуправды. Высокопарная болтовня, прикрывающая трусость.

Магия – занятие не для слабаков. На пару десятков лет она делает тебя повелителем мира, а потом начинает повелевать тобой. Цветомаги сходят с ума. Когда человек, обладающий огромным могуществом, сходит с ума, он представляет опасность для всех окружающих. И хотя убивать его не очень красиво, это необходимо.

А Цветной Владыка сказал: «Мы не собираемся убивать наших родителей, многие годы служивших людям!» Однако имел он в виду другое: «Я не хочу умирать, когда придет моя очередь. Я хочу сохранить за собой все привилегии, которые нам положены ввиду нашего дара, но не хочу платить за них цену». Даже Кип видел это, хотя он и идиот. Почему же это укрылось от Лив?

Спустя несколько минут Кип с Теей наконец сумели забраться в лифт вместе с двадцатью другими студентами.

– Нам еще повезло, – сказала Тея. – Зеркала – дело скучное, но попробуй-ка поработать все утро в лифте на противовесах! А потом тебя ждут тренировки в гвардии, когда ты едва руки можешь поднять! Кошмар, да и только.

– Спасибо, что напомнила, – буркнул еще один студент. – Меня поставили на противовесы на всю неделю!

Кажется, Кип видел этого парня накануне в классе. Он даже вроде бы помнил его имя – Феркуди или как-то в этом роде.

– Хочешь поменяться с нами? – спросила у него Тея.

– Конечно!

– А я нет, – отрезала она под смех окружающих.

Лифт остановился на полпути к верхушке башни, и почти все студенты высыпали наружу, разойдясь по надземным переходам. Кип с Теей тоже вышли. Шесть внешних башен Хромерии соединялись с центральной башней сетью узких переходов, подвешенных высоко в воздухе. Кипу уже доводилось ходить по одному из этих мостиков; он знал, что они безопасны… В конце концов, Хромерия же не будет подвергать опасности своих цветомагов, не так ли?

Сглотнув, Кип пошел следом за Теей. Синяя башня была отделана синим люксином, сформированным в полированные грани, так что вся поверхность сверкала на солнце, словно миллион сапфиров. От этого зрелища могло бы перехватить дыхание – если бы у Кипа еще оставался воздух в легких.

– Не любишь высоты, а? – спросила Тея, идя впереди.

– Недолюбливаю, – признал Кип.

– В таком случае сегодняшнее задание придется тебе не по вкусу.

Кип выдавил бледную улыбку.

– У тебя что, плохие воспоминания или что-нибудь такое? Связанное с высотой?

– Одна толстая женщина оказалась убийцей и пыталась сбросить меня с желтой башни.

Тея с сомнением взглянула на него:

– Слушай, если ты не любишь высоту, я не против. Совсем не обязательно меня дразнить, я просто поддерживаю беседу.

Кип открыл рот… нет, вряд ли он сможет ее в чем-либо убедить.

Интересно, они вообще выяснили, кто именно подослал к нему убийцу? Если и так, ему об этом никто не сообщил. Что напомнило Кипу о приставленном к нему гвардейце – а точнее, об отсутствии такового. У него снова возникло ощущение, что он вовлечен, пусть даже по касательной, в какую-то большую игру. Кто-то пытался его убить – никто не объяснил ему причину. К нему приставили гвардейца-телохранителя, потом убрали – и никому не пришло в голову хотя бы намекнуть ему, в чем дело.

«Иди, Кип, поиграй в уголочке и не приставай к взрослым».

Дойдя до синей башни, они с Теей во главе полудюжины студентов прошли к лифту и взлетели на самую вершину. Здесь их ждал приветливый коридор, в конце которого виднелась высокая массивная дверь.

– Другая половина верхнего уровня отведена сатрапам и знати, и там же проводятся религиозные праздники, – пояснила Тея. – В Солнцедень весь уровень поворачивается так, чтобы на солнце оказалась их половина, а наша остается в тени.

За массивной дверью обнаружилось помещение, полное всяческого оборудования, шестерней, шкивов, тросов, песочных часов и колокольчиков. В нем были огромные окна. Тут было так светло, что Кип мгновенно ослеп. Тея вручила ему пару больших круглых очков с затемненными стеклами; надев их, он вновь приобрел способность видеть.

Усталые студенты, которые несли утреннюю вахту, поднялись со стульев, скидывая с себя плотные куртки и вручая их следующей смене. Некоторые наспех давали инструкции касательно состояния отдельных частей механизма, кто-то обменивался шутками. Кип не понимал ни единого слова.

В конце концов все разошлись по местам. Кип с Теей надели куртки и уселись. Здесь было шесть рабочих мест, к каждому из которых прилагались два студента, два стула, четверо песочных часов, четыре колокольчика, одно огромное – больше Кипова роста – зеркало и три зеркала поменьше.

– Вся Хромерия на протяжении дня вращается так, чтобы быть постоянно повернутой к солнцу, насколько это возможно, – продолжала рассказывать Тея. – Так что в основном наша задача в том, чтобы двигать зеркала вверх и вниз, следуя за движением солнца. Первое правило: никогда не трогай зеркала руками! Если возникает какая-нибудь проблема, мы вызываем полировщиков – у нас лучшие полировщики в мире, – и они приходят в ярость, если обнаруживают на поверхности отпечатки пальцев.

Однако как бы впечатляюще ни выглядели зеркала и системы блоков, не они привлекли внимание Кипа в первую очередь. В полу помещения имелось полдюжины больших отверстий: одна здоровенная дыра посередине, над которой располагалось шесть зеркал, и несколько других поменьше.

– Световые колодцы, – пояснила Тея, заметив взгляд Кипа. – Чтобы извлекатели на нижних